— Тебе нравится то, что ты видишь? — Артем резко открывает глаза и смотрит на меня с улыбкой.
— Нет. Все же синяки никого не украшают.
— Вот ты врушка. Я же чувствую, что ты мной любовалась.
— Может быть, но точно не синяками.
— Ты что мыла голову?
— Ага. Знаю, что не нужно было, но там такое гнездо хотело образоваться.
— Ну, главное не вши, Ириша. Как ты себя чувствуешь?
— Нормально.
— А температура?
— Не знаю, но мне кажется, ее нет. В общем, мы можем начинать наши уроки.
— Ну, слава Богу, надо свечку поставить.
— Куда?
— Ну не в жопу же, в церковь, Ириша, в церковь. Не каждый день мне разрешает девушка себя целовать. — Артем резко вскакивает с кровати и идет в сторону выхода.
— А сейчас ты куда?
— Не бойся, я вернусь. Только пасту зубную пожру и зубы почищу.
Артем уходит, а меня начинают поглощать сомнения. Я вроде и не хочу думать, что это неправильно, но другая половина меня отчетливо дает понять, что это лишь счастливые мгновения, а потом все закончится…
— Я ушел всего на пару минут, что у тебя с лицом? Тебя по ходу вообще нельзя оставлять одну.
— Нет… просто….
— Просто думать надо меньше и все действительно будет проще. Ириш, улыбнись, а? Иначе я тебе буду делать ректальный массаж.
— Договорились, не буду много думать.
— Вот и правильно. — Артем садится рядом со мной на кровать и склоняется надо мной. А мне становится смешно, я точно чокнутая.
— Мне, конечно, нравится, что ты улыбаешься, но надеюсь это не от моей рожи? А то, знаешь ли, так и до развития комплексов недалеко.
— Нет. Я просто чокнутая.
— А ну тогда ладно. Это мне знакомо. — На этом наши разговоры заканчиваются. Артем берет мои руки и закидывает их себе на плечи. Наклоняется ко мне и накрывает мои губы своими. Я крепко стискиваю его плечи, а потом зарываюсь руками в его волосы. Сама приоткрываю губы и позволяю откровенно себя целовать. Артем всасывает мои губы, продолжая играть с языком, а я не против, сама тянусь к нему еще ближе. На секунды он отстраняется, и долго смотрит на меня с улыбкой. Берет мои ладони и поочередно целует. А потом отстраняется от меня, отсаживается немного назад и резко притягивает мои ноги. Я ахаю от неожиданности.
— Цыц. На уроке молчат. — Я лежу распластанная на кровати и мне не страшно, скорее просто неловко. Я даже не знаю, куда положить руки. Но Артем сам решает за меня эту проблему. Он берет мои ладони, сцепляет их над головой, сам же удерживает их одной рукой. Не сильно, но ощутимо.
— А это точно целовальный урок? — тяжело дыша, спрашиваю я.
— Определенно. Для начинающих учениц: целовать можно не только губы. Сказал, но вновь потянулся к губам. Мне казалось, что на сегодня урок несколько растянулся, мне уже не хватало дыхания, когда Артем все же выпустил из плена мои губы. Но все же урок действительно продолжился.
— Артем…
— За лишние слова бьют указкой, имей в виду. — Вновь наклоняется и прокладывает дорожку поцелуев к шее, всасывая легонько кожу. Продолжая держать меня одной рукой, второй задирает майку и начинает поглаживать живот.
— Тихо, ничего такого я не делаю, это все еще детские уроки. — Наклоняется к животу и начинает его целовать, все выше и выше. Вот уже майка задирается еще выше, открывая вид на мою обнаженную грудь. А вот это совсем не входило в мои планы. Начинаю нервничать, и видимо Артем это чувствует. Отстраняется от меня, отпускает руки и вновь целует в губы, сам же опускает майку вниз.
— Ладно, на сегодня все, не буду тебя мучать, а точнее себя.
— Ты обижаешься, да? Прости. — Артем начинает тихо смеяться.
— Какой же ты еще ребенок. Я не обижаюсь, Ириша. Просто не привык приручать женщин, ты уж извини, они сами всегда ко мне попадали в руки. И знаешь ли, для меня это тоже в новинку. Ну, ничего, будем учиться вместе.
— Ага.
— Ир, а как ты ребенка родила? Нет, процесс родов мне рассказывать не надо, упаси Боже, хватило пару раз на практике увидеть, как приснится, так чуть с обоссанными штанами не просыпаюсь. Просто как ты…. ну, в общем…
— Ну, чтобы рожать детей не обязательно уметь целоваться.
— Твоя правда. — Мне бы правду рассказать, как появился Антон, и жить бы стало проще и все бы встало на свои места, но я почему-то продолжаю молчать. — Ладно, пойду будить Антона и делать всем завтрак. К выходным ты должна быть полностью здоровой.
— Да я уже почти здорова.
— Это так кажется. Сегодня еще однозначно лежишь, и высуши волосы, пожалуйста.
Артем
И все-таки прекрасное утро. За три дня я на удивление привык справляться со всеми обязанностями. Только надо признать, как тяжела жизнь домохозяйки, куда проще свинтить на работу и за тебя все сделают, а ты добытчик, деньги принес и как бы на этом миссия исполнена. Правду говорят, надо побывать во всех шкурах, чтобы понять другого. Сегодня я уже не чурался своих синяков и даже не захотел надевать очки. Пришел на работу ближе к десяти, работал без перерыва вплоть до самого вечера. Уже на самом выходе меня поймала моя любимая старушка.
— Мария Ивановна, я спешу, мне у собачки швы надо снимать.
— Так я только вам мазь передать. Намажете под глазами, и все пройдет за пару дней, эта мазь правда чудодейственная.
— И в чем подвох? Ее нужно наносить только в комплекте с меховыми трусами?
— Да никакого подвоха, правда, запах у нее не очень вкусный, но на этом все недостатки.
— Ясно, вонючка значит. — Открываю банку и начинаю нюхать. — Странно, Мария Ивановна, даже не воняет.
— Тем более. Берите, завтра расскажете. Эффект почти сразу.
— Ладно, так уж и быть поверю. До свидания.
Заезжаю за Антоном, отвожу его домой и начинаю заниматься живностью. Сначала съездил в страдальческую обитель и Жраке сняли швы. Потом заехал в магазин и снова накупил всякой вкусной дряни. А закончилось тем, что я заехал в цветочный магазин и купил в очередной раз белые розы. Выхожу из машины, отпускаю Жраку на снег, та быстро делает свои дела. Беру собаку на руки, забираю с машины пакет, цветы и захожу в подъезд. На пороге квартиры меня встречает Ира.
— Ты же сказал, что сэкономишь на цветах, тем более на лице ходячая сирень?
— Ну, я решил восполнить твои пробелы с отсутствием цветов за все двадцать три года и к тому же белые розы оттеняют мое прекрасное лицо.
— Понятно. Спасибо. — Сама тянется ко мне и целует в щеку.
— А ты почему не в кровати?
— А я уже выздоровела, мы с Антоном даже ужин приготовили. И Антон уже вывел Офелию на улицу.
