В офицерском гальюне выбили стекло, там не было сигнализации. Один за другим, они вылезли через разбитое окно, побежали к машинному парку. Там, готовые к бою, стояли стальные исполины светло-песочного цвета. М1А2 "Абрамс", самые мощные танки египетской армии. Эти танки были самого последнего заказа, их собрали из поступающих из США комплектов в десятом, как раз до того, как все это началось. Каждый из офицеров – знал, какой танк в каком состоянии находится, какие нужно взять, какие вывести из строя, чтобы ими не могли воспользоваться исламисты. Они были профессионалами, отучившимся в академиях США – а эти были бородатыми обезьянами, которые и водить то нормально танк не могут, не говоря о том, чтобы отремонтировать его.
Танковый мехпарк построили еще при русских. Для более массивных и крупных Абрамсов – часть столбов, поддерживающих крышу, снесли и теперь каждый танк – стоял на месте, предназначенном для двух русских танков. Было тихо. Где-то вдалеке – зарождалась заря…
– Что будем делать? – негромко спросил полковник, когда они оказались у танков.
Командование перешло к майору Фахрибу, который был командиром танковой группы и был среди них лучшим танкистом и лучшим специалистом по тактике применения танков. Майор долго не раздумывал.
– Выкатываем вот этот танк. Перекрываем проход, пушку – в сторону штаба. Никто не проникнет сюда без нашего ведения. Захи, ты – займи позицию вон там…
– Что вы здесь делаете?
Офицеры резко повернулись – один из ракибов, ракиб Хали стоял в тени громадной, в полтора его роста машины и смотрел на них. Офицеры знали, что он был одним из наиболее активных сторонников новой власти, принял ее сразу и без колебаний.
– Что ты здесь делаешь, Хали? – строго спросил полковник.
– Мулла …
Ракиб изогнулся, как будто его ударило в спину не меньше чем тысячей вольт. Выронив автомат и цепляясь ослабевшими руками за броню начал падать…
– Хорошо сделано – похвалил Фахриб.
Полковник выругался.
– Вы так ничего и не поняли, шакальи дети! От них, от нижних чинов – зависит то, удастся ли нам свергнуть власть мракобесов и тварей, продавшихся саудитам. Спрячьте тело, да побыстрее. И больше, чтобы такого не было без моего приказа. Джаннат, иди к штабу. Как увидишь кого из тех, кому можно доверять, отправляй их сюда. Только не привлекай к себе внимания.
– Слушаюсь.
– Гамаль, ты тоже иди. Ты знаешь, что делать.
– Слушаюсь.
* * *
– Солдаты! Братья мои!
Толпа, стоявшая перед танком, волновалась. Это были не солдаты, солдаты выполняют приказы – именно толпа. Толпа, которой сегодня предстояло сделать выбор.
– Продажные политиканы в Каире продали нашу страну и продались сами! И кому они продались! Саудитам, которые еще несколько десятилетий назад не знали, что такое обувь и трахали своих верблюдов, когда их обуревала похоть! Катарцам, эмир которых столь жирен, что его задница не влезает ни в одно кресло! Вы же – потомки фараонов, ваши прадеды владели этим сбродом, как рабами!
Толпа согласно заворчала. Националистическое начало в Египте – было не менее сильно, чем религиозное, национализм пестовался всеми правительствами начиная с Насера, именно под националистическими лозунгами Египет освободился от колониальной зависимости, в истории Египта были победы над английской и французской армиями. Исламисты же пока ничего не дали, кроме трескучих лозунгов.
– Каждый раз, когда наш новый президент не знает, как ему почесать задницу – он звонит в Эр-Рияд! Он распугал всех туристов, своими дикостями, а теперь как только не хватает денег – он опять звонит в Эр-Рияд. Скажите, братья – неужели, вы думаете, что эти деньги дают вам просто так? Как вы думаете, кому придется их отдавать!
Толпа опять согласно заворчала. Конечно же, только дурак будет думать, что деньги кто-то дает просто так.
– Что нам обещали? Нам обещали справедливость! Где она? Где – справедливость? Что пишут в газетах про новых депутатов – они воруют хуже старых!
И снова – в точку. Истории со взяточничеством – всплывали намного чаще, чем при Мубараке. И не потому, что при Мубараке меньше воровали, наоборот – воровали больше, потому что было что воровать. Все дело было в том, что при Мубараке про воровство писать было нельзя. А при новой власти— обвинения в воровстве считались одними из наиболее распространенных, чаще звучали только обвинения в отступлении от норм шариата. Каждая из исламистских партий, от Братьев-мусульман, до самой крохотной, сектантской – считали, что только они являются носителями истинного и подлинного ислама, а все остальные – в лучшем случае заблудшие. Все это – не способствовало доверию к власти, особенно среди этих, темных и бесхитростных людей, которые могут прочитать газету – но не могут сообразить, что там большей частью написано вранье.
– Как офицер доблестной египетской армии, покрывшей себя славой на поле брани – я приказываю вам выступать! Возьмите свою судьбу…
Выстрел, негромкий, как детская хлопушка – хлопнул из толпы. Но полковник был к этому готов, он ждал его. Он предполагал, что кто-то попытается это сделать – и потому надел под рубашку легкий бронежилет. Выстрел – вот что ему надо было для расправы.
В толпе – моментально образовался людской водоворот. В таких случаях не рассуждают, в таких случаях действую. Солдата – исламиста, фанатика выстрелившего в него – десятки рук разрывали на части, терзали, убивали, вымещая на нем свою злобу.
Удар был сильнее, чем предполагал полковник – но он устоял на башне. Протянув руку вперед – как вождь, как будущий диктатор – он крикнул.
– Они убивают нас! Но всех – не убьют! Вернем нашу страну себе, братья! Вернем нашу страну себе! Бейте бородатых! Бейте бородатых!
В толпе – кружилось уже несколько водоворотов. Ни доказательств, ни признаний, ни суда – некому это не было нужно. Именно таким и должно быть правосудие. Библейское правосудие!
– Братья! Не отдадим Египет врагу! – вскричал полковник.
Толпа взорвалась криками.
* * *
Когда солдаты – уже делились по экипажам, снова став грозной, настоящей силой, когда офицеры отдавали приказы – полковник, спрятавшись за броню танка, позвонил Гамалю. Тот, взяв автомат с глушителем, должен был тихо порешить муллу по дороге от КПП до штаба. Никаких сантиментов тут допускать было нельзя – как можно больше пуль и как можно быстрее. Если этот козел бородатый выживет…
– Гамаль, что там у тебя? – требовательно спросил полковник.
Кабинет Гамаля находился очень удобно. Из него – он и должен был обстрелять машину проповедника.
– Ничего, эфенди полковник – доложил Гамаль – его не было.
Полковник заскрипел зубами.
– Жди. Докладывай, если что-то будет.
– Есть…
