На экране появляется новое сообщение:
«Это очень важные бумаги, мне нужно забрать их как можно скорее. Ты сможешь уйти сегодня пораньше из школы?»
– Наверное, он просто не хочет ничего рассказывать в эсэмэске, – говорит Дикси, но уже не настолько уверенно, как прошлой ночью.
– Смотри. – Я протянула руку к телефону, но она его отодвинула. – Ладно, сама давай. Позвони ему. Прямо сейчас.
По столовой разносится первый звонок на урок. Ученики начинают собираться и покидать кафетерий.
Несколько мгновений Дикси задумчиво смотрит в телефон, а потом отправляет еще одно сообщение.
– Я спросила, могу ли я сама принести все ему. Чтобы он не приходил в наш дом. Я спросила, где именно он все оставил.
Столовая уже почти опустела, и по залу прокатывается еще один звонок.
Висящий на спине рюкзак кажется мне пугающе легким, когда я поднимаюсь из-за стола, захватив свой поднос.
– Он будет врать, все время, – говорю я Дикси. – Он не хочет, чтобы ты видела или трогала его рюкзак. И уж точно не хочет, чтобы ты узнала, что в нем.
Ее телефон снова вибрирует, и она склоняется над ним так, чтобы я не смогла увидеть экран. Я выбрасываю то, что осталось от моего брауни, и отношу поднос.
– Что он пишет?
– Ничего. – Дикси прячет телефон в карман и встает, направляясь к дверям.
Догнав ее, я касаюсь ее плеча:
– Он соврал.
– Да это даже не от него!
Она ускоряет шаг и врезается в дверь, ведущую во двор столовой. Я хочу догнать ее, я боюсь, что она расскажет отцу, что мы уже нашли рюкзак. Подобравшись достаточно близко для того, чтобы схватить сестру за куртку, я вцепляюсь в ткань. Куртка сползает с ее плеч, и я быстро выхватываю телефон из ее кармана, прежде чем она успевает меня остановить.
– Джем, нет!
Она хватается за телефон в моих руках, но поздно. Я уже успела все прочитать.
«Хотя кто знает, может, они даже не у вас. Мне нужно самому все проверить. Забудь и не парься, о'кей? Я напишу тебе через пару дней, когда мама успокоится».
Ей наконец-то удается отобрать у меня телефон.
– Никогда. Так. Не делай. – В ее голосе слышится дрожь. Поправив куртку, она продолжает: – Если бы мама не устроила ему такой скандал, он бы все нам объяснил, я уверена.
– Да мы пробыли с ним целую вечность, у него было море времени на объяснения!
– Он хотел, чтобы мама была с нами!
– Дикси, он… – Я останавливаю себя усилием воли.
Какая, к черту, разница! С ней бессмысленно это обсуждать. Весь этот бардак, устроенный отцом, не имеет для меня ни малейшего значения. Меня не беспокоит даже то, откуда он достал столько денег, почему они оказались у него и что он планирует с ними делать. Меня не волнует, правильно он поступает или нет, легально то, что он задумал, или нет. Мне плевать.
Единственное, что меня волнует, – Дикси. Дикси, которая ждет от меня ответов. Дикси, которая верит, что уж я-то точно придумаю, как нам поступить. Маленькая Дикси с рюкзаком, полным мелочей для пикника. Готовая играть в побег. Я снова слышу ее голос: «Куда мы пойдем на этот раз?»
И все, что мне нужно сделать, – взять ее за руку и увести за собой.
Стащив со спины рюкзак, я озираюсь по сторонам. Удостоверившись, что мы одни, делаю шаг к сестре.
– Смотри. – Я тяну за язычок молнии и приоткрываю рюкзак так, чтобы ей было видно содержимое.
Заглянув внутрь, Дикси отшатывается и нервно смотрит по сторонам:
– Какого черта ты принесла деньги в школу! Ты же сама решила спрятать его там же, где мы его нашли! Я проверяла рюкзак с утра, он был на месте! Ты же сказала, что…
– Пойдем со мной.
Я застегиваю рюкзак и забрасываю его на плечо.
– Погоди, – неуверенно произносит она, – куда ты собралась?
Ассистент директора выйдет на свой пост с минуты на минуту. У меня нет времени что-то объяснять Дикси. Я пересекаю двор, направляясь к выходу за территорию школы. Сердце бешено бьется где-то в горле. Что, если я совершаю ошибку? Может, было бы намного правильнее испариться с рюкзаком в одиночку раньше, намного раньше, чтобы никто даже не успел заметить, что что-то не так?
– Куда ты идешь? – Голос Дикси раздается у меня за спиной.
– Я не знаю.
Я продолжаю шагать. Все, что нам нужно сейчас, – как можно скорее убраться с территории школы.
– Джем, подожди. Постой!
Остановка автобусов, идущих в центр города, находится в соседнем квартале, так что я направляюсь к ближайшей, прямо рядом со школой. Притормозив, я оборачиваюсь.
– Давай сядем на тот автобус, – говорю я. – Давай просто сядем в автобус и поговорим.
На лице Дикси написано все. Она злится. Она чувствует себя преданной.
– С чего это я должна это делать?
В моей голове крутится столько ответов.
«Потому что мама попросила меня позаботиться о тебе».
«Потому что там, на той детской фотографии, ты сидишь в коляске, а я везу тебя вперед».
Я слежу глазами за приближающимся автобусом.
«Потому что если ты не пойдешь со мной, ты точно позвонишь отцу и расскажешь о том, что я задумала».
– Ты что, доверяешь отцу больше, чем мне? Серьезно? – Мой голос начинает звенеть. – Кто всегда был рядом и заботился о тебе? Я!
Прибывший автобус тормозит прямо перед нами.
– Если хочешь, можешь выйти на следующей остановке. Мне просто нужно поговорить.
Двери медленно открываются. Я делаю шаг внутрь, стараясь двигаться спокойно и не выдавать свой страх. Дикси медлит, пока водитель не высовывается наружу:
– У меня, вообще-то, график, милочка!
Сестра следует за мной. Двери закрываются, и мы трогаемся с места.
12
Мы занимаем место в самом конце салона. Дикси не выходит ни на следующей остановке, ни на второй, ни на третьей. Она избегает смотреть на меня. Помимо нас в автобусе всего несколько человек, все в передней части салона.
– Ну, говори, – наконец-то произносит она.
Я кладу руку в карман, провожу пальцами по острым уголкам пачки «Асьенды».
– Если отец и правда придет только через пару дней, как и обещал, у нас есть немного времени.
– Немного времени? Для чего? – бурчит Дикси, обращаясь скорее к окну, чем ко мне.
– Для того, чтобы решить, что нам делать.
Сестра поворачивается ко мне:
– Решить? Все уже решено. Уберем рюкзак на место и притворимся, что ничего не видели.
