Губернаторша сильной рукой придержала Степу, который тоже покачнулся на сиденье.
– Сиди рядом со мной, – проговорила она негромко и еще тише добавила: – И вообще будь рядом.
Что она говорит? Степа вопросительно взглянул на нее. Ему послышалось? Точнее, он ничего не слышал – понимал по губам.
– Что?
Елизавета Сергеевна легко дотронулась до его руки указательным пальцем.
– Ничего. – Она улыбнулась.
Степа исподволь рассматривал ее лицо. Как интересно. То видишь возраст женщины и понимаешь, что она – из совсем другой жизни, что ее молодость прошла тогда, когда Степа за ручку с мамой ходил в детский садик. А то вдруг сквозь это взрослое лицо проглядывает молодая девушка. Совсем ненадолго – во взгляде, в улыбке. И вот ее уже нет. И перед ним – очень взрослая женщина, моложе его матери, но ее поколения.
– Так… – Выйдя на асфальтированную площадку, куда приземлился вертолет, Елизавета Сергеевна первым делом обернулась на Степу, поманила его рукой. – Иди со мной рядом. А то я боюсь, что ты денешься куда-нибудь, как…. – она понизила голос, – как прекрасный сон. Будешь моим сном, а, Степ? Так, стоп… – Елизавета огляделась и махнула Гене, разговаривавшему по телефону. – Иди-ка сюда! – зычно крикнула она.
Гена в два прыжка оказался рядом.
– А что такое? Почему мы не долетели?
– Так это… погода… Елизавета Сергеевна… Обещают ураганный ветер… штормовое предупреждение… Решили вот… На вездеходы пересесть.
– А спросить меня нельзя было? Ладно!.. В следующий раз как-то ставь в известность. Что там с мальчиком? Звони, узнавай!
– Нашли почти сразу, Елизавета Сергеевна! Мальчишка у торговых рядов болтался! Не знают теперь, куда вести. Говорит, что он из Москвы и его украли!
– К маме моей пусть отвезут… – растерянно сказал Степа.
– Как ты это говоришь… Ты правда хороший… Я сразу увидела, что ты хороший, – быстро и негромко проговорила Елизавета Сергеевна. – А что с пацаном-то? Точно его никто не крал?
– Да ну! – отмахнулся Степа. – Кому он нужен – красть его! Одни проблемы с ним! Мать его в больницу попала, он ко мне сам пришел, мы соседи, вот и всё. А я поехал к родителям, его взял с собой, потому что у меня… – Степа осёкся, заметив внимательный взгляд Елизаветы.
Самое простое в жизни – это говорить правду, такая, как она есть. Так и учила всегда Степу мама. Но сказать-то – легко! А потом что с этой правдой делать? И самому, и всем остальным? Что, начинать сейчас объяснять Елизавете Сергеевне всё про свое положение, про то, что у него отняли квартиру, что он перестал выплачивать кредит, что он последние полгода себя потерял и в связи с этим также потерял счет времени, деньгам, а тем более процентам по кредиту. И что, она будет стоять и слушать его? И понимать, что он – полное ничтожество? Правда – проста и сложна одновременно. Этого ему мама не говорила. И вот он прожил на свете двадцать семь лет, твердо усвоив нехитрые и такие хорошие законы. А с ними, оказывается, не так легко жить.
– Ладно, – кивнула губернаторша и крепко сжала Степину руку – всё в том же месте, выше ладони. Такое удивительное ощущение – когда тебя берут за ладонь, то все-таки как будто спрашивают, хочешь ли ты идти вместе? А вот запястье – это другое. Человек категорически тебе дает понять – ты должен идти с ним.
Степа посмотрел на Елизавету Сергеевну.
– Не смотри на меня так! – засмеялась она. – А то я не смогу с людьми разговаривать! Теряю себя как-то…
Степа осторожно высвободил руку.
– Что? – Елизавета Сергеевна нахмурилась. – Что такое?
– Нет, ничего. – Он помотал головой.
Что с ним не так? Ведь он даже и не думал никак смотреть на нее! Что она придумывает? Все женщины что-то придумывают, и уследить за их мыслями невозможно. Он просто посмотрел на нее – безо всякой задней мысли, тем более без такой, от которой взрослая женщина, да еще и облеченная очень большой властью, может потерять голову.
– Волосы, какие же у тебя волосы… – проговорила она и добавила шепотом: – Хочется потрогать их… гм… Так! Всё, Лиза, собрались! Ну что, орлы? – Елизавета обернулась к помощникам, курившим в сторонке и ожидавшим ее сигнала. – Куда мы там едем? На хутор… Как называется… Ген, а? Откуда, кстати, у нас хутор, в толк взять не могу! Средняя полоса России!..
– Разберемся, Елизавета Сергеевна, – мгновенно подскочил Гена, довольный, что хозяйка обратилась именно к нему.
– Я ведь его отлично знаю, Петю, нормальный мужик, адекватный, а что он чудить-то начал? Посмотрим сейчас, что за свадьбу закатил. У нас сейчас в простоте уже никто не женится, неинтересно. Чего только люди не придумывают, да, Ген? – подмигнула Елизавета Сергеевна своему помощнику и сразу снова стала похожа на молодую. – Вот возьми меня, так я свою последнюю – по счету, – быстро добавила она и лукаво взглянула на Степу, – свадьбу отпраздновала на плотах. Да-да! До этого я всё в рестораны ходила с женихами. Нет, это всё не то. А вот когда все сели на плоты да поплыли по озеру, вот самое веселье и началось! Кто-то сразу с глаз исчез, к берегу пристал, решил не рисковать, кто-то с плотов попадал. Мой собственный молодой муж тоже не очень доволен был, а куда ему деться? Сказали – плыви, он и поплыл. Где вот, кстати, он, Гена?
– Так, Елизавета Сергеевна, вы ж сказали: пусть сам едет на машине, не стали его ждать…
– И что? Он должен был раньше меня приехать, что-то я его не вижу.
– Так это… – Гена развел руками, – если надо, вертолет вышлем…
Елизавета отмахнулась и быстро позвонила мужу:
– Ты где? Почему? А что ты там делаешь? Хорошо… Ну нет… – Елизавета взглянула на Степу. – Можешь не спешить… Да… Разбирайся с делами, дела важнее. Я серьезно. Что? Нет, Дюша, ничего не случилось. Все отлично. Я не сержусь, нет. Наоборот, у меня хорошее настроение! – Она засмеялась и нажала отбой.
Степа, невольно наблюдавший всю эту короткую сцену, сделал было шаг в сторону, но Елизавета Сергеевна тут же взяла его за запястье.
– Нет-нет, не отходи от меня… – Она понизила голос. – А то исчезнешь… Что мне тогда делать?
Степа никак не мог понять, где кончаются ее шутки и начинается серьезное.
– Мы на свадьбу едем? – спросил Степа.
Но он же все-таки не игрушка и не собака. Взяли и повезли куда-то… Что с ним случилось? Колдовские чары этой сильной женщины? Или же безволие и привычка плыть по течению? Откуда взялась у него эта привычка? Или он просто такой – по сути, по природе? Но он сам себе такой не нравится.
– Поедешь со мной? – нежнейшим голосом спросила Елизавета Сергеевна.
Степа неуверенно пожал плечами.
– Не знаю.
– А что тебе знать? У тебя сегодня съемки? Нет. Ты должен быть на какой-то работе? Нет, как я понимаю. Подопечного твоего нашли и доставили по адресу, который ты назвал, купили всякой еды и игрушек, я сказала, чтобы денег не жалели. К Семену приехал врач, снял кардиограмму, оставил лекарства, мне только что доложили. С сердцем у него всё в порядке. Невралгия, это не опасно. Так что еще повоюет со мной и со здравым смыслом. Что ты беспокоишься?
