— Это мало, что проясняет.
— Но никто не имеет права меня осуждать. Даже если бы я всем и каждому рассказывала о своём замужестве, Дима бы никуда от этого не делся, и точно так же предъявил бы на меня права.
— Но ты не вещь…
— То же я могу сказать и про Антона. Я не вещь. И если так сложились обстоятельства, то…
— И он бы был готов к такому развитию событий. — Продолжила Лиза свою мысль. — А не выглядел обманутым дураком в глазах всех присутствующих. Он не знал, что делать…
— И спасать меня из рук незнакомого мужчины не спешил…
— Ты сама ушла с ним!
— А разве я была похожа на счастливого человека, в чём вчера обвинил меня Антон? Я и сама не ожидала Диму увидеть, и уж тем более не думала, что этот вечер так закончится. И вообще, почему у меня такое чувство, что я сейчас оправдываюсь перед тобой?
Пока царило молчание, я потянула сумку на себя, намереваясь уйти из кафе.
— Может, оттого, что чувствуешь вину? — Скривила Лиза уголок губ, я резко встала, и ей ничего другого не оставалось, как тут же примирительно выставить ладони вперёд. — Ладно, извини, просто я тоже не ожидала и от такого количества информации голова кругом идёт. Сядь, успокойся. Сядь! Можно подумать, нам, кроме как об Антоне и поговорить больше не о чем…
Я недовольно опустилась на стул, а Лиза улыбалась так, словно и не ссорились секунды назад.
— Я вот видела, как ты на машине приехала. Тоже твой подарил?
— Наверно дал покататься. — Задумалась я, с удовольствием отвлекаясь. — Там водитель, жуткий тип, а так… мне нравится ездить за рулём, думаю, это для тебя не новость.
— А он с радостью потакает твоим капризам. Кажется, раньше ты называла это «покупать любовь».
— Нельзя вырывать слова из контекста. В каком-то случае да, в моём — нет.
— А где разница?
— А разница там, где заканчиваются слова и начинаются чувства, которые нельзя объяснить. Он не пытался меня купить, хотя ты намекаешь не только на машину, но и на квартиру, о которой я рассказала. — Я говорила Лизе, а на самом деле и саму себя убедить пыталась. — Дима просто создаёт вокруг меня комфорт. Хочет угодить, только в данном случае это называется заботой.
— А разница-то в чём?
— В том, с какими эмоциями всё это даётся. — Настойчиво утверждала я. — Он не говорит, на вот, тебе, Зая, квартиру, будешь отрабатывать два часа в день, или покатайся на машинке и за это мне отсосёшь.
— Если он не сказал этого тебе сразу, это вовсе не значит…
— Я живу в его квартире, которую он переписал на моё имя, почти шесть лет. — Обрубила я все концы для рассуждений и посмотрела так, что спорить Лизке расхотелось.
— Хорошо, если всё так. Я переживаю за тебя. — Она опустил взгляд и перемешала сахар в остывшей чашке кофе. — Этот твой Дима не внушает доверия. Не говоря уже о его дружке. Знаешь, я сначала подумала, что ты приглянулась каким-то бандитам и они везут тебя в сауну, с таким лицом ты подошла к нам… Потом только, когда молчала так покорно, поняла, что здесь что-то не так.
— Всё хорошо, правда. По крайней мере, я на это очень надеюсь.
— Я не буду говорить Антону всего этого. В конце концов, ты права и он не заступился, хотя было заметно, что ты и сама не рада уходить из клуба. Да, наверно он не дорос… а может, и никогда не дорастёт. Я тоже хочу себе такого мужа, как Дима твой. Чтобы раз! И всё…
— Что всё? — Усмехнулась я, наблюдая за тем, как в Лизке прошёл запал, отпустили первые эмоции.
— Ну, чтобы вообще думать не нужно было. И работать. И быть кому-то обязанной. Хоть я никогда и не говорила, но не люблю независимость. Это делает тебя оторванным от всего мира. А я оторванной быть не хочу. — На несколько секунд она замолчала, а я и правильных слов подобрать не могла, смотрела, поджимая губы. В это момент Лиза вдруг озорно улыбнулась, в глазах забегали черти, а на щеках заиграл румянец. — Я вот, что думаю, подруга, когда ты проставляться за мужа будешь, а?
— Что-о?
— То-о! — Перекривила она меня, как раз в этот момент деньги за заказ отсчитывая. — На помолвке, можно сказать, гульнули, — тут она не сдержалась и хрюкнула, прикрывая рот ладонью, — свадьбу, так и быть, спущу тебе с рук, а вот от девичника не отделаешься!
— Вообще-то, он отмечается до, а не после!
— А у нас всё не по правилам, Галка! Всё, решено! На выходных гуляем!
Мы уже вышли из кафе, как Лизка вдруг остановилась и на меня посмотрела.
— Муж-то как, отпустит?
— Он обещал не ущемлять меня в правах. — Пожала я плечами, надеясь на лучшее. Почему-то Дима и запрет не ассоциировались в принципе. Да и не важно. Пойду!
Вернувшись домой, с небывалым ранее азартом принялась за ужин. Ещё вчера поняла, что Дима любит мясо, сегодня на вечер выбрала овощное рагу со свининой, тем более рецепт бы записан в программу приготовления скороварки. Экспериментировать с домашним хлебом не было времени, да и с механизмом приготовления разобраться не успела. Поэтому не поленилась и зашла в лавку домашнего хлеба напротив издательства, выбрала самый красивый, с хрустящей корочкой, который предварительно можно было продегустировать. И вот так, с готовым ужином под рукой, нарезанным хлебом и заваренным чаем, я проторчала на кухне час. Ещё час просидела в гостиной, а уже в девять, когда я успела сбить свой гнев под контрастным душем, явился благоверный. И то, не поспешил пожелать мне приятного вечера, а сразу обосновался в столовой. Я вошла, громко цокая каблуками новеньких домашних туфель. Дима оценил не только моё настроение, но и эротичный наряд с глубоким декольте между полами свободно повязанного халата. Из-под халата, который через каждые три шага соскальзывал с плеч, виднелись тончайшие бретели, но я совершенно негуманно каждый раз прикрывала оголённую кожу шёлковой тканью. Роль мне удалась и муж застыл в изумлении. Не понятно чему улыбаясь.
— Вкусно, милый? — Спросила, остановившись рядом с ним, Дима меня понял, из-за стола встал, помог присесть, предложил вина, которое я выбирала, по подсказкам популярного браузера интернета. Только после этого сел сам.
— Ты замечательно готовишь. — Ответил на вопрос, который я уже и забыла. Улыбнулся, предложил поухаживать, но о причинах отсутствия аппетита, я ненадолго умолчала.
— Как по соли?
— Прямо под меня. Спасибо. — Не прятал он улыбку и совсем забыл о еде, видимо, возбуждение мешало приёму пищи, а в том, что возбуждён, я не сомневалась.
Я выждала минуту, пока Дима жевал, кивнула в знак благодарности, когда он изобразил внимание.
— Дима, если ты ещё раз позволишь себе опоздать к ужину, я не буду готовить. — Проговорила совершенно серьёзно и улыбаться супруг перестал.
Вдруг показалось, что со своей властью я переборщила и мне как раз сейчас на это укажут, но Дима как всегда удивил. Задумался, посмотрел на настенные часы, которые как раз отбивали девять часов, вздёрнул подбородок, что-то по ним прикидывая, а потом перевёл на меня непроницаемый взгляд.
