— С моей стороны это просто был сарказм, если что. Но давай, пожалуйста, оставим эту тему. Я благодарна тебе за беспокойство, но помочь ты все равно ничем не сможешь. Я обязательно найду, как эту проблему решить.
— Надеешься на Стейнара? — все-таки задело, что она упорно не хочет ему довериться.
— Надеюсь на того, у кого нет в этом деле личных интересов, — уклончиво ответила она.
Да только и Дарен не собирался отступать.
— А у меня, значит, есть? — чуть иронично смотрел на нее он. — Только вопрос к кому: к тебе или… — тут же осекся, догадка была слишком очевидной. Резко нахмурился.
Фелина, похоже, вмиг поняла его мысли. Видимо, слишком красноречивым было выражение лица. Спешно сказала:
— Я никого ни в чем не обвиняю и…
Дарен жестом попросил ее замолчать.
— Ты уверена, что это принцесса? Она тебе угрожала?
Шумно вздохнув, Фелина все же сдалась.
— Нет, я не уверена, это просто мои догадки. Я слышала, что принцесса уж очень интересовалась, с кем именно у тебя парная искра. Да и слухи о вашей скорой помолвке ходят по Иммалету. Вдруг принцесса возомнила меня соперницей и решила избавиться? Но, повторюсь, это просто мои домыслы, которые ничем не подкреплены, и я ни в коме случае на них не настаиваю.
Дарен устало потер переносицу. Очень хотелось выругаться вслух, да только вряд ли бы это помогло. Да ни о какой помолвке с Каллейной пока и речи не шло! Но в то же время какие у него варианты? Строящая злобные козни Милена или же принцесса. Причем, брак с последней все равно не дает однозначной гарантии вернуть Вайенс-холл. Каким бы весомым ни было слово короля, но суд все равно в итоге может склонить чашу весов к нерушимости последней воли. От имения и так уцелел лишь этот дом, последний его оплот…
— Фелина, помнишь, ты как-то спрашивала моего совета, можно ли доверять человеку? Не знаю, помогли ли тебе мои слова в тот раз, но теперь я прошу у тебя того же.
— Дать тебе совет? — она аж оторопела. — Серьезно?
Дарен засмеялся, уж очень озадаченное у нее было выражение лица.
— Что тебя так удивляет?
— Если честно, ты не производишь впечатление человека, которому вообще нужны чьи-либо советы. Тем более советы неопытной девушки, которая и жизни толком не знает.
— И все же, мне просто любопытно услышать твое мнение, — Дарен ни на миг не сводил с нее взгляда. — Ситуация такая. Передо мной стоит выбор. Два варианта, причем взаимоисключающих друг друга. Либо то, либо то — и никак иначе, золотой середины в этом случае попросту не существует. Итак, на одной чаше весов то, что манит меня безумно, едва ли с ума не сводит. Но при этом опыт подсказывает, что наваждение все равно пройдет. А на другой чаше весов то, что было для меня ценностью всегда. Это мой долг, который я просто обязан исполнить.
Фелина смотрела на него очень внимательно, чуть склонив голову на бок.
— Мне почему-то кажется, что ты и так уже принял решение, пусть и неосознанно… Я, конечно, понятия не имею, о чем именно идет речь, но я бы в твоей ситуации, знаешь, как бы определилась? Осознав степень лишения.
— Это как?
— Вот представь просто самые худшие расклады. Что будет, если ты лишишься первой ценности? А что будет, если лишишься второй? Какие последствия хуже? Боль от какой потери сильнее? Говорят же, что по-настоящему оценить что-то мы можем лишь тогда, когда это потеряем.
На миг даже дыхание перехватило. Сами собой в памяти всплыли слова провидицы «Достаточно ли сильны будут ее чувства к вам, чтобы простить все те ошибки, что вы совершите?..».
Вот Фелина сидит сейчас напротив, смотрит на него. Она еще не принадлежала ему, он даже не целовал ее ни разу. И в то же время он чуть ли не с первой встречи считает ее своей. А что будет, если он откажется от нее, лишится навсегда? И хватит ли ему цинизма презреть чувства самой девушки и сделать ее своей любовницей до тех пор, пока наваждение чувств к ней не пройдет?
Он привык относится к женщинам потребительски. И выбирал для утех всегда таких, которых это вполне устраивало. У него было много дорогих любовниц, искушенных умелых красавиц, но никогда он не выбирал своей целью тех, чью жизни его страсть могла сломать.
Но Фелину это точно сломает. И готов ли он заплатить эту цену за свои чувства и Вайенс-холл?..
Мысль резко оборвалась. Только сейчас Дарен внезапно осознал, насколько ситуация осложнилась. А ведь мелькала догадка об этом еще на пути в Вайенс-холл, но из-за волнения о Фелине он тогда просто отмахнулся от этого. Такое впечатление, будто нарочно провидение окончательно загнало его в угол.
Увы, самый благородный и безболезненный вариант «Выгодно жениться ради Вайенс-холла, презрев свою тягу к Фелине, не стремясь к ней и оставив девушку в покое» стал попросту невозможен…
Милена
Сон больше походил на видение. Хоть я и осознавала, что сплю, но при этом никак не могла проснуться. Будто бы неведомый магический поток подхватил меня и нес до тех пор, пока я не оказалась в кромешной тьме. Но пусть я ничего не видела, все равно интуитивно ощущала, что это за место.
Темница моего отца…
— Милена, времени у нас совсем немного, — от его тихого голоса враз сердце сжалось. — Вполне может сложится, что больше вот так связаться не получится. И то чудо, что сейчас вышло. Я чувствую знакомую магию… Ты в Вайенс-холле?
Я попыталась ответить, но почему-то не смогла произнести ни звука. Но папа и так все понял.
— Не волнуйся, мысленное общение хоть и не так понятно, но я постараюсь разобраться. Просто создавай образы в сознании.
На миг я раздосадовала, что, как назло, начнут лезть в голову мысли о всякой ерунде, и драгоценное время будет зря упущено. Но как ни странно, во сне было сосредоточиться куда проще. Я тут же начала создавать в мыслях образы и свои эмоции к ним. И начала с лорда Витана.
— Витан? — к счастью, отец смог распознать. — Сомневаешься, можно ли ему доверять и не он ли меня предал? Нет, Витан здесь не причем, он — надежный человек и, главное, он — хранитель. Наверняка он тебе рассказал о девяти родах древности, но сейчас, насколько мне известно, осталось всего двое представителей. И на них магия хранителей и оборвется… Можешь ли ты верить Витану? — он на пару секунд задумался. — Да, можешь. Но действуй с оглядкой. Он не предаст, но все равно ни с кем тебе нельзя быть излишне откровенной.
Я тут же воссоздала в сознании образ лорда Айтора.
— С Айтором сложнее… — голос отца помрачнел. — У каждого из хранителей своя уникальная особенность их магии. У Айтора — это знание. Ему в силах узнавать то, что вообще больше никому не ведомо. Но он себе на уме, скрытный и расчетливый. Какими бы ни были обстоятельства, Айтор всегда ведет свою игру. Пусть он — хранитель, но верить ему можешь лишь тогда, когда его слова подкреплены магической клятвой. Или же когда помощь тебе ему и самому в чем-то выгодна… — он резко замолчал, словно к чему-то напряженно прислушиваясь. — Милена, время почти на исходе… Я вижу в твоем сознании Дарена, хоть ты и стараешься о нем не думать. Так знай же, именно в Дарене скрыта опасность.
