– А как еще мы поймем, что делать дальше?
– А что тут понимать? – отвечает сестра, приподнявшись на подушках. – Мы просто дождемся выселения, доберемся до дому, положим деньги на место и притворимся, что ничего не знаем. Как мы и договаривались.
– Но, Дикси… – Я осекаюсь, не закончив.
– Что?
Сейчас точно не время. Если она разозлится и позвонит отцу, все пропало. Немного подумав, я продолжаю:
– Ты разве не хочешь знать, как обстоят дела, чтобы немного подготовиться?
– Ну ладно. – Взяв в руки сотовый, она нажимает кнопку включения.
Кажется, проходит целая вечность, прежде чем телефон включается и находит сигнал. И начинает вибрировать. Дикси показывает мне экран. В ярком квадратике сообщение от отца: «Мама сказала, что ты на ночевке. Позвони, как только сможешь».
– Он что, приходил в квартиру? – тихо произношу я.
Конечно, возможно, он просто решил позвонить маме. В любом случае, она явно пришла в себя, раз сумела ясно объяснить ему, куда мы делись. Меня пробирает дрожь при одной мысли о том, что отец был в квартире и проверял рюкзак.
– От него еще одно сообщение, голосовое.
– Включай.
Сорвав с плеч одеяло, Дикси хмурится:
– Зачем? Не хочу его слышать.
Мои пальцы до боли сжимают ручки кресла. Я могла бы быть очень далеко отсюда, прямо сейчас. Вместо этого я торчу здесь, всего в трех милях от дома. Только потому, что не могу оставить сестру.
– Какая теперь разница? – продолжает она. – Все закончилось, Джем. Мы возвращаемся домой.
Я сверлю глазами телефон так, словно отец может в любую минуту выскочить прямо из экрана и снова все у меня забрать.
– Как думаешь, он может выследить нас?
– Как?
– С помощью телефона.
Дикси поднимает на меня мгновенно опустевший взгляд. Я не могу понять, что за эмоции написаны на ее лице – страх за отца, разочарование во мне или просто усталость.
– Не знаю, – только и говорит она.
Громкий стук в дверь заставляет нас подскочить на месте.
– Обслуживание номеров! – раздается женский голос по ту сторону двери.
Пока я поднимаюсь, Дикси успевает выключить телефон. Бросив взгляд в дверной глазок, я открываю дверь и пропускаю внутрь девушку, толкающую впереди себя тележку. Присмотревшись, я замечаю, что она едва ли старше нас. Толкнув тележку к столу, она аккуратно расставляет чашки с кофе и горячим шоколадом, рядом появляется корзинка, полная круассанов, рулетов и пирожных.
– Я могу еще что-нибудь для вас сделать? – спрашивает девушка, повернувшись к нам.
Я качаю головой. Подписав чек именем Эми Кинг, я отдаю его ей. Когда дверь захлопывается, мы приступаем к еде. После вчерашнего ужина завтрак уже не вызывает у нас никакого восторга. Меня трясет от мысли о том, что я упустила свой шанс сбежать в одиночку. Судя по лицу Дикси, у нее тоже нет ни малейшего аппетита. Грядущие проблемы с отцом явно ему не способствуют. Решив передвинуть стул к окну, мы устраиваемся там. Перед нами открывается панорама побережья – зелень и океан, острова и снующие между ними паромы.
– Я не могу есть, – тихо говорит Дикси, сжавшись на стуле и сверля взглядом скатерть.
Впрочем, всего через пару секунд она все же берет в руки пирожное и надкусывает. Я подливаю в ее чашку кофе, и она добавляет в него свой горячий шоколад. Добавив сахара, она поворачивается к окну, не переставая жевать. Может, ей просто нужно немного подумать?
– Ты злишься на меня?
– Что мне сказать ему? – Дикси словно меня не слышит. – Мне придется признаться, что мы потратили часть его денег.
Я надрываю круассан. Крошки разлетаются во все стороны, усыпав тарелку, стол и мою одежду. Почему признаваться должна она? Да, отец ни словом не упомянул меня в сообщениях. Но ведь это могу сделать и я. Ведь это я нашла деньги. И я совершила огромную ошибку, показав их Дикси.
– Тебе не обязательно ему перезванивать, – произношу я.
– Мне придется… – Немного помолчав, она смотрит на меня: – Ты должна была оставить деньги там, где они лежали, как и хотела с самого начала. Это так тупо.
«Это так тупо, Джем». «Ты такая тупая, Джем».
А ведь я все-таки показала ей деньги. И с того момента я стала думать о нас как о едином целом, невзирая на то, правильно это было или нет, хотела я этого или нет.
Теперь мы были связаны. И это сковывало меня, будто смирительная рубашка…
– Что это за коробка? – спросил меня мистер Бергстром, когда на одном из сеансов я нарисовала себя – маленького человечка, окруженного квадратом. Вот только это была не коробка, а клетка.
Клетка – это мама. Клетка – отец. Клетка – наша квартира, пустой холодильник, ступеньки, ведущие в темноту прачечной. Клеткой была и Дикси, которую нужно было возить в коляске, водить в школу, кормить, одевать, развлекать, когда ей становилось страшно или скучно. Клеткой была ответственность, которую взвалили на меня с самого начала, лишив меня выбора. Я всегда была в ответе за все в нашей семье. Клеткой были мое чувство вины, непонимание одноклассников, упреки родителей.
Дикси пялится на меня, явно ожидая ответа.
Я сжимаюсь, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Только не сейчас. Пальцы нащупывают уголки пачки «Асьенды». Горькие слезы начинают подступать к горлу. Я больше не хочу отвечать за всех.
– Он сам положил туда деньги, Дикси.
– Я знаю, но…
– Это его вина. – Мой кулак с размаху врезается в колено, всего раз, но больно. Достаточно больно. – Это его вина. Только его.
Руки Дикси, сжимающие пирожное, опускаются.
– Хорошо. Но не смей…
– Он виноват во всем. Только он и мама. – Скрестив руки на груди, я изо всех сил вцепляюсь в края халата. – Они никогда не заботились о нас. Всю жизнь. Они совершили слишком много ошибок.
– Джем, – медленно произносит сестра, – не впадай в истерику. Пожалуйста.
– Не знаю, как ты, а я домой больше не вернусь.
– Что?
– Я серьезно, Дикси. Я туда не вернусь.
Я говорю, и с каждым произнесенным словом путы моей смирительной рубашки слабеют. Дикси стихает.
– И что ты будешь делать? Ты же не можешь уйти просто так, в никуда.
– Могу.
Ведь это будет так легко. Совсем просто. Так же просто, как никогда больше не переступить порог этого дома, в котором было пролито столько слез. Мое дыхание выравнивается и становится глубже.
Я буду нести ответственность за себя – и больше ни за кого.
– Ты не заберешь эти деньги, Джем… – Дикси произносит это с нервным смешком. – Если это и был твой план.
