Но это потом, а сейчас я хочу работать и продолжать экономить, потому что один из моих планов мне вполне по карману. Я очень хочу накопить на билет в Айдахо, чтобы увидеться с дядей Иваном и познакомиться с моим маленьким кузеном. Держу пари, он сможет рассказать мне много нового и о маме, и о нашей семье.
Пока что в моей рабочей неделе всего тридцать два часа. Я работаю в пекарне, в которой продают в основном пончики и кофе. Я прихожу туда с первыми лучами солнца и, повязав фирменный фартук, выпиваю две чашки кофе в один присест, чтобы окончательно проснуться. А затем меня ждет целое море пончиков. Я только и делаю, что запекаю и замораживаю, запекаю и замораживаю, иногда отвлекаясь на работу за кассой.
Иногда к нам заглядывает даже Дикси, и я даю ей свою корпоративную скидочную карту с разрешения моего босса. Ей даже не приходится напоминать свой заказ: маффин с бананом и маком или, если она не в настроении, пончик с двойным шоколадом. Недавно она осветлила волосы и коротко подстриглась, а в прошлый раз я заметила на ее запястье новую татуировку – крошечную русалку с изогнутым хвостом, точно такую же, как у мамы. Интересно, что думает об этом мама? Не думаю, что спрашивать об этом Дикси – хорошая идея, а с мамой мы не обсуждаем ничего, кроме бытовых проблем, с которыми я сталкиваюсь в своей новой, самостоятельной жизни. Разговоры с отцом даются мне намного легче, чем с ней. В тот раз по телефону, когда я просила его исправиться ради сестры, я поняла, что окончательно освободилась от его влияния и, в принципе, мне не так уж и важно, увижу его когда-нибудь или нет. Со мной в любом случае все будет в порядке. С мамой же все всегда было иначе, просто потому, что иногда она действительно была хорошей матерью. В те годы, когда Роксана была ее лучшим другом, все действительно было не так уж плохо. Я с улыбкой вспоминаю тот поход и те замороженные хот-доги. С теплом вспоминаю, как мы танцевали в гостиной, держась за руки. Именно из-за этих добрых, хороший воспоминаний я так и не смогла понять, как же отношусь к маме. Я точно знаю, что не жду ничего от моего отца, но все еще не могу сказать такого о ней. Алисия говорит, что общаться с такими людьми, как моя мать, все равно что пытаться откопать в куче грязи крохотный золотой самородок.
Я продолжала курить и после того, как запас «Асьенды» подошел к концу, что здорово меня удивило. Я сама не заметила, как подсела. Миссис Мерфи не позволяла мне курить в ее доме, но я выделяла на это пару минут на пути к ее библиотеке, а покинув ее, получила возможность курить, когда и где захочу. Но тем не менее я никогда не выкуривала больше одной сигареты в день. Я всегда держала в кармане пару сигарет – одну на сегодня, одну на завтра. Но сейчас я решила отказаться и от этого, осознав, что курила «Асьенду» только потому, что они были единственной ниточкой, связывающей меня с отцом. Когда эта связь окончательно порвалась, курение утратило для меня былое очарование.
Теперь я понимаю, что сигареты не дарили мне ничего, кроме иллюзий, мерзкого запаха изо рта и угрозы рака легких.
Помнится, моему менеджеру, Раулю, потребовалась целая вечность на то, чтобы запомнить, как правильно произносить мое имя – не Джим, а Джем. Когда я только-только устроилась, долго не реагировала на его оклики. После того как немного освоилась, я набралась смелости и объяснила ему его глупую ошибку.
– Джем. Не «и», а «е». Джем.
– Я и так это знаю. Я же так и говорю: Джим, – только и ответил Рауль.
Как оказалось, именно так мое имя произносили очень многие, и со временем я просто смирилась с этим и перестала их поправлять. Мои чувства к собственному имени со временем здорово изменились. Честно говоря, я даже думала о том, чтобы сменить его, особенно когда вспомнила, как это сделали мои родители, как это сделала Кип. Мне хотелось чего-то легкого, почти анонимного, как Мэри. Мэри Смит. Меня остановила только миссис Мерфи:
– Нет, детка, не делай этого ни в коем случае! У тебя же такое красивое имя. Оно необычное, и в нем есть смысл.
– Но мне кажется, что оно совсем мне не подходит, – ответила я ей.
Я всегда чувствовала себя слишком прямолинейной и жесткой для такого изящного слова. Наверное, родители представляли меня совсем другой, когда решили назвать именно так.
– Подумай об этом чуть позже, – посоветовала мне миссис Мерфи.
Раулю слегка за сорок. Это крупный, тучный мужчина, его одежда неизменно покрыта круглыми пятнами пота. Я слегка побаивалась его в первый рабочий день. Меня пугал его громкий, звучный голос, да и улыбался он крайне редко. Но, присмотревшись к тому, как над ним посмеиваются коллеги, изображая его манеру разговаривать, я успокоилась. На самом деле волноваться было действительно не о чем. Постепенно я поняла, что Рауль – один из самых добрых людей, каких мне только доводилось встречать, наравне с мистером Бергстромом.
– Джем, твоя смена закончилась еще десять минут назад! – кричит мне Рауль прямо сейчас.
– Я знаю. У меня назначена встреча с другом. Вернуться домой я не успею, поэтому я решила подождать здесь.
– Тогда бери себе пончик и располагайся.
Сунув в сумку молочный батончик, я присаживаюсь за столик в углу, прямо рядом с Раулем, который продолжает одним глазом приглядывать за работой Джеффа.
– Ты что, даже есть его не планируешь? – спрашивает он, указывая на мою сумку.
– Точно не сейчас.
– Итак, кто же этот загадочный друг, с которым ты сегодня встречаешься? – Рауль тяжело опирается на локти, и стол наклоняется под его весом. – Я думал, что мы – твои единственные друзья. Верно, Джефф?
Джефф высовывает голову из-за стойки и пожимает плечами:
– Она вполне имеет право заводить новых друзей. Не будь таким собственником, Рауль.
Мне всегда нравилось, как они шутили друг над другом. Я не сразу поняла их юмор, но когда привыкла к нему и поняла, что меня никто не пытается высмеять, то сразу почувствовала себя частью большой и дружной семьи.
– Да, имею полное право, – улыбаясь, отвечаю я. – Но не много.
Сегодня Кип впервые едет домой на выходные, впервые с момента начала ее обучения в Эвергрине, что в паре часов езды от Сиэтла. Обычно она остается в общежитии на все выходные. Несмотря на то что у меня есть Алисия, Кип по-прежнему одна из моих лучших подруг. Как я могу забыть человека, который однажды так сильно помог мне в трудную минуту? Сегодня вечером мы возьмем два билета на паром и отправимся на острова. Мы планируем провести эти два дня у нее дома, но кто знает, куда нас может занести в этот раз.
Я все еще люблю паромы всем сердцем и не упускаю ни единого шанса поплавать. Каждый раз, когда моя банка чаевых наполняется чуть больше обычного, я уже знаю, на что потратить эти деньги.
Обычно я провожу все свое время на открытой палубе, прогнать с которой меня может только сильный дождь. Если погода портится, я остаюсь на палубе до последнего, прочно и уверенно возвышаясь над бушующей стихией.
