— Так почему же Винтент Пятый ее не читал? Он должен был открывать ее каждый день, разве не так?
— Книгу похитили незадолго до начала войны — не удивлюсь, если к этому причастен де Варде.
— Ее так и не нашли?
— Тогда в стране была такая паника, что было не до поиска книги. Возможно, она попала в руки врага.
— Вы говорите об этом почти спокойно! Но ведь это означает, что ваши противники знают, что происходит в Анагории!
Герцог наконец улыбнулся:
— Не беспокойтесь, ваше высочество, прочитать эту книгу мог только тот, кто умел превращаться в дракона. Враги увидят в ней лишь пустые страницы.
Ей следовало вернуться в свои апартаменты и всё обдумать, но на языке вертелся еще один вопрос:
— А вы не думаете, ваша светлость, что де Аркур мог солгать Жюли? Возможно, мальчик жив, а герцог и его величество всего лишь не хотели, чтобы Жюли его искала?
Маг кивнул.
— Я и сам подумал об этом, ваше высочество. В интересах его величества было обеспечить безопасность своего старшего сына — хотя бы до тех пор, пока у него не появился бы законный наследник.
— Значит, есть шанс, что Шарль жив? Но если это так, то мы должны приложить все усилия, чтобы найти его! Ваша светлость, я понимаю, вы обязаны доложить Совету магов обо всём, что сегодня узнали. Но если тайна откроется, это может повредить и маленькому Шарлю, и Жюли. Быть может, я не должна так говорить, но герцог де Аркур кажется мне страшным человеком, способным на любое преступление. Он, не задумываясь, уничтожит мальчика, чтобы замести следы.
Де Тюренн наклонил седую голову:
— Всё может быть, ваше высочество!
Амели вскочила:
— Значит, мы должны сначала разыскать Шарля и отправить его с Жюли в безопасное место! А уже потом вы подумаете об интересах Анагории!
Герцог хмыкнул:
— Допустим, мы разыщем мальчика. Но как мы сможем его защитить? Никто в Анагории не согласится приютить тех, кого разыскивает король. Де Аркур быстро найдет беглецов, и положение только осложнится.
— Но разве мы не можем вывести их из Анагории? Десятки торговцев попадают в другие миры через зеркала. Почему же Жюли и Шарль не смогут сделать того же?
— Это не так просто, как кажется — пещера с зеркалами охраняется. Но вы правы, тут есть над чем подумать, — в его взгляде, устремленном на Амели, появилось что-то вроде одобрения. — Вы решительны, ваше высочество, и при этом обладаете добрым сердцем. Редкое сочетание качеств, и я рад, что у Анагории может появиться такая королева.
Она смутилась и, сославшись на головную боль, удалилась в свои комнаты.
Перина на кровати в ее спальне была так тщательно взбита, что казалась почти воздушной, а на столике у кровати (впервые без всякого напоминания с ее стороны) стоял стакан молока и лежало ее любимое клубничное печенье.
Глава 28. Главный церемониймейстер двора
Амели была не уверена, что старый маг решится участвовать в этой опасной авантюре: с его стороны требовалось всего лишь молчание — хотя бы до возвращения короля. И посвящать в свои планы Жюли она тоже была не намерена
— не стоит давать той ложных надежд.
Сначала нужно было выяснить, жив ли маленький Шарль. Ответ на этот вопрос наверняка знали его величество и герцог де Аркур, но как раз у них спросить об этом она не могла. Знала ли что-то графиня Шетарди? Возможно. То, что Жюли была возлюбленной короля, не было для нее тайной. Но Вирджиния, похоже, сожалела о своей откровенности — с тех пор она не приезжала во дворец и в ответ на приглашение Амели написала о плохом самочувствии.
Вряд ли де Аркур лично ездит в ту деревню, куда отправили Шарля — скорее, кто-то из его слуг привозит ему новости о здоровье ребенка. Возможно, оттуда ему присылают письма. Ах, если бы ей удалось подкупить кого-то из лакеев первого министра! Но надеяться на это было глупо. Хороший слуга никогда не предаст хозяина, наоборот, предупредит того об опасности.
Значит, она должна была пробраться в кабинет герцога сама. И постараться сделать это незаметно.
Она полдня просидела, листая книги по анагорийской магии — хотела разобраться в своем умении становиться невидимой. Но умение это оказалось столь редким, что на книжных страницах она нашла о подобном лишь одно упоминание, да и то было лишено какой бы то ни было практической составляющей.
Другие полдня она тренировалась перед зеркалом. Как и советовал ей де Тюренн, пыталась полностью сосредоточиться на своем желании. Иногда ей удавалось почувствовать внутри себя потоки магической энергии и направить его в нужное русло, и тогда ее отражение исчезало из зеркала, и она понимала, что у нее получилось!
Проблема была в том, что она не умела контролировать длительность таких превращений. Допустим, она смогла бы невидимой добраться до кабинета де Аркура. Но что, если она потеряет невидимость в самый важный момент?
Для начала она решила нанести визит герцогу самым обычным образом. Что может быть естественнее разговора с первым министром для той, которая хочет стать хорошей королевой? Она задаст несколько вопросов о внутренней и внешней политике. В конце концов, она даже не знает, сколько подданных у его величества.
Этот визит позволит ей выяснить, где находится кабинет де Аркура и как он охраняется.
Сказано — сделано. У торчавшего у ее дверей лакея она выяснила, как можно дойти до крыла, где находились апартаменты первого министра, и вежливо, но твердо оказалась от предложения проводить ее туда.
В длинных и широких коридорах ей встречались и подвизавшиеся при дворе дворяне не очень высоких рангов, и спешившие по делам слуги. Все почтительно приветствовали ее, и она отвечала приветливой улыбкой. В отсутствии его величества надзор за безопасностью во дворце был несколько ослаблен, и стражу она заметила лишь однажды.
Она уже почти добралась до нужного крыла, когда услышала чьи-то шаги за поворотом. Никто — ни охрана, ни придворные — не осмелились бы так громко и уверенно идти по паркету.
И прежде, чем Амели сообразила, что бояться ей нечего, паника уже прокралась в сердце. Она внутренне сжалась, трепеща от неприятной встречи.
Из-за угла вывернул де Аркур и снова, как когда-то в пещере, прошел мимо, не обратив на нее никакого внимания. Она, сама того не осознав, стала невидимой.
Герцог отходил всё дальше и дальше, а она пятилась в противоположную сторону, безуспешно пытаясь привести в норму дыхание. Только бы он не оглянулся! Только бы она не потеряла невидимость в столь неподходящий момент.
Она смотрела только на герцога и не заметила стоявший у стены канделябр. Она снесла его спиной, и тот с грохотом рухнул на пол.
Герцог резко обернулся. Амели бросилась за поворот. Этот коридор был уже, темнее, но таким же безлюдным, как и предыдущий. Она остановилась, прислушалась.
