Силас испуганно посмотрел на меня.
— Знаешь, — сказал Коннор с улыбкой, — должен признаться тебе, иногда я тебя просто обожаю.
— Я записывал свои наблюдения, — сказал Силас извиняющимся тоном, поднимаясь, чтобы поднять с пола ручку. — Такой шанс выпадает раз в жизни.
— Я тебе не шанс, — огрызнулся Шей. — А живой человек.
— Ты — Наследник, — заспорил Силас. — Необходимо понять твой истинный потенциал, прежде чем что-либо предпринимать. Аника возложила на меня обязанность оценить твою способность выполнять задачи, которые стоят перед нами.
Монро вздохнул:
— Я не думаю, что она хотела, чтобы ты записывал каждый разговор с Шеем.
— Согласен, — сказал Коннор, залпом опустошая кружку и поднимаясь за новой порцией кофе. — Почему ты вечно ведешь себя как придурок?
— Ты — первобытный человек, — сказал Силас, злобно глядя на Коннора. — Тебе меня никогда не понять.
— Я так и не понял, что ты подразумевал под наследством, — сказал Шей, наливая кофе себе в кружку. — Я отца даже не помню. Он умер, когда мне было три года.
Силас сдвинул брови и посмотрел на него.
— Последние шестнадцать лет Боско Map возил меня с собой по всему миру, — пояснил Шей. — Ты назвал его предвестником, из чего следует, что он точно не мой дядя. А что с моим отцом?
В комнате, по крайней мере, мне так показалось, стало как-то холодней. Даже Силас побледнел, когда Шей произнес имя Хранителя.
— Да, это правда. Боско Map не твой дядя, — сказал Монро. — Но твой отец был одним из Хранителей.
Теперь настала очередь Шея побледнеть.
— Спасибо, что напомнили.
— Да дело не в этом, Шей, — сказал Монро. — Важно то, что ты — Наследник.
— Значит ли это, что я не человек?
Кружка, которую Шей держал в руке, затряслась. Он посмотрел на меня умоляющими глазами.
— Ты — человек, — сказала я, чтобы скорее внести ясность в этот вопрос. — Вернее, ты им был, пока я не превратила тебя в волка. Я могу отличить простых смертных от существ вроде меня, — добавила я, сердито посмотрев на Монро. Шей никогда не был Хранителем.
— А ты, можно подумать, и в Наследниках разбираешься? — запальчиво спросил Силас.
— Спокойно, — сказал ему Монро, как обычно, тихо. — Хранители не хотели, чтобы Шей знал о своем наследстве.
Он посмотрел на меня.
— И они, естественно, скрывали все и от Воинов. Калла, я думаю, тебе стоит усвоить, что Хранители сами по себе люди. Такие же, как мы.
Мне стало трудно дышать. Ощущение было тошнотворным.
— Значит, они лгали, — заключил Шей. — На самом деле никакие они не Древние.
— Да, врать они умеют великолепно, — сказала Тесс.
— Но как они могут быть людьми? — произнесла я с трудом. — Они пахнут иначе. Да и вы тоже, раз уж на то пошло. И как в эту теорию укладываются их магические способности?
— Дело в том, Калла, что ты чувствуешь именно магический запах. У Хранителей и Ищеек есть своего рода мистическая оболочка, но под ней скрываются люди. Помнишь, мы говорили о том, что раньше люди были ближе к земле и пользовались ее силой, — объяснил Монро. — Те, кому было дано познать магическую силу земных элементов, обычно становились привилегированными членами сообщества: целителями, колдунами или просто мудрецами.
— Но я не могу поверить в то, что они — люди, — запротестовала я. — Они бессмертны.
— Это не так, — сказал Монро. — Они хотели, чтобы ты была в этом уверена. Ты видела проявления их магической силы и считала их существами высшего порядка. Помнишь, мы говорили о том, что они пользуются некоторыми силами, а мы — нет.
— В каком смысле? — удивился Шей.
— Мы относимся с уважением к естественной магии Земли и к законам творения, которые выражаются в цикличности всего сущего, — сказал Коннор нарочито напыщенным тоном, передразнивая Силаса. — Ищейки верят, что физическая смерть — естественная вещь, и ее не следует избегать.
Силас не обратил ни малейшего внимания на оскорбительные намеки Коннора и пустился в подробные объяснения.
— Мы стареем и умираем. Смерть — часть естественного цикла. Хранители пользуются магией, которой они владеют, чтобы продлевать свою жизнь до неестественных пределов. Они общаются с нечистью, и от этого их сущность меняется, но рождаются они людьми и остаются ими всю жизнь. То же самое они делают с Воинами. Вот почему, кстати, так редко образуются новые стаи. Только когда деваться уже некуда, они решают, что Воины должны дать жизнь потомству. Согласно нашим записям, в стаях, охраняющих Халдис, не было потомства на протяжении двух поколений. После чего Хранителям понадобилось усилить родственные связи между стаями.
Шей посмотрел на меня; в глазах его читался ужас. Я кивнула, подтверждая, что Силас прав.
— Но у самих Хранителей дети есть, — вспомнил он. — По крайней мере, их дети учились в школе, куда ходили мы с Каллой. И Логану в наследство досталась новая стая.
Силас улыбнулся.
— Хранители отличаются исключительным самолюбием. Свою власть они охраняют изо всех сил. Если бы их стало слишком много, между семьями неизбежно начались бы распри, а этого они допустить не могут. Только самым сильным и обладающим большой властью Хранителям разрешено иметь детей и продолжать свой род. Некоторые из них живут в Вейле, другие разбросаны по всей планете, в основном в местах, где находятся священные объекты. И в тех же самых местах расположены заставы Ищеек. Устраивая их, мы получаем возможность вести наблюдение. Хотя Хранителей больше, чем нас, их значительно меньше, чем простых людей. Хранители пользуются ими как пешками в своей игре. Политика, мировой рынок, все такое.
— Но как они получили такое преимущество? — спросила я, чувствуя, что голова гудит от обилия новой информации. Ложь. Кругом была одна только ложь.
— Да, — сказал Шей. — Я понял, что сила, которой они пользуются, делает их как бы бессмертными, но раньше же их было не больше, чем вас?
— Да, примерно так, — ответил Силас, явно расстроенный тем, что мы не испытываем благоговения перед его эрудицией.
— Мы еще доберемся до того момента, когда они получили преимущество перед нами, — сказал Коннор, сгорбившись на стуле.
— Не понимаю, — признался Шей.
— Может быть, будет лучше, если мы начнем с того, кто такой Шей, и тогда многое станет понятным, — предложил Монро.
— Но… — сказал Силас.
— Давай начнем с того, что проще, — сказал Монро. — С истории рода, к которому он принадлежит.
— Хорошо, — неохотно согласился Силас. — Наследник — потомок Эйры, первой Хранительницы, и сын предателя. По крайней мере, так принято идентифицировать его у нас. По первому и последнему предку.
