— Почему ты так долго?
— Потому что был занят, — вполне серьезно говорит Артем. И нет даже и намека на шутливый и веселый тон, каким обычно разговаривает Артем.
— Артем, все так плохо? — Ничего не говорит. Просто снимает одежду и идет мыть руки. А я даже не знаю, что делать. Он настолько расстроен, что не хочет говорить?
— Пойдем на кухню. — Я следую за ним как собачка. — Где Антон?
— Пошел спать. Артем, пожалуйста, скажи, как есть.
— А как есть? Все плохо. — Вновь смотрит на меня очень серьезно, а потом подхватывает за талию и резко сажает на кухонную тумбу. — Мне нужно снять стресс.
— Все настолько плохо?
— Очень плохо.
Глава 16
Ирина
— Артем, я больше не могу. Расскажи, пожалуйста, все как есть.
— Я же говорю, плохо все. Удавка натерла шею, ногу новой обувью чуть не стер и ты бледная как белый лист бумаги. Ужас как плохо. Тебе нужно срочно кровь разогнать. Как раз опробуем эту тумбу.
— Прекрати. Скажи что там. Отец-Игорь? — И тут Артем начинает просто ухохатываться.
— Отец Игорь у меня представляется как какой-то священнослужитель. Прости за больную фантазию. Ириш, да пошутил я. Как увидел на пороге твое лицо, так сразу понял — надо выводить тебя из этого состояния. Игорь никуда не заберет Антона, потому что он не его отец. Все, дыши спокойно. Антон остается с нами.
— Пошутил? — Я резко отталкиваю Артема от себя и спрыгиваю с кухонной тумбы. — Ну, ты и гад! Как так можно?
— Зато ты чуток порозовела. Давай тебе кровушку еще чуток разгоним и сделаем друг другу приятно и полезно.
— А разве кровь от этого занятия пойдет к голове, а не вниз? — со всем ехидством в голосе спрашиваю Артема.
— Вот ты засранка, всю малину испортила.
— От тебя набираюсь. Не пойму, кто же тогда отец?
— Ну, я не знаю, я за Светой не следил. Да и какая разница, Ириш? Ты его мама, я скоро тоже подтянусь.
— Может ты и прав. Не верится, что так все благополучно закончилось. А Игорь точно не будет ничего предпринимать по поводу того, что я не родная мать?
— Нет. Можешь забыть об этом. Ириш, ну давай кухню опробуем пока мы одни? Я руки вымыл, дай я тебя пожамкаю и вообще я сегодня получил колоссальную порцию стресса. Мне положена полноценная награда. — Подходит ко мне и, не спрашивая, вновь поднимает за талию и сажает меня только уже на стол.
— Мне кажется это негигиенично.
— Когда кажется, креститься надо. И вообще я не собираюсь есть или лизать со стола. И Антону не дам. Все только в тарелках.
— Артем, ты не настраиваешь меня на сексуальный лад, а снова смешишь.
— Радуйся. Когда я стану немощным старым импотентом, я буду баловать тебя словами.
— Так я орешками тебя буду кормить, какая еще импотенция?
— Тогда и артишоки добавь, чтоб наверняка ничего не упало и не пропало.
— Не пропало, скажешь тоже.
— Ну не высох.
— Ну, Артем, прекрати! Поцелуй меня лучше.
Долго его просить не пришлось. Артем зарывается в мои волосы и впивается в мои губы. Обвиваю руками его шею, от нехватки дыхания ногти сами впиваются в его кожу. От неожиданности Артем отстраняется, смотрит на меня немного поплывшим взглядом, а потом наклоняется и прикусывает мою нижнюю губу. Смотрит на меня, проверяя мою реакцию. Нет, это не больно, это приятно. Или я ненормальная. Артем вновь припадает к моим губам, опаляя кожу горячим дыханием. Он сжимают мои запястья, и убирает руки с шеи.
— Прости, но это надо снять или хотя бы сделать так. — Артем стягивает с меня шелковый халат, я остаюсь в одной коротенькой сорочке. — Прелестно, это же все для меня.
Одной рукой спускает лямку сорочки, наклоняется, немного прикусывает плечо. Другой рукой пробегает по позвоночнику и задерживается на пояснице, поглаживая меня через ткань. Мне уже самой не терпится снять эту ненужную вещь и прикоснуться к нему. Сама тяну к нему руки и пытаюсь стянуть галстук. Получается у меня это с трудом, руки трясутся, словно у меня лихорадка. Артем сам берется за галстук и кое-как его снимает, отбрасывает на пол. Я вновь тяну к нему руки и расстегиваю его пуговицы. Наконец полностью освобождаю его от рубашки. Стягиваю ее и сама отбрасываю в сторону. Артем же нагло усмехается.
— Что, тоже не терпится, да малыш?
— Будешь много говорить, я слезу с этого стола и пойду спать.
— Даже так? Не думал, что ты настолько жестока, только боюсь, что тебе будет сложно заснуть. — Вновь улыбается и тянется к моим губам. Вдоволь ими насладившись, Артем спускает вторую лямку сорочки и припадает губами к моей шее. Спускается дорожкой поцелуев вниз, одновременно спуская сорочку, оголяя мою грудь. Зарываюсь руками в его волосы, тяну на себя, хотя ближе уже некуда. Артем сжимает мою грудь обеими руками и втягивает сосок. Немного больно, но тут же зализывает, чем вызывает у меня бурю эмоций. Мне этого мало, мне бесстыдным образом хочется ощутить его в себе.
— Артем, я больше не могу.
— Не можешь, значит поможем, — улыбается, тянет меня ближе к краю стола и стягивает с меня белье. — А вообще сейчас друг другу поможем.
Стягивает с себя брюки вместе с боксерами. Одной рукой держит меня за талию, другой сжимает бедро и резко входит мощным толчком. Мучительно медленно начинается двигаться во мне. Через несколько мгновений неспешных движений увеличивает скорость и начинает вбиваться в меня на всю длину. Мне хочется кричать во весь голос, еле сдерживаюсь, сильнее стискиваю его плечи и вновь впиваюсь ногтями в его кожу.
Кажется мне нечем дышать, сердце ускоряет и без того бешеный ритм. Артем продолжает двигаться во мне, одновременно засасывает кожу на шее. Еще несколько сильных толчков и, кажется, я разлетаюсь на осколки от полученного наслаждения, через пару мгновений ко мне присоединяется и Артем.
— Кайф. Говорил же, кухонный стол это святое. — Еле дыша, произносит Артем. Выходит из меня, натягивает штаны вместе с бельем и целует меня в губы. Натягивает на меня сорочку, по-прежнему тяжело дыша.
Я только сейчас оглядываюсь по сторонам, и тут меня распирает от смеха. Просто не могу себя остановить. Слева и справа от нас сидят Жрака и Пуша. Обе вылупились так, как будто мы как минимум у них что-то украли.
— Артем, обернись по сторонам. — Мой виртуоз оборачивается и тоже начинает смеяться.
— Ну, что я могу тебе сказать, я пенял на Офелию, но похоже извращенки у нас только эти. Слушай, а вообще пусть смотрят, чего бы ни посмотреть на красивые тела, да, извращенки?
— Ну ладно, хватит. — Артем снимает меня со стола, а у меня даже ноги не держат.
— Садись на стул, раз ножки шалят. А вообще покорми меня. Я весь день голодный.
