Товарищи офицеры изобразили на своих лицах улыбку внутриведомственного понимания.
Генерал к офицерам не присоединился. Напротив, нахмурился, насупился, извлек из недр письменного стола скромную кожаную папочку с соответствующим грифом секретности.
– А вот и разбор полетов, мать нашу! – моментально догадались подчиненные и выпрямились на седалищах своих (штатские в аналогичных случаях съеживаются).
– Ваши рапорты и отчеты о провале Группы Захвата и Проникновения, – сообщил Копысов, кладя папку на стол с тем презрительным пренебрежением, с каким иной школьный учитель обращается с тетрадями заведомых двоечников.
– Дожили, – горестно вздохнул генерал, с отвращением глядя на папку. – Вместо четкого ясного донесения с логическими выкладками и аналитическими умозаключениями нам втюхивают какую-то голливудскую стряпню о суперменах, в одиночку расправляющихся с целым взводом спецназа! И кто же, спрашивается, этот супер-пупермен? Оказывается, простой ленинградский охранник из отдыхающих. Зашел пивка попить, увидел непорядок и всех уконтрожопил…
Подполковники недоуменно переглянулись. Лица их вытянулись.
– Товарищ генерал, разрешите объяснить, – привстал со стула Стегнеев.
Генерал откинулся на спинку кресла и снисходительно кивнул: дескать, валяй, объясняй, это твой последний шанс, подполковник. И подполковник шансом воспользовался, объяснил.
Оказывается, все было не так плохо, как понял товарищ генерал из рапортов и докладных, все, оказывается, было гораздо хуже: сплошные непонятки и издевательства случайных совпадений над органами государственной безопасности. Отвлекающий дезинформационный телефонный звонок штатной охране объекта оказался в итоге вовсе не отвлекающим, а наводящим, при этом выяснить, что конкретно произошло – звонивший ошибся или охранники объекта все перепутали, – не представляется возможным, поскольку магнитная запись разговора в виду повышенной секретности операции не производилась. Проанализировав происшедшее, руководство южноморского отделения пришло к выводу, что произошла утечка информации…
– Не понял, – подался вперед Копысов. – Ты на что намекаешь, Стегнеев, что этого суперпитерца кто-то на объект навел?
Стегнеев не ответил, лишь подавленно взглянул на генерала и нерешительно покосился на резидента группы поддержки.
– Товарищ генерал, вероятно, мы в своих донесениях что-то напутали в спешке, но только питерец тут ни при чем, – кротко пояснил Наровчатый.
– Как это ни при чем? Всю вашу малину разогнал на фиг и ни при чем?
– Он не нашу малину разогнал, товарищ генерал.
– А чью?
– Понятия не имеем. Наша до объекта не добралась. По объективным причинам дорожно-транспортного происшествия, судя по все-му, заранее спланированного…
– Кем?
– Скорее всего, теми, кто послал на наш объект свою группу захвата, которую этот суперпитерец и разогнал.
– Ну, значит, так им и надо!.. Кстати, а почему именно в таком порядке – «Захвата и Проникновения»? Они что, сперва захватывают, а потом уже проникают? Спрашивается, куда и зачем, если уже захватили?
– Совершенно верно, товарищ генерал, они сначала проникают, а потом уже захватывают. Но согласитесь, «Группа Проникновения и Захвата» звучит не так солидно, как если наоборот…
Копысов помолчал, беззвучно перекатывая в мозгу все возможные сочетания, в том числе в виде аббревиатур (ГЗП, ГПЗ, ГруЗаПрон, ГруПроЗах), и в конце концов согласился: да, ваш вариант самый подходящий. Но согласился только с вариантом названия – вчуже, а не по существу.
– Ладно, let, как говорится, it be
[44]. Тем более, что это и врага дезориентирует… Но мне абсолютно непонятно, кого или что они собирались на этом объекте захватывать.
На этот раз подполковники от перегляда воздержались, напротив, уставились в противоположные стороны окоема, правда, с одинаково горестным раздражением на физиономиях: «Вот же репей! Вот же зануда! Вот же мелочная душа!». Вслух же ответили так:
– Товарищ генерал, Владлен Лаврентьевич, никого они там захватывать не собирались. Это были как бы учения в условиях, приближенных к боевым. Вы же… в смысле – Центр же не выделил средств для строительства тренировочного аналога данного объекта. Ну мы и решили: пока там пусто, только горстка пьяниц в баре, потренироваться непосредственно на месте проведения будущей операции…
– Пусто?! Да там в это время, если верить вашим же отчетам, чуть ли не вся их руководящая верхушка ошивалась!
– Товарищ генерал, это потом выяснилось, много позже, когда уже бессмысленно было давать команду «отбой». А тогда нам сказали, что на объекте никого, приезжайте, мол, тренируйтесь, гости дорогие…
– Кто сказал?
– Источник.
Копысов кивнул, испытующе взглянул сначала на одного подполковника, затем на другого и вдруг как саданул кулаком по столу:
– Как мудро начертал на одной докладной записке великий Сталин: К еб…ней матери такие источники! Надеюсь, этот источник уже дает у нас показания?
– Источник исчез бесследно, товарищ генерал. Согласно некоторым оперативным данным, скрывается в лесных горных массивах…
– Ладно, разберемся с ним попозже, после операции, – решил генерал.
Копысов встал, махнул рукой подчиненным – мол, сидите, не рыпайтесь, – прошелся по комнате все тем же маршрутом, вновь вернулся к столу, закурил, прищурился.
– Поправьте меня, если ошибусь. Значит, порядок событий был следующий. Произошла утечка информации из наших структур. Адресат утечки неизвестен. Этот неизвестный адресат подстроил нашей группе дорожно-транспортное происшествие с тем, чтобы навести на объект собственную группу с неизвестными нам целями. В свой черед его группа была застигнута врасплох прямо на объекте каким-то случайным ленинградским суперменом. Я верно излагаю, товарищи офицеры?
– Более чем, товарищ генерал.
– Трещину найдена и заделана?
– Какая трещина, товарищ генерал?
– В которую совсекретная информация утекла.
– Следствие ведется, но пока никаких результатов. Есть подозрение и подозрение довольно основательное, что утечка была электронного происхождения. Проще говоря, хакер, товарищ генерал…
– Мне по барабану Хакер он или Хаммер, меня интересует, почему протоколы допроса этого иуды, таинственных налетчиков и их укротителя отсутствуют на моем столе? Может, вы их забыли прихватить в спешке, товарищи офицеры?
В ответ – многоочитая тоска замордованных невыполнимыми приказами чекистов.
– Да, ребята, – вздохнул генерал с отеческим сокрушением, – чувствую, что мне здесь придется основательно потрудится. Может быть, даже поставить вопрос о вашем служебном соответствии…
