И все бы ладненько и мило, но тут появился пещерный карлик…
* * *
«Пасьют, не иначе! Прям как в юные годы. Гонка преследования, блин, с задержкой старта и отрывом…»
Треш почти бежал, если можно так выразиться. Со стороны разным там квакушкам и пиявкам, возможно, и казалось, что человек скачет по дорожке, упорно преследуя противника. Но на самом деле сталкер оказался не так шустр, как ему хотелось бы. Он постоянно спотыкался, падал, ударяясь коленями и локтями о полугнилой настил гати, иногда промазывал мимо опоры и проваливался в топь. Скорости на самом деле никакой не было – очень мешали темень ночи и разбитая гать. А еще враг! Фонарик не включить – иначе привлечешь внимание противника, путь извилистый не срежешь – в этих гиблых болотах другой тропы не существовало. Плюс беглец – явно прыткий, сильный и опытный противник, который не прогуливался по этой местности а успешно оторвался с достаточной форой во времени и максимально быстро двигался, спеша покинуть злосчастные трясины.
Шрам уже смекнул, что за ним гонятся. Он это услышал, когда на мгновение остановился, чтобы перевести дух и оценить положение – неподалеку послышался всплеск, сопровождаемый короткой руганью. Но сейчас и здесь очевидным для наемника стало то, что преследователь его один, что он примерно в зоне досягаемости пули и еще… что этот неприятель-погонщик самый что ни на есть страшный враг в жизни Шрама. Треш!
Это прибавляло наемнику сил и энергии, хотя дыхание уже начало давать сбой. Он тоже падал, чертыхался, снова скользил и валился, но тотчас вскакивал и устремлялся дальше.
Боязно было обоим неприятелям. Трешу казалось, что противник вдруг остановился и уже целится в него, поджидая на ровном открытом месте, где никуда не спрячешься. Шрам постоянно ощущал дыхание своего преследователя, понимая, что сталкер с «Вала» может в любой момент влепить пулю в спину беглеца. Что он шустр и меток, что им движет чувство мести, ненависти и юношеский азарт. Как клещ, вцепился он в шкуру матерого наемника! Как полтергейст появился в Зоне – внезапно и эффектно!
На запад, в сторону Каменной гряды, гать имела большую протяженность, в отличие от других троп, и таила в себе множество западлян и препонов, в которые первым начал попадать, как и следовало ожидать, Шрам. Сначала он наступил на доску, которая спружинила, будто аномалия «трамплин», и скинула жертву в болото. Наемника подбросило вверх на два метра, затем в сторону метров на пять, где он угодил в топь. Чувство страха придало дополнительные силы, и он, не успевая увязнуть в грязной вязкой няше, достаточно быстро выбрался обратно на сушу. Сплевывая ряску, сбрасывая с себя тяжелую тину, не обращая внимания на полчища мошки, оккупировавшей добычу, Шрам снова пустился в бегство. Отсутствие слеги и темнота не благоприятствовали ему, но все же наемник упрямо шел и шел вперед. Хорошо, что мутанты не досаждали – теперь Шрам двигался первым, и несмышленые твари не успевали распознать в нем потенциальную жертву. Сейчас они обращали свое голодное внимание на второго участника болотного пасьюта и все устремлялись к нему.
Вот заработал «Вал», глухими хлопками выдавая борьбу с местными гадами, – наемник усмехнулся и ускорил шаг, снова угодив в ловушку Болотника. Три поперечных подпиленных жердины сломались под весом человека, и он с головой ушел под воду, больно ударившись затылком о край настила. Вынырнул, захлебнулся, с трудом отфыркался и, боясь укуса подводной твари, мигом выскочил наружу. Грязно выругавшись, Шрам сделал шаг и поскользнулся – ноги разъехались, больно стрельнуло в паху, штаны порвались. Чуть не сделав шпагат, он с ужасом почуял, что враг совсем рядом, буквально в десятке метров от него. «Так быстро?» – удивился наемник, разворачиваясь в положении «полулежа» и поводя винтовкой по сторонам. Палец непроизвольно нажал на спусковой крючок – во тьму ударила очередь. Недалеко действительно раздался стон, подтверждающий опасения Шрама. Он снова повторил прием с нашпигованием тьмы пулями. Магазин опустел, а наемник рванул по гати дальше, недоумевая, как сталкер мог так скоро догнать его.
Он пока не догадывался, что между ним и Трешем находилось еще одно существо, жаждавшее смерти наемника. Излом по кличке Бурелом, отправленный Болотником в погоню за неизвестным противником, стремительно нагонял добычу, и эта неожиданная очередь из штурмовой винтовки порядком насолила ему, тяжело ранив. Излом издал жуткий нечеловеческий вопль, эхом раскатившийся по Большим Лужам. Шрам дернулся, пальцами угодив в промежуток между лагами, вывихнул большой на левой руке, с трудом унял звездочки в глазах, с болью в кисти и раненой стопе побежал дальше. Ужас сковывал его конечности, ледяным обручем охватил мозг. Треш это или не Треш, ему уже было все равно, лишь бы скорее выбраться из поганых болот и уже на суше, на возвышенности, оклематься и оценить обстановку.
Сталкер на минуту замер, истуканом встав на месте, сжался в комок от жуткого вопля. Очень хотелось включить фонарик, но глухие выстрелы впереди четко дали понять, что делать этого не стоит. Во имя жизни! А еще он вспомнил, что сказал Болотник о Буреломе. Излом! Встретиться с таким уродом в трясинах сталкеру совсем не хотелось. И неважно, друг он ему, со слов знахаря, или недруг, но любоваться видом страшного сильного мутанта в полной темноте казалось занятием идиотским.
Впереди снова послышался стон, недалеко, метрах в двухстах. Не будь там излома, который сейчас выступал на стороне сталкера, Треш с удовольствием бы прострочил эту гнусную тьму из автомата. Но довольствоваться пришлось только кровожадными мутантами, вновь приставшими к нему со стороны трясин. Очередное чудище, похожее на аллигатора, сталкер расстрелял из «Вала» всего в метре от себя. Даже подпрыгнул, испугавшись появления в болотной жиже живого чавкающего бревна. «Болотник расстроится, но давать кушать себя этим тварям я не могу!» Треш пружиной взмыл в воздух, перескочив очередного ползучего гада, попытавшегося залезть на гать прямо перед человеком.
Бледный месяц, вынырнувший на короткое время из сизых облаков, голубоватым светом озарил местный ландшафт. Еле различимо виднелись мутанты, редкие пучки рогоза, гать и неясные очертания излома. Представители фауны резко притихли, а ветерок по-прежнему продолжал шуметь болотным сухостоем. Стон раненого Бурелома стал более явным – видимо, мутант приотстал и начинал сдавать.
Вскоре Треш нагнал его. Излом скорчился на гати, загораживая проход, почти не шевелился и тихонько подвывал, словно брошенный матерью волчонок.
– Бурелом, это я, Треш! – сообщил сталкер на подходе к уродцу. – Я свой, не бойся. Болотник сказал, что мы заодно с тобой.
– У-угу-у-у, – промычал излом, зажимая живот. – Та-а-ам-м-м-м…
Сталкер проследил за рукой-клюкой, указывающей в западном направлении, кивнул.
– Слушай, может, тебе вколоть промедола или дать стероидов каких? – предложил Треш, будто с человеком общался.
– У-у-гу-у…
– Точно? Смотри, не дернись и не обижайся.
Сталкер быстро достал аптечку старого образца, АИ-2, вынул пенал с промедолом и, немного примерившись и все еще боясь реакции мутанта, вколол ему в конечность шприц-тюбик. Бурелом только немного дернулся, клешня на его рабочей руке мгновенно раскрылась и тут же снова сомкнулась.
