– О, яишенка! – обрадовался Ник, появляясь из ванной в ее брюках и блузке. – А кофе будет?
– Свари сам! – рассердилась Лера. – Я тебе не служанка.
– Ладно. – Ник включил кофеварку и потянулся за чашками.
– После урока скандинавской ходьбы я чувствую себя моложе лет на тридцать! – задорно заявила старушка в телевизоре, потрясая лыжной палкой.
– А выглядишь на все сто, древняя мумия, – фыркнул Ник и повернулся к Лере: – Там поинтереснее ничего нет?
Лера вздрогнула и чуть не выронила солонку, которую взяла в руки.
– Ты чего? – забеспокоился Ник и добавил, глядя на столешницу. – Соль рассыпала. Это к ссоре.
– Просто подумала, что могу встретить старость не старушкой, а стариком, – сказала Лера, пока солила яичницу. – Если задержусь в этом теле на всю жизнь.
– Я тоже не хочу состариться старушкой, – заволновался Ник и схватился за тряпку. Пока Лера снимала яичницу с плиты, он устранил непорядок на столе.
– Теперь не поссоримся. – Он улыбнулся, а Лера шикнула на него и схватилась за пульт.
– Прогноз погоды!
Она прибавила звук, и они затаили дыхание, уставившись на экран.
– Волновой циклон, надвигающийся на Москву с северо-востока, принесет с собой похолодание и дожди, – прочирикала ведущая. – Сейчас в городе плюс двадцать пять градусов, но уже днем температура опустится до двадцати. Пройдут ливневые дожди. За день может выпасть до половины месячной нормы осадков.
– А как насчет грозы и молний?! – Лера с надеждой уставилась на экран, но сводка погоды уже закончилась, ее сменила реклама.
– Может, еще нанесет, – ободряюще заметил Ник. – Так как насчет яичницы?
– Ты только о еде можешь думать? – возмутилась Лера. – А может, тебя вполне устраивает мое тело и ты не прочь и дальше быть девочкой?
– Думай, что говоришь! – обиделся Ник, забирая одну чашку с кофе из кофеварки и ставя вторую. – Я тоже хочу скорее поменяться.
Лера наложила яичницу и поставила две тарелки на барную стойку. Зазвонил ее смартфон, и она бросила настороженный взгляд на экран.
– Это мама! Ответь! – Она сунула телефон Нику и навострила уши.
– Привет, мам, – поздоровался Ник.
– Лера, а ты на работе?
Ник запнулся, глядя на Леру, и та резко закивала головой.
– Конечно, на работе, – соврал Ник. – Где же мне еще быть в понедельник?
– Тогда не буду тебя отвлекать, – заторопилась мама. – Потом поговорим.
И она сбросила вызов, а Лера с Ником недоуменно переглянулись.
– И чего звонила? – удивился Ник, включая готовиться вторую чашку с кофе.
– По-моему, она что-то подозревает, – нахмурилась Лера.
– Думаешь? – посерьезнел Ник.
– Сколько нам еще удастся дурачить наших близких? День, два, три? А если они заподозрят, что с нами что-то не так?
– Этого не случится, – Ник испуганно потряс головой.
– Мы ходим по краю пропасти, – тихо сказала Лера, присаживаясь за стойку. – И можем попасться в любой момент.
– Ты имеешь в виду… – Ник осекся, вспомнив психушку и психиатра с пронзительным взглядом.
– Именно это я и имею в виду, – вздохнула Лера, забирая вторую чашку кофе из кофеварки. – Для всех окружающих мы психи, Ник. И если моя или твоя мама что-то узнают, нас отправят лечиться. Из лучших побуждений…
– Но ты же никому ничего не говорила? – Ник пристально взглянул на нее.
Лера осеклась, вспомнив, что посвятила в их тайну Тамару.
– Значит, говорила… – простонал он. – Кому?
– Томе, – призналась Лера и быстро добавила: – Но она никому не скажет!
– И давно она знает?
– С того вечера, как ты напился в хлам.
Ник пристыженно опустил глаза к тарелке с яичницей и пробормотал:
– В таком случае мы правда ходим по краю. Как долго твоя подруга сможет хранить эту тайну? Такую тайну? И что, если она перестанет тебе верить и захочет помочь?
Лера вяло доела яичницу, аппетит окончательно пропал. Слова Ника встревожили ее, и ей захотелось отправить Томе эсэмэску, чтобы выяснить настроение подруги. Она все еще верит ей? Или уже задумывается о том, что Лера могла сойти с ума?
Тома словно прочитала ее мысли и прислала сообщение: «Подруга, ты еще не вернулась?»
«Еще нет, – коротко набрала Лера в ответ. – Как на работе?»
«Скучно без тебя. Лютиков лютует», – пожаловалась Тома.
«Держись!» – Лера поторопилась завершить разговор. Впервые общение с подругой не радовало. Она боялась написать что-нибудь такое, что потом может быть использовано против нее – как доказательство невменяемости.
Лера бросила настороженный взгляд на улицу, опасаясь увидеть там машину «Скорой помощи». Но двор был пуст. Только трио «Бабуси» в полном составе восседало на скамейке и кормило голубей.
После завтрака она перемыла посуду и затеяла уборку, чтобы отвлечься от тревожных мыслей. Сначала покидала в стирку грязные вещи, потом стала мыть полы.
– Тебе помочь? – вяло предложил Ник, наблюдая за ней с дивана.
– Не путайся под ногами! – рявкнула Лера, и тот с облегчением уткнулся в смартфон.
Дежурство психиатра Прозорова уже заканчивалось, когда в кабинет зашел медбрат Кукушкин со смартфоном в руке.
– Игорь Станиславович, помните, к нам двоих привозили после удара молнии?
– Ершову и Красавина? – оживился скучающий профессор. – Помню-помню.
В последние дни он упустил из виду странную парочку. Вокруг и без них было достаточно настоящих психов, требовавших лечения.
– Вам стоит это посмотреть.
Медбрат протянул ему смартфон и включил ролик. Ершова и Красавин сидели на скамейке в парке и делали селфи, а кто-то снимал их сзади.
«– Хорошо смотримся вместе, – сказала Ершова.
– И скольким девушкам до меня ты это говорил? – фыркнул Красавин. – Да тут полпарка – твои бывшие!»
– Однако… – с интересом протянул Прозоров.
– Вы дальше смотрите, – посоветовал медбрат.
Запись продолжилась, и теперь Красавин и Ершова повернулись лицом друг к другу.
«Мужчину оценивают по поступкам, а не по словам. Повзрослей уже, Ник», – басом сказал парень, обращаясь к Ершовой.
А затем встал со скамейки.
«Лера, ты куда?» – тонким голосом воскликнула Ершова, устремляясь за ним вслед. – Лера, постой!»
Ролик оборвался, но психиатр не спешил возвращать телефон ждущему медбрату.
– Откуда эта запись? – спросил психиатр, пересматривая ролик. – Это что, розыгрыш? Постановка? Монтаж?
