И он вдруг наклонился к ней и приобнял за плечи. А Лера неожиданно для себя стиснула его в объятиях – и впервые за долгие годы дала волю слезам.
– Тише, тише, – успокаивающе зашептал Ник.
Лера не знала, сколько времени он баюкал ее в своих руках. Ей даже показалось, что они снова поменялись телами и она стала маленькой девочкой в его крепких мужских объятиях, даривших тепло и заботу.
Но затем за окном кто-то пьяно выругался, Лера вздрогнула и отстранилась, пряча заплаканные глаза.
– Мне нужно в душ. – Она шмыгнула носом и сбежала от Ника.
Лера заперлась в ванной, а Ник уставился в окно, за которым сгустились сумерки. Сердце то сжималось от жалости к Лере, то его захлестывала ярость к ее обидчику, которого так и не нашли, и Ник стискивал кулаки.
Теперь ему стало понятно многое. Ее осторожность. Ежедневные звонки матери, и та тревога насчет поездки в такси в тот первый вечер… А он, идиот, еще смеялся над ней!
Неудивительно, что, пережив такое, Лера перестала доверять мужчинам, а ее мать переживает за дочь.
– Можешь идти, – тихо прошелестела Лера. – Я пока постелю.
В ванной его уже ждала пижама. А когда Ник вернулся, Лера лежала в постели у стены.
Он скользнул под одеяло, вытянулся рядом с ней и тихо позвал:
– Иди ко мне?
Она молча положила голову ему на плечо, и он осторожно приобнял ее, боясь напугать.
Лера уснула в его объятиях, а Ник еще долго таращился в потолок.
Он мысленно перенесся в тот дождливый день и увидел, как юная Лера, в желтом сарафане и с длинными волосами, собранными в хвост, выходит из библиотеки с рюкзачком книг. Над ней сгущается грозовое небо, и она ускоряет шаг, чтобы скорей попасть домой…
– Лера! – Ник заторопился за ней, раскрывая зонт.
Девчонка удивленно взглянула на него и остановилась:
– Мы разве знакомы?
– Ты ведь Лера? Я Ник. Мы будем учиться в одном классе.
Дождь усилился, захлестал по зонту, который Ник держал над головой.
– Ты вовремя, Ник. Я как раз без зонта.
Лера доверчиво прильнула к его плечу, спасаясь от капель дождя, хлеставших по обнаженным рукам и по гладкой белой шее, на которой не было шрама.
– Я провожу. – Ник улыбнулся.
А мимо быстро прошагал мужчина в сером клетчатом костюме с портфелем и скрылся за пеленой дождя.
Они вдвоем двинулись по направлению к дому, почти соприкасаясь плечами.
Глава 19
Впервые за долгие годы ему приснилась не Рита, а Лера. Ник проснулся с улыбкой, уверенный в том, что предотвратил страшную беду и спас Леру. Но вместо ее лица рядом на подушке увидел свое собственное, заросшее щетиной, и чуть не застонал.
Сон, в котором он уберег Леру от нападения, был только сном. И они снова вернулись в реальность, в которой он стал пикапером, а Лера – феминисткой и они поменялись телами.
Сейчас, находясь в ее теле, он, как никогда, ощущал ее хрупкость и уязвимость. Каким же подонком надо быть, чтобы напасть в лифте на девочку-подростка? При мысли об этом на Ника накатила ярость, и он беспомощно застонал, стиснув кулаки. Попался бы ему этот извращенец! Если бы только можно было повернуть время вспять!
Лера открыла глаза:
– Тебе опять снилась Рита?
Ник покачал головой:
– Извини, что разбудил. Мне снилась ты.
– Я? – Лера удивленно приподняла голову с подушки.
– Я встретил тебя у библиотеки и проводил, – вырвалось у Ника.
Лера напряглась, и он отругал себя – зачем напомнил ей о том дне?
– Это было бы здорово. – Она слабо улыбнулась, и Ник на миг увидел ту романтичную девчонку, какой она была раньше, когда бегала в библиотеку за новыми книжками.
Лера встала с постели, чтобы включить чайник.
– Кто первый в ванную?
– Иди ты.
После того как оба умылись и сели завтракать, повисла неловкая тишина.
– Слушай, Ник, – Лера заговорила первой, – забудь, что вчера было.
Она говорила так, словно они не разговаривали вчера по душам, а переспали!
– Нет, – резко ответил Ник. – Забыть? Никогда!
– Что? – Лера в упор взглянула на него.
– Как я могу забыть то, что ты рассказала? – возразил он.
– Только не надо меня жалеть. – Чашка в руках Леры дрогнула.
– Я не жалею, – пришлось солгать, чтобы ее не обидеть. Хотя еще как жалел – сопереживал, сострадал, сочувствовал. – Теперь я тебя понимаю.
– А я тебя, – после паузы ответила она, и он понял, что она имеет в виду его любовное письмо и безответную любовь к Рите.
– Мы могли встретиться, но не встретились, – сказал Ник. – И время назад уже не повернешь. Надо жить дальше.
Как бы он хотел сказать это своим спокойным мужским басом – весомо и значительно. А вместо этого прочирикал, как девчонка, и получилось так легкомысленно, что он сам осекся.
Лера задумчиво посмотрела на него и отвернулась к окну.
– Ты прав, – тихо откликнулась она. – Надо жить дальше. Надо вернуть свои жизни и свои тела. Какой там прогноз погоды?
Ник взглянул на телефон:
– Солнечно, без осадков.
– Жаль… – Лера повернулась к нему и бросила мимолетный взгляд на телефон, а затем подпрыгнула и свалилась со стула.
– Ты как? – Ник с тревогой наклонился над ней.
– Не переживай, твое драгоценное тело не пострадало, – прокряхтела Лера, поднимаясь с пола.
– Да я не за себя переживаю, – смутился Ник.
– Я совсем забыла про календарь, – Лера помрачнела. – Сегодня двадцатое июля. У мамы выставка. Я думала, это еще через неделю…
– А, та самая выставка, – вспомнил Ник недавний телефонный разговор. – Так она у тебя правда художница?
– Она бухгалтер, но всю жизнь мечтала стать художником. И сейчас рисует в любительской студии. А лучшие работы выставляют сегодня в ДК, и мамины тоже.
– Сегодня? – До Ника начало постепенно доходить.
– Соображаешь, пикапер. Мне надо быть там. Мама готовилась к этой выставке, она для нее много значит. И ей важно, чтобы я пришла ее поддержать… – Лера пролистала последние эсэмэски от мамы и увидела среди них неотвеченные. Мама напоминала о выставке, а Лера эти сообщения пропустила. – Она хочет показать мне какую-то новую картину, которую нарисовала специально для выставки.
Они молча переглянулись.
– И это проблема, – добавила Лера и задумчиво поскребла заросшую щетиной щеку.
