– А как фамилия автора? – спросил Степа, понимая, что он толком не знает ни хороших, ни плохих современных писателей.
– Будешь смеяться? – хмыкнула Катя.
– Почему?
– Да потому что имя-фамилия, как нарочно, из розовых соплей! Вера Лялина.
Степа от неожиданности засмеялся.
– Ну вот, я же говорила!.. Смейся, смейся!..
– Просто это не женщина.
– Ну да. Не женский взгляд, я согласна.
– Вера Лялина – мужчина, – объяснил Степа.
– Что?! В каком смысле? – нахмурилась Катя.
– В обычном.
– Откуда ты знаешь?
– Это Матвей Калганов, дедушка Гоши, пацана, который сейчас у моей мамы… временно…
– Подожди, ничего не понимаю!
Степа, рассказал ей всю историю с того момента, как Гоша пришел к нему за помощью, и до того, как он попал к деду Семену.
– Только это вообще-то тайна… то, что он не Вера Лялина… то есть, наоборот, что он – Вера Лялина.
– Поздно ты спохватился! – усмехнулась Катя. – Ладно, мы же не будем выдавать старика, правда? Я не журналистка, ты – тем более. А как ты думаешь, он согласится, если я сценарий напишу? В фильме ведь многое придется по-другому сделать.
– Он чудной… – неуверенно пожал плечами Степа.
– А кто не чудной из художников? Вот я – нормальная?
– Ты – красивая.
– Правильный ответ, Степа, мужской. И платье у меня красивое, да?
– Ты в джинсах…
– Ладно, это я так… О мужском взгляде. Даже самый милый и хороший мужчина относится к женщине как к предмету.
– Нет!
– Нет? – прищурилась Катя. – Хорошо. Я тебе напомню как-нибудь твои слова. А насчет Веры Лялиной… Вот видишь как бывает. Всё сходится в одной точке. Как будто мы шли-шли и нашли друг друга, да?
Степа внимательно взглянул на Катю, пытаясь понять, что она имеет в виду. Ведь когда он хотел ее обнять, она отстранилась, хотя до этого шла с ним за руку. Он ей приятен? Непонятно. Но она говорит, что они нашли друг друга.
– Ты имеешь в виду…
– Я имею в виду, что иногда так получается, что мы оказываемся в нужном месте в нужное время. У каждого человека так бывает, иногда только раз в жизни. И это удивительно. Иногда человек потом всю жизнь жалеет, что упустил шанс. Или радуется, если понял – вот оно, тот самый момент. И, ничего не боясь, меняет свою судьбу.
Степа услышал звонок телефона в кармане.
– Да, мама…
– Степик!..
По маминому встревоженному и осторожному голосу Степа понял, что опять что-то случилось с Гошей.
– Убежал? – спросил Степа.
– Кто? А, Гоша… Нет, вот он сидит передо мной… Степа, я хотела тебе сразу сказать, чтобы ты тоже… Но только ты правильно отнесись…
Степа не понял, замолчала мать или прервалась связь. Он остановился. Катя, вопросительно взглянув на него, тоже встала рядом с ним, потом чуть отошла в сторону.
– Мам? Алло, мам? Ты здесь?
– Я здесь, Степик… Я слова подбираю…
Степе показалось, что мать улыбается в трубку.
– Мам, говори, пожалуйста.
– Степка, папа вернулся…
А вот теперь точно мама собралась плакать или уже плакала – от радости, а Степа этого сразу не понял.
– Вернулся? Так он же только что говорил… И ты пустила?!
– Степка, вот поэтому я и слова подбирала. Конечно, пустила! Я же всё для этого сделала, чтобы ему было куда возвращаться и чтобы он вернулся в тот же день, когда поймет, что ему дома лучше.
– Мам, ну ты конечно… – Степа с досадой помотал головой. – И всё сразу ему простила, да? Там ему стало хуже и он приполз к тебе? Что, живот схватило?
– Степка… – Голос матери звучал ласково, но твердо. – Я больше всего на свете люблю тебя. А потом твоего папу. Ты – моя жизнь. А папа – часть моей жизни, часть меня самой, понимаешь?
– Нет.
– Степа…
Степа видел, что Катя, стоя поодаль, слушала их разговор. Пусть слушает, почему нет?
– То есть ты хочешь, чтобы после всего я нормально с ним общался, пришел домой, сказал: «Здравствуй, папа!..» Так, что ли?
– Можешь не здороваться, – улыбнулась мать. – Только не ругайся с ним, пожалуйста, ему и так нелегко.
– Он сейчас что делает?
– К врачу пошел, он на самом деле неважно себя чувствует.
– А, я так и понял!..
– Степик, придется тебе отца простить. Ради меня. Я счастлива, что он опять со мной, что он – дома, потому что здесь его дом. А там был всего лишь… мираж. Я так себе сказала. Он что-то увидел. И в один прекрасный день этого не стало. Потому что настоящее – здесь. Я боялась, что не доживу до этого дня. Но вот – дожила. И я ему нужна.
– Клизмы ему ставить? За лекарствами бегать?
– Я прошу тебя, Степа, угомонись. А даже если и так? Человеку, с которым я прожила всю жизнь, нужна моя помощь. Как я могу поступить? Встать в позу? Так, подожди секунду… Гоша! Не крути, это открывается по-другому… Очень любознательный мальчик. В отца стал плеваться, Володя просто растерялся…
– Ну, хотя бы Гошан как-то выступил, – хмыкнул Степа. – Вместо меня.
– Что ты сам как маленький!.. Я вижу теперь, что он не твой сын, совсем другая природа, но всё равно – замечательный ребенок, особенно если с ним заниматься. И мать его прекрасная женщина, мы уже нашли с ней общий язык.
Степа взглянул на Катю, фотографирующую небо, неожиданно яркое среди сосновых веток.
– Я познакомлю тебя с другой девушкой, мам.
– Хорошо, – спокойно ответила мать. – Когда?
– Наверное, сегодня, не знаю. Если она согласится. Я пока ничего точно не знаю.
– Но в голосе твоем появилась какая-то определенность, – сказала мать. – Я рада. Тебе надо еще у нас пожить. Не спеши возвращаться в Москву, хорошо?
– Я приеду сегодня, мам, – ответил Степа, любуясь Катей.
Это другое чувство. Верой хотелось обладать, постоянно, пока есть силы, а Катей хочется любоваться, следить за каждым ее движением, растворяться в ее красоте. Интересно, остальным мужчинам она тоже кажется совершенной? Или это только его, личный Степин взгляд? И он нашел свою собственную половину, ту самую, которой ему не хватало для полноты и гармонии? Или это вообще всё романтический бред, никак не соотносящийся с реальной жизнью? А реальная жизнь – это кредиты, постоянная гонка за успехом, зависть и – обман, постоянный обман, везде, во всем? Где она, настоящая жизнь – год назад, когда у него еще все было, или теперь, когда он все потерял и неожиданно легко и хорошо себя чувствует, особенно рядом с этой необычной девушкой?
