- Разве это можно контролировать… - отвечаю, задумчиво глядя в окно.
Правда, разве можно? Можно запретить себе или приказать полюбить кого-либо?
This Never Happened Before - Paul McCartney
Мой телефон брякает очередным сообщением от Эштона: он никогда не интересуется как у меня дела или самочувствие словами - просто шлёт мне картинки. Не совсем обычные, все они - до ужаса смешные! Иногда настолько, что я не могу сдержать свой смех и давлюсь им прямо в классе. Ещё немного и учителя начнут жаловаться родителям!
Подготовка к Рождеству ещё никогда не была для меня такой основательной. Я только платье своё выбирала недели две, что уж говорить об остальном!
- Не припомню, чтобы ты так усердствовала перед праздниками! – ехидничает мама.
- У тебя просто память плохая! - отвечаю.
- Раньше не замечала! - улыбается ещё шире.
- А она имеет свойство с возрастом портиться, мам!
- Ну вот, Лерусь, - вмешивается Алекс, - нас с тобой уже и в старики записали!
- Неправда! - восклицаю. - Плохая память - это ещё не старость!
Алекс смеётся, обнимая меня за талию, целует по своему обыкновению в макушку и заявляет:
- Я видел твоё платье!
Мгновенно замираю, потому что Алекс - единственный человек в нашей семье, кто хоть что-то понимает в хорошей одежде.
- Оно потрясающее! Думаю, для выпускного бала в школе нужно будет выбрать такой же красный оттенок.
- Уверен?
- Абсолютно. Он подчёркивает красоту твоих волос и идеально подходит к цвету кожи. Ты как мороженое крем-брюле в клубничном джеме! – подмигивает мне, улыбаясь. – То, что нужно, согласись!
И я расплываюсь в улыбке – никто не умеет так искусно повышать мою самооценку, как отец! Вот совсем никто!
Утром двадцать пятого декабря в доме суматоха – все несутся к ёлке проверять подарки, коих под ней всегда горы – отец обожает выбирать и дарить всякие особенности, готовит их обычно задолго до праздника, продумывает все детали, привозит или заказывает из-за границы. Но в этом году моё сердце трепещет вовсе не из-за них, а потому, что вечером я увижу, наконец, Эштона!
Эштон… Каждая буква в этом простом имени кажется мне самым прекрасным, волшебным звуком на земле…
Я закрываю глаза и вижу его лёгкую улыбку, глубокий карий взгляд, ямочку на щеке… Так хочется обнять его, прижаться, ощутить его силу, согреться теплом, раствориться в безмятежности…
- Сонь! Ты чего в облаках-то витаешь? Подарки открывай! – моя разлюбезная сестра Аннабель стучит мне по голове подарочной коробкой и жуёт какие-то заморские сушёные фрукты – она их страсть как любит, и Алекс об этом, конечно же, очень хорошо знает.
- Не видишь, что ли? Она ж влюбилась! – вопит на весь холл Лурдес, измазав губы и щёки в шоколад своих любимых конфет. На ней уже надето просто невероятное платье из нежнейшего полупрозрачного шифона ментолового оттенка, таких у нас не купишь!
- Боже! Откуда у тебя это платье? – восклицаю не в силах сдержать свой восторг.
- Под ёлкой было! – отвечает моя средняя сестра, набивая рот очередной порцией конфет.
- Алекс, а помнишь, в юности у тебя была футболка такого же оттенка? – мечтательно тянет мама. - Ты в ней такой был… ми-и-илый!
- По правде сказать, не очень помню, - признаётся отец и тут же лезет к маме целоваться.
Я сразу отворачиваюсь, чтобы не мешать им.
- Ну как не помнишь?! Когда ты жил в своей крутой этой квартире в Кишинёве, ты в ней всегда … эм… в неё переодевался!
- Припоминаю… Кажется. Слушай, ну и память у тебя!
- Это ж первые впечатления, мужчина! Из них складывался твой образ в моей голове!
- Ах, образ… Если мне память не изменяет, то в мою квартиру ты попала, когда мы уже…
- Так, всё, проехали! Не помнишь и не надо! Надо будет купить похожую и напялить на тебя. Освежить память!
- Так купи! Я только её и буду носить, если кое-кто находит меня таким «ми-и-илым» в ней!
The Clientele – (I Can't Seem To) Make You Mine
Я открываю свои коробки: в них платья, не хуже, чем у Лурдес, арабские духи, бельгийские трюфели, французские безделушки из антикварного магазина, которыми я обожаю украшать свою комнату. Наконец, разворачиваю самый маленький подарок и в коробочке от Cartier нахожу просто потрясающий серебристый поясок с изящным бантиком, украшенным камнями, похожими на бриллианты. Я не в силах сдержаться:
- Боже, Алекс, не могу поверить! Неужели это мне?!
Папа, натягивая очередной связанный мамой голубой свитер, отвечает:
- Конечно, Соняш, тебе!
- Не слишком ли дорого? – вопрошает маман с очевидным недовольством в голосе.
- А при чём тут я? Все вопросы к Санте! – отвечает ей Алекс, смеясь.
Мама только качает головой, распечатывая коробочку, предназначенную ей, и вынимает из неё браслет с сердечком. Лурдес мгновенно пеленгует его и поёт медовым голосом:
- Ма-а-ам! Если тебе не нравится твой браслетик, то я бы с удовольствием его приютила!
- Во-первых, мой браслетик мне нравится, и я никому его не отдам, во-вторых, железное правило никто не отменял – до шестнадцати никаких бриллиантов.
Отец обречённо разводит руками: я, мол, тут ни при чём!
Лурдес выпячивает нижнюю губу и, уже запустив режим слёз, клянчит:
- А Соньке можно, да?! У неё там на пояске точно не стекло!
- Соне уже исполнилось шестнадцать лет, дорогая! Все правила соблюдены, так что не устраивай дискуссий! Мне такое платье в мои двенадцать лет и не снилось даже!
Папа обнимает Лурдес, приговаривая:
- Всего четыре года осталось, доченька! И как только тебе стукнет волшебное число, вот мы с тобой оторвёмся!
Мама недовольно ворчит:
- Алекс! Сколько можно уже повторять: не балуй их слишком сильно!
- Девочек обязательно нужно баловать! И целовать, и обнимать побольше! – тонкий намёк матери на недостаток ласковости.
Обменялись любезностями. Фактически, это почти ссора у родителей, максимум разногласий и выяснения отношений. На большее они не способны.
Мама снова качает головой, выражая своё недовольство:
- Девочки! За работу! Вечером придут гости, нам с Эстелой нужна помощь на кухне.
- А Эштон придёт? – интересуется Лурдес, и я чувствую явную конкуренцию с её стороны.
- Да, придёт. Обещал, по крайней мере, - отвечает ей отец.
- Может, заедешь за ним? – спрашивает мама.
- Посмотрю, как управлюсь с делами. Но постараюсь! Он, кстати, получил водительскую лицензию вчера!
