26 мая Стрельцова, Татушина и Огонькова задержала милиция. 27 мая о происшедшем стало известно в Спорткомитете СССР, тотчас дисквалифицировавшем горе-нападающего. Председатель Комитета по физической культуре и спорту Н.Н. Романов доложил о случившемся секретарю ЦК КПСС, от которого весть дошла и до Хрущева. Тут-то и начинаются слухи, потому что никто точно не знает, что именно сказал Хрущев, зато все ссылаются на неких «сведущих людей». Но когда речь заходит о ссылках на «сведущих людей», вспоминается книга А. Линдгрен «Малыш и Карлсон»: «Карлсон засунул руку в карман и вытащил карандаш и блокнот.
– Пожалуйста, продиктуйте мне имена и адреса хотя бы двоих из этих тысяч, – попросил он.
Но фрекен Бок не желала давать адреса».
При этом мы отнюдь не собираемся отрицать принципиальное существование давления сверху. Мы лишь призываем не принимать слухи за факты и не делать на основе слухов серьезных выводов. Удивляет и другое. В наши дни довольно часто приходится слышать: «президент той или иной страны взял под свой контроль…», или «под личный контроль дело взяли руководители силовых ведомств…». Но никто не возмущается и не видит недопустимого вмешательства государства в жизнь граждан. Напротив: участие первых лиц внушает оптимизм и надежду. Так что же недопустимого в том, что руководители советского общества, основанного, кстати, совсем на других принципах, отличных от нынешних, могли точно так же контролировать ход следствия? Если уж говорить о футболе, то, например, в Великобритании, считающейся едва ли не идеалом демократии и либерализма, начиная с 1920-х гг. государство весьма активно вторгалось в управление спортивными вопросами. Например, в 1930-е гг. МИД Великобритании всячески препятствовал связям британских футболистов с советскими коллегами и, напротив, ратовал за установление контактов с немецким футболом.
Впрочем, здесь необходимо небольшое отступление для прояснения вопроса, который обычно уходит на второй план, но без четкого понимания которого многое предстает в искаженном свете. Речь пойдет об управлении футболом в СССР и о том, как именно была организована структура руководства в большом спорте. Ведь когда вспоминают «дело Стрельцова», непременно ссылаются на «давление сверху», на вмешательство партократов и прочую несправедливость. В.И. Галедин, например, считает, что зависимость сборной от воли властей выглядит отвратительно. Но правомерно ли вообще так ставить вопрос?
СПОРТ В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НАХОДИЛСЯ ПОД НАБЛЮДЕНИЕМ ЦК КПСС, СУЩЕСТВОВАЛА СИСТЕМА ПАРТИЙНОГО КОНТРОЛЯ НАД БОЛЬШИМ СПОРТОМ – ТАК БЫЛО УСТРОЕНО ГОСУДАРСТВО.
Спорт в советское время действительно находился под наблюдением ЦК КПСС, существовала система партийного контроля над большим спортом – так было устроено государство. Причем, как мы видели, не только советское. Поэтому вмешательство Центрального комитета партии в «дело Стрельцова» было естественным ходом вещей. В разные периоды советской истории футбол курировался разными отделами ЦК – в 50-е гг. Отделом административных органов, потом Отделом пропаганды. Кроме того, вопросы спорта рассматривались и на Политбюро, особенно что касается крупных международных соревнований и выезда спортсменов за границу. КГБ в данном случае не занимал какой-то активной позиции, никаких выводов не делал, оставляя это право партийным органам. От Комитета в ЦК могли поступать сигналы на проштрафившихся спортсменов, обзоры международного положения, письма о каких-то ошибках или явных недостатках в спорте. До войны организация спортивных событий была устроена иначе. В 20-е гг. стране вообще было не до спорта, и в том числе не до футбола. Лишь к концу 20-х гг. государство обратило на спорт внимание. Поначалу было много разных идей. Например, что скоро рухнет старый буржуазный мир, на смену ему придет мир новый, и спорт обновится, как и все остальное. Потом было решено создать свою спортивную систему, отличную от буржуазной. Причем футболу придавалось особое значение, поскольку этот вид спорта – самый массовый из всех, а игра оказалась необыкновенно популярна. Но в те годы Советский Союз находился в международной изоляции, и советские спортсмены не имели опыта общения с зарубежными коллегами. Также и опыта проведения спортивных соревнований у страны в ту пору не было. Тот футбол нельзя было назвать профессиональным, не было и профессиональной системы управления футболом. Существовали какие-то общественные организации, которые и заправляли делами футболистов. Советский футбол того периода называют «диким» и по уровню игры, и по уровню организации. Когда советские футболисты начали встречаться с сильными зарубежными командами, эта дикость стала для всех очевидной. Только в 30-е гг. отечественный футбол сдвинулся с мертвой точки и попробовал развиваться. Появились спортивные общества, организации, стала формироваться государственная структура управления. Проблемы футбола стали решаться на уровне наркоматов. Появился Спорткомитет, занимавшийся организацией соревнований и озвучиванием от своего имени решений вышестоящих организаций. Так что и позже решения ЦК КПСС озвучивал от своего имени Спорткомитет. К 50-м гг. советский спорт достиг очень высокого уровня. На Олимпиаде 1952 г. в Хельсинки советские спортсмены получили то же количество очков, что и лидеры соревнований американцы, проиграв лишь по числу золотых медалей. Но советская футбольная сборная после той Олимпиады подверглась расформированию. Однако это не было чьей-то блажью. Мало-помалу спорт стал восприниматься как проводник политики, как инструмент пропаганды. Спорт должен был свидетельствовать о превосходстве советского образа жизни. Поэтому власть поначалу очень опасалась проигрышей. После войны СССР стал вступать в различные международные спортивные организации, но при этом участвовать в соревнованиях СССР отказывался. И все по причине боязни проиграть, потерять лицо, опорочить советский строй и образ жизни. Но не стоит смеяться и ругать советских функционеров. Например, перед войной МИД Великобритании настаивал на усилении британской сборной, отправлявшейся в Италию, на том основании, что поражения британского футбола создают в мире впечатление британского упадка. Те же настроения и взгляды господствовали и в СССР, потому что такова была реальность того времени. После войны спорт действительно стал свидетелем уровня развития страны. Важно было побеждать, чтобы так заявить превосходство своего образа жизни.
Только к концу 50-х гг. к поражениям советского спорта стали относиться спокойнее, убедившись, что принципиального значения это уже не имеет. Притом что советский спорт все равно оставался одним из лучших в мире, и отдельные поражения не могли повлиять на впечатления в целом. Что касается футбола, то лучший период пришелся на 50–60-е гг., после чего заметных достижений советские футболисты уже не показывали.
Итак, что остается, если отбросить слухи о «деле Стрельцова»? Во-первых, утверждают, что дело «гнали». Следствие по делу об изнасиловании Стрельцовым Лебедевой проходило с 26 мая 1958 г. по 23 июля 1958 г. То есть ровно два месяца. Открываем УПК РСФСР от 1923 г. (действовал до 1960 г.), читаем: «Ст. 116. Предварительное следствие должно быть закончено в течение двух месяцев со дня объявления подозреваемому лицу постановления о привлечении его в качестве обвиняемого. При невозможности закончить следствие в 2-месячный срок следователь сообщает прокурору о причинах, задерживающих окончание следствия». Значит, никакой особенной гонки не было, все шло законным путем?
