Двойной хлопок по плечу и напарник тычет активатором в углубление на гранате, по поверхности которой тут же зазмеились яркие ломаные линии. Бросок и пара секунд ожидания, а затем на месте стаи образовалось море огня. Вторую гранату я тут же убрал в карман, хватило и одного броска. Подхватил плазмомёт, забрал у Михаила активатор и поспешил к месту взрыва.
— Миша, за мной, держись рядом! — Кричу за спину, а сам, внимательно осматривая кучу камней, в которых прячутся две твари, по дуге приближаюсь к пылающему кругу. В воздухе жутко воняет паленой шерстью и сожженым мясом. Эффект взорвавшейся гранаты поражал. Из двух десятков инопланетных собак не выжил никто. От расплескавшейся вокруг плазмы даже кости горели, словно спички.
Две выживших твари решили разделиться, выбрав каждый по жертве. Им бы бежать, но видимо инстинкты самосохранения у них отсутствовали напрочь. Хотя у той твари, что ринулась к Михаилу, были все шансы выйти победителем в схватке. К сожалению, сейчас я ничем не мог помочь напарнику, стараясь прицелиться в шустро перемещающуюся зверюгу. Выстрел плазмы прошёл в нескольких сантиметрах от головы твари, отпугивая её. Резким скачком собака укрылась за всё ещё чадящим кругом, прячась в дымовой завесе. Хитрая, сука, подумал я и сделал несколько выстрелов на опережение. Потеряв меня из виду, тварь не успела уклонится от раскаленного шара, за дымом раздался визг, перешедший в хрипение. Решив, что пока от моего противника ожидать нападения не стоит, я повернулся к напарнику, оценивая ситуацию. А она была патовой, потому что Михаилу вновь удалось активировать свой хлыст, которым он неумело и с осторожностью прикрывался от кружащей вокруг него собаки. И я понимал его, одно неловкое движение, и вместо противника под ноги упадет твоя рука или ещё какая часть тела. Но главное, парень не струсил, не бросился бежать, или палить из ракетницы во все стороны, он осторожно оборонялся, выжидая возможности нанести решающий удар. Мой выстрел оставил огромную сквозную дыру в боку твари, отправляя противника в небытие. Вот так, бляха муха, один выстрел, одно попадание, учитесь товарищи!
— Миша, за мной, не отставай! — Бросил я камраду, направляясь к подранку. Осторожно обхожу уже прекращающее гореть пятно, за которым обнаруживаю отсутствие твари. Это плохо, очень плохо! Если подранок уйдет, нет гарантии, что позже нас не подкараулит остаток стаи. Нужно искать.
— Камрад, слушай мою команду! — Обращаюсь к парню максимально серьезно, — остаёшься за главного. Охраняешь трофеи, при виде противника сначала стреляешь из ракетницы, затем спрашиваешь у того, что осталось, кто такой и чего надо. Все понятно?
— Да, дядь Федь, — растерянно ответил парень, — а вы куда собрались?
— А я выслежу, куда сбежала последняя тварь, её убить нужно, заодно прогуляюсь до нашего челнока, заберу всё, что осталось. Сейчас мы быстро перетаскаем оставшиеся трофеи в схрон и ты займешь там круговую оборону. Все понятно?
Вдвоем справились быстро. За десять минут все укрыли в камнях и я, на свой страх и риск оставив парня охранять наши богатства, пошел по кровавому следу твари, хорошо, что его не успело замести местным песком. Рана у собаки видимо была серьезная, потому что кровавая дорожка не обрываясь, тянулась прямо к скале, где скорее всего было логово.
Прошагав чуть больше километра, я увидел свою цель. Зверюга неуклюже, рывками, двигалась к одной ей известной цели. Одна лапа у нее отсутствовала, из обрубка сочилась кровь. Это надо же было так в слепую попасть удачно. Ещё раз подумал, что везёт мне теперь, ну просто сказочно, главное не хвалиться, чтоб не сглазить.
Передние лапы твари вдруг подломились и она рухнула, оставшись лежать. Я тоже остановился, присев за обломком скалы, не торопясь обнаруживать себя. И не зря, отлежавшись несколько минут, собака громко и протяжно завыла. Раз, другой, третий. После четвертого протяжного воя в ответ раздался подобный, исходящий откуда-то из скалы. А потом я увидел вход. Если бы не тварь, выскочившая из него, вряд-ли бы я заметил.
За первой собакой выскочила вторая, за тем третья, четвертая. Лишь когда они подбежали к раненому собрату, стало заметно, что эти гораздо меньше, примерно с крупную дворнягу. Пока они кружились вокруг раненой зверюги, наружу вылезла ещё одна собака, на этот раз крупная. Подойдя к лежащей на боку, она рыкнула на мелких, обнюхала раненую, выслушала от той жалобный скулеж, а затем завыла. Долго, протяжно, на высокой ноте. И столько тоски было в этом вое, что даже меня пробрало. Мелюзга подхватила вой старшей, окончательно нарушив привычное завывание ветра, наполняя пространство чуждыми этому миру звуками. Пора действовать! Положив плазмомёт на верх своего укрытия, я приблизительно рассчитал траекторию плазменного шара и коснулся активатором пускового отверстия. Промах, хотя и не сильный на такой дистанции, это было видно, пока снаряд был ещё в полёте. Поэтому я сделал ещё несколько выстрелов, стараясь накрыть всю поверхность, на которой находились собаки. Здоровая крупная псина, почуяв неладное, ухватила одного мелкого пастью и ринулась бежать в сторону логова, поэтому я перенес огонь на вход в него. Тварь накрыло в метре от спасительного укрытия, снеся начисто голову вместе с щенком, зажатым в зубах. Переведя раструб плазмомета обратно на подранка, я прекратил стрельбу. Щенки, видимо от испуга, не стали разбегаться, а наоборот прижались к раненому старшему, что и стало для большинства из них гибелью. Как минимум три прямых попадания в мелких и одно в подранка не оставили им шансов. Лишь последний щенок, жалобно поскуливая, полз на передних конечностях в сторону логова, оставляя за собой кровавый след от волочащихся внутренностей. Меня передёрнуло от получившейся картины. Пробежав вперёд, я навел на мучающуюся тварь раструб и выстрелил. Все!
— Гребаные Ублюдки! Это вы хотели увидеть? На это вам нравится смотреть, суки? — Я кричал, подняв лицо к серому небу, — Твари, ненавижу! Я клянусь, клянусь своей жизнью, что приложу все свои силы, чтобы ответственных за все это постигла такая же участь!
Единственное, что я услышал в ответ, это завывание ветра в вершинах скал. Те, кто затеял эту страшную игру, в которой решались судьбы целых миров, лишь с вожделением наблюдали, наслаждаясь зрелищем.
Сплюнув в сердцах, я присмотрелся к отверстию в скале, из которого выскакивали местные собаки. Лезть туда одному, без прикрытия? С одной стороны, время уходит, пока вернусь к Михаилу, пока мы надёжно спрячем трофеи, потом топать обратно, да за это время что угодно может случится! Млять, как же не хватает элементарной связи, хотя бы самой захудалой рации, из тех, что продаются в салонах сотовой связи. Черт возьми, ну не хочу я уходить отсюда, не посмотрев, что там, в нутри! Была не была, нужно хотя бы обследовать подходы, чтобы знать, что брать с собой сюда. Может придется гранатомёт тащить, чтобы зачистить все.
Вход в логово был достаточно большим, чтобы приблизиться, не опасаясь, что на тебя неожиданно выскочит противник. За входом располагался длинный лаз, метра полтора высотой и в метр шириной, уходящий в глубь скальной породы. Поразмыслив, что своим поступком я вряд ли что-то испорчу, я навел плазмомёт в темноту лаза и выстрелил. Сгусток плазмы устремился внутрь и, пролетев метра четыре, врезался в стену, расплескавшись брызгами жидкого пламени дальше по туннелю. Да, теперь было ясно, что это рукотворный туннель, освещения было вполне достаточно, чтобы увидеть работу какого-то инструмента, а может даже машины, оставивших на стенах симметричные линии срезов породы. Пройдя метра три, я вновь выстрелил в глубь туннеля, целясь чуть в сторону от центра. На этот раз шар плазмы не размазало по поверхности стены, а унесло куда-то в глубь, где он врезался во что-то под прямым углом, расплескавшись большим светящимся пятном по какой-то поверхности. После того, как треск плавящейся породы стих, я расслышал жалобное поскуливание, раздававшееся где-то впереди. Что-то меня остановило от нового выстрела, вместо этого я, достал зажигалку. Маленький огонек от Зиппо разгонял сумрак едва ли на метр, тем более зажигалку мне приходилось держать не на вытянутой руке, а вместе с активатором возле запального отверстия. Не знаю почему, но я не чувствовал впереди опасности, хоть и двигался предельно осторожно. Ещё несколько шагов и я из туннеля вышел в довольно обширную пещеру. Здесь к запаху раскаленного камня прибавилась приторно сладкая вонь разложения. Скулёж прекратился, вместо него по полу застучали маленькие коготки, такой же звук издавал ёжик, которого, будучи маленьким ребенком, я принес домой из леса. Тогда мамы с папой хватило на два дня, потому что ёж зверь ночной, а родители ночью предпочитали спать, а не слушать, как мелкий, но очень шумный топотун настается по комнатам. Что-то осторожно тыкнулось мне в ноги, а затем вновь раздался скулёж. Осторожно опустившись на корточки, я осветил небольшой пушистый комок, правда с большими зубами. Приблизив к морде зажигалку, я понял, что это щенок, причем совершенно слепой. Зверёк резко вдохнул и, поперхнувшись, смешно чихнул, резко мотнув головой. Все, решено! В наших рядах пополнение, пусть временное. У меня рука не поднимается на этого детёныша, чтоб убить, как и бросить его на произвол. Осторожно пройдя по периметру большой пещеры, живых существ я больше не обнаружил, зато разного хлама, не считая обглоданных костей, здесь была целая гора. Какие-то детали, сломанные части неизвестных агрегатов, все это, присыпаное синим песком, лежало у дальней от входа стены. Огонька зажигалки не хватало, чтобы разглядеть толком, что это за железо тут валяется, но само его присутствие здесь порождало массу вопросов.
