— Отведите меня в лагерь, — попросил Счастливчик. — Я хочу поговорить с Беллой. Может, я смогу помочь Марте и Бруно.
— Ой, Белла еще не вернулась с задания, — торопливо пропищала Солнышка. — И скоро Собака-Солнце выберется на небо.
Счастливчик кивнул. Да, наверное, ему нужно поскорее вернуться в свою палатку. Он должен доверять Дейзи и Солнышко… хотя… что-то мешало ему это сделать.
— Тогда я возвращаюсь, — сказал он, — пока мое отсутствие не заметили. — Он ласково лизнул Дейзи в оба ушка. — Когда я вернусь, то научу вас славным охотничьим приемам. Мы больше никогда не будем голодать.
— Ты прекрасный наставник, Счастливчик, — затявкала Дейзи. — Ты самый лучший!
— Ой, как же я рада снова тебя увидеть, Счастливчик! — пропищала Солнышко. — Мы та-аак по тебе скучаем! Так скучаем… Особенно мы с Дейзи, ой.
— Вот почему мы вызвались отправиться на встречу с тобой вместо Беллы, — подтвердила Дейзи.
— Я тоже скучаю по вам, — заверил их Счастливчик, торопливо вылизывая обеих на прощание. — Но мы расстались не на всегда. Очень скоро я вернусь.
«По крайней мере, я на это надеюсь», — подумал он.
Но когда они, наконец, распрощались и разошлись в разные стороны, тревога вновь охватила Счастливчика.
«Собака-Земля, мы уже потеряли Альфи, — с жаром прошептал он. — Ты ведь не хочешь принять в себя еще двоих моих друзей! Пожалуйста, не торопись забирать их!»
Счастливчик был так поглощен своими невеселыми мыслями, что совсем перестал обращать внимание на окружавшие его звуки и запахи леса, он не слышал ни шороха листвы, ни треска веток под чьими-то осторожными лапами. Только когда довольно крупная тень мелькнула среди ветвей, он остановился и замер.
«Кто там? Неужели еще один Длиннолапый?» — с бьющимся сердцем подумал Счастливчик.
Нет, пожалуй, для Длиннолапого тень была слишком мала. На всякий случай Счастливчик оскалил зубы и угрожающе зарычал.
Тишина.
Наверное, это лисица вышла на ночную охоту. Если она одна, без друзей, то Счастливчику не о чем беспокоиться…
Но тень никуда не делась, напротив, она подползала все ближе, и, судя по шороху и пыхтению, это не могла быть осторожная лисица. Счастливчик напрягся всем телом и громко тявкнул, вызывая невидимого противника.
Громко зашуршала листва и из зарослей показалась уродливая квадратная мордочка. Нет, это была не лиса, но маленькие черные глазки на сморщенном личике смотрели с ничуть не меньшим коварством.
— Омега! — изумленно охнул Счастливчик. — Что ты тут делаешь?
— Я могу задать тебе тот же вопрос, охотник, — нагло пропищал Омега. — Если я ничего не забыл, то ты больше не патрульный. Не так ли, Счастливчик?
— Я… но я…
— Ах, не нужно оправдываться передо мной, — отвратительно ухмыльнулся Омега. — Я видел, как ты тайком уходил из лагеря. Я все видел, я все-все заметил…
Счастливчику показалось, что его сердце не просто замерло, а совсем перестало биться. Омега весь дрожал от радости, и Счастливчик с ужасом понял, что из всех собак, которые могли бы застать его на месте преступления, Омега был самым худшим.
— Да я… просто хотел немного побыть один…
— Правда? — глазки Омеги недобро заблестели. — Какая жалость, что встреча с собачками-на-поводочках помешала тебе побыть одному! Поверь, я всем сердцем сочувствую твоей неудаче!
Все пропало. Счастливчик инстинктивно покосился назад, лишь подтвердив подозрения Омеги. Сердце бешено колотилось у него в груди, предательская паника уже начала дрожью расползаться по телу.
— Я не…
— Ах нет, лживый пес! Не нет, а да! Да! Ты водишь дружбу с маленькими пушистиками? Тебе нравятся все эти ахи-охи, вылизывания и причмокивания? Фи!
«Он все видел. И все слышал».
— Ты шпионишь для стаи поводочных, — продолжал Омега. Куда подевался вечно униженный и трясущийся уродливый песик, которого Счастливчик каждый день видел в лагере? Теперь Омега говорил развязно, с невыносимой наглостью: — А ведь я с самого начала знал об этом!
«Не может быть! — ахнул про себя Счастливчик. — Это невозможно!»
Но тут запоздалое прозрение узлом скрутило ему внутренности. Тот запах, который он почуял, когда Белла посвящала его в свой безумный план… тот странный, кажущийся смутно знакомым, запах… и отпечатки собачьих лап, невесть откуда взявшиеся на мокрой земле. Неужели это был Омега, бедный изгой, которого настолько презирали в стае, что даже не замечали его тайных отлучек?
— Ты шпионил за нами! — воскликнул Счастливчик, прекрасно понимая, как глупо выглядит его возмущение.
— Нет, я не шпионил, — оскалился Омега. — Для этого я недостаточно подл.
На это Счастливчику нечего было ответить. Ему вообще нечего было сказать в ответ. Он не знал, что терзает его сильнее — смертельный страх или жгучий стыд.
— Я заблудился во время грозы, — продолжал маленький уродец, явно наслаждаясь смятением Счастливчика. — В ту ночь шел такой ливень, что Собака-Река разлилась и вышла из берегов. Я думал, она хочет затопить весь мир. Я пытался вернуться в лагерь, но кругом была вода, я побежал в обход, но сбился с пути и, наконец, решил переждать непогоду в каком-нибудь укрытии. Тебе просто не повезло, что я прятался рядом с тем местом, где вы сговаривались.
— Не повезло, — тихо пролепетал Счастливчик.
— Не повезло. А может быть, сами Небесные Псы привели меня в то укрытие.
«Что ж, вполне может быть, — смиренно подумал Счастливчик. — По крайней мере, я не удивлюсь, если это так. Небесные Псы вряд ли были довольны тем, что я сделал…»
— Теперь ты все расскажешь стае? — бесстрастно спросил Счастливчик.
Мысленно он уже гадал, как быстро сможет увести стаю Беллы подальше от этих мест и от гнева Альфы.
— Честно тебе скажу, я пока не решил, — Омега сел и с наслаждением поскреб себя лапой за ухом. — В таком деле многое зависит от тебя.
Если Счастливчик думал, что хуже ему быть уже не может, то он ошибался. Его сердце провалилось куда-то вниз, словно тяжелый камень, брошенный в тихую воду.
— Что это значит?
— Если ты мне поможешь, я тоже тебе помогу, — мерзко захихикал Омега. — Скажем, позволю тебе остаться в живых. Разве этого мало? Мне не нравится быть Омегой. Кстати, я никакой не Омега, у меня есть имя. Меня зовут Нытик.
Счастливчик сглотнул. Его слюна пахла страхом, но стыд жег сильнее. Он понимал маленького пса, стоявшего перед ним. Ему, Счастливчику, тоже не хотелось бы потерять свое имя, получив взамен позорную кличку «Омега». За все время, что Счастливчик прожил в стае, ему ни разу не пришло в голову спросить, как зовут Омегу.
— Я тебя понимаю, — сгорая от стыда, прошептал он.
