На каждый ответ у меня появляется еще пять новых вопросов. Это нечестно.
– Не знаю, – признаюсь я. – Мне хочется быть хорошей. Совершать правильные поступки. Помогать другим.
Он кивает:
– Тогда осталось определить, что позволит тебе это сделать.
– У меня будут и другие видения?
Но еще до того, как он успевает ответить, я понимаю, что они обязательно будут.
– Думаешь, в твоей судьбе больше не будет развилок? – вновь отвечает вопросом на вопрос Уриил.
И смотрит на меня своими всезнающими, сияющими голубыми глазами.
Которые так знакомы мне.
– Ты?.. – Я снова сажусь, чтобы получше рассмотреть его лицо.
Он осторожно кладет руки мне на плечи и придавливает к кровати. А затем накрывает одеялом.
– Нет, – говорит он. – Спи, моя дорогая. Хватит разговоров. Тебе нужно отдыхать.
И, прежде чем я успеваю возразить и спросить, кто он на самом деле, Уриил прижимает пальцы к моему виску, погружая меня в глубокий сон без сновидений.
Открыв глаза, я вижу нависшего надо мной Кристиана.
– Привет, – шепчет он. – Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо.
Я оглядываюсь в поисках Уриила, но его нигде нет. Кристиан отступает на шаг, давая мне возможность сесть. Я прижимаю руку ко лбу. Кажется, мне намного лучше и слабость прошла. А может, это потому, что Кристиан здесь.
– Как долго я провалялась в отключке?
– Ну… знаешь… несколько дней, – весело отвечает он. – Точнее, три.
Серьезно? Три дня?
– Ну, иногда девушкам нужно высыпаться, – говорю я.
– Да я шучу, – смеется он. – Ты проспала от силы часов восемь. Не так уж и долго.
– Где Такер? – тут же спрашиваю я. – С ним все в порядке?
Улыбка Кристиана слегка меркнет, и в ней появляется смирение, от которого внутри у меня все сжимается.
– С ним все в порядке. Он внизу. В комнате твоей мамы. И тоже спрашивал о тебе.
– Что случилось? Ну, на озере?
– Ты исцелила его, – отвечает Кристиан. – Вливала в него свои силы, пока сама не потеряла сознание. Ты даже перестала дышать на несколько секунд. А потом Джеффри сделал ему непрямой массаж сердца и искусственное дыхание, о чем, уверен, они оба захотят забыть как можно быстрее, и Такер ожил. Он выплюнул с пару литров озерной воды, но ожил. – Кристиан смотрит мне в глаза. – Ты спасла его.
– Ничего себе.
– Ага, – хмыкает он. – Ты умеешь произвести впечатление. Сначала вытащила нас из ада. Потом сразила самого злобного и страшного Наблюдателя в мире. Затем отправилась в сверхскоростную погоню. И вдобавок воскресила умершего. Это все? Или у тебя есть еще какие-нибудь таланты? Потому что я не уверен, что смогу испытать еще больше восторга.
Я отвожу взгляд и поджимаю губы, чтобы сдержать улыбку.
– Думаю, да.
А затем рассказываю ему о визите Уриила.
– Но почему пришел он? – спрашивает Кристиан, когда я заканчиваю. – Почему именно Уриил?
– Кажется, он мой дедушка, – медленно говорю я. – Он мне этого не сказал, но у меня сложилось впечатление, что он считает меня членом своей семьи.
– Он отец твоей мамы?
– Да.
Я пересказываю то, что рассказал мне Уриил об Азазеле и Семъйязе, но на лице у Кристиана отражается не только облегчение, но и беспокойство. Словно это не совсем хорошие новости для него.
– Теперь мы можем вернуться в Стэнфорд, – продолжаю я. – И какое-то время пожить собственной жизнью. Нам больше не нужно пускаться в бега. Классно, правда?
Он прикусывает губу.
– Я подумываю немного отдохнуть от учебы.
– Но почему? – удивляюсь я.
Он откидывает прядь волос с лица и смущенно отводит глаза.
– Кажется, причины, по которым я поступил в университет, были не совсем правильными. И я не уверен, что это то место, где мне действительно хотелось бы учиться.
Он пытается мне сказать, что не хочет находиться со мной рядом?
– Значит, ты уезжаешь?
– Я решил немного попутешествовать с Анджелой и Уэбом, помочь им найти место, где они смогут затаиться на время. Анджеле не помешает сменить обстановку.
– Почему ты никогда не говорил мне, что она твоя сестра? – спрашиваю я.
Он пожимает плечами:
– Я и сам еще не свыкся с этой мыслью. Я прочитал в ее дневнике, что она считала своего отца коллекционером, и сложил все кусочки вместе. Но и сам не до конца верил в это, пока…
Пока не столкнулся с Азазелем лицом к лицу.
– Значит, Уэб твой племянник, – говорю я.
Он кивает, и от этой мысли его окутывает счастье.
– Да. Это так.
Они – одна семья. В груди вспыхивает зависть, которая сменяется чувством потери. Больше не будет совместно проведенных с ним и Уэбом дней. Но это и к лучшему. Я представляю, как они идут по песку на каком-нибудь пустынном пляже, похожем на тот, куда нас переносил папа для тренировок. Уэб топает по песку и со смехом бегает за волнами.
– Мне всегда нравились пляжи, – говорит Кристиан.
– Когда вы уедете?
– Как только Анджела соберется. Я просто зашел попрощаться. – Он смотрит в мои ошеломленные глаза. – Не переживай. Я буду тебе звонить.
Он встает, и на его лице появляется беззаботная улыбка, словно у него все хорошо, но я-то знаю, что это не так. Прощание со мной идет вразрез со всем, что говорят ему инстинкты и его сердце.
– Тогда, в аду, я не солгал, – говорит он. – Ты – мой меч Света. Моя истина.
– Кристиан…
Он вскидывает руку, прося меня помолчать, пока он закончит.
– Но я видел выражение твоего лица, когда Такер умер. Видел, что творилось у тебя в сердце. Все это время я твердил себе, что тебя с Такером связывает обычная влюбленность. Что она со временем пройдет, и ты станешь моей. Но это не мимолетное увлечение и не упрямство, вызванное нежеланием признавать то, что ты считаешь своей судьбой. Ты никогда не разлюбишь его. И сейчас я это понимаю. Теперь ты принадлежишь ему. – Он сглатывает. – Мне не стоило целовать тебя в тот день на кладбище.
Глаза заволакивают слезы, и я смахиваю их.
– Ты мой лучший друг, – шепчу я.
Он смотрит в пол.
– Но ты же понимаешь, что мне всегда будет хотеться чего-то большего.
– Понимаю.
Между нами повисает неловкое молчание. А затем он пожимает плечами и, одарив меня своей сексуальной улыбкой, проводит рукой по каштановым волнистым волосам.
