— Холден... — Он не слышал ее, словно она обращалась в пустоту. — Холден, зачем тебе карточки? Ты же умеешь говорить! Скажи, о чем ты думаешь?
Постепенно он перестал перебирать карточки, взял одну и бережно положил остальные в рюкзак. Потом протянул карту Элле.
Она удивилась, но взяла карточку. На ней были нарисованы музыкальные ноты и сердце. Все понятно без слов.
— Ты любишь музыку? Правильно, Холден?
Он застенчиво улыбнулся:
— Это тебе, Элла. Сердце означает любовь.
— Ты любишь музыку? — Она не совсем его понимала. Потом ее охватило радостное удивление. И все же ей не верилось до конца: — Сердце означает любовь к музыке?
— Сердце... — Он смотрел ей в глаза так, словно заглядывал в душу. — Это сердце тебе, Элла. — От волнения он стал выкручивать пальцы. — Сердце означает любовь.
Элла посмотрела на карту. Она оставит ее себе и спрячет, чтобы никто ее не нашел. Она верила, что никто не любит ее так, как Холден Харрис. Он так сильно ее любит, что сумел побороть страх и неуверенность и признаться в своих чувствах. Она заморгала, прогоняя слезы:
— Можно тебя обнять?
— Нет. — Наверное, Холден понял, что его ответ прозвучал забавно, и нервно рассмеялся. Потом он взял ее за руку: — Красавица и Чудовище.
Она улыбнулась ему. Им нечего бояться. Мюзикл, в котором они играют, похож на семейное торжество или встречу друзей. Не важно, будет ли заполнен зал. Они молились о чуде, и Господь подарил им песню. Элла много читала об аутизме и понимала, что ее веры недостаточно для исцеления Холдена. Бог всегда был рядом с Холденом — и когда мальчик скрывался в своем мире, и когда находился в зале с друзьями. Холден целыми днями слушал музыку, постоянно молился за окружающих, ценил маленькие радости, которые приносит жизнь, и нашел способ быть ближе к отцу, хотя тот находился за тысячу милей от него.
У Холдена все хорошо.
Чудо требовалось не ему, а его близким.
Бог сделал так, что музыка и воспоминания о детской дружбе помогли достучаться до Холдена. Элла крепко сжала руку друга. Он изменил ее жизнь. Благодаря ему она и все зрители, которые пришли сегодня вечером на премьеру, никогда не останутся такими, как прежде.
Даже если большая часть из одной тысячи пятидесяти трех сидений останется незанятой.
***
Когда Трейси шла с Дэном к театру от парковки, ее посетило странное чувство. Кейт была уже там, она пришла раньше, чтобы вместе с подругой раздавать программки. Они немного опаздывали. Тем не менее недалеко от входа Трейси внезапно остановилась и повернулась к Дэну. Они надели лучшие наряды, готовясь увидеть выступление сына, о чем раньше не могли и мечтать.
— Знаешь, что я чувствую? — Она наклонила голову. Их обвевал прохладный весенний ветерок.
Дэн тихо рассмеялся:
— Лично я ужасно напуган. — Он перестал улыбаться. — Если у него не получится... Я боюсь, что мы слишком много от него требуем.
— Дэн... — спокойно произнесла Трейси. — У него все получится. Он прекрасно играл на репетициях.
— Я знаю... но все же. — Дэн вспомнил, с чего начался их разговор: — Что ты чувствуешь?
Она подошла к нему, обняла и посмотрела в глаза:
— Мне всегда казалось, что кто-то похитил Холдена, забрал его у нас.
Дэн кивнул:
— Мне тоже.
— Но мы не могли заявить в полицию или пойти его искать, потому что... — ее охватила знакомая грусть, — потому что он был рядом, сидел с нами за обеденным столом.
Муж дотронулся до ее лица. Он внимательно слушал, ловил каждое ее слово, будто сам вернулся из далеких мест — куда более далеких, чем Аляска.
— Понимаешь... — Трейси с трудом подбирала слова, — я много, очень много раз хотела сесть в машину и уехать. Я мечтала забраться далеко-далеко и поискать там нашего мальчика. — Трейси хотелось плакать, она жалела о годах, потраченных, казалось, напрасно. Но, несмотря на слезы, в глазах блеснула надежда. — А сейчас... здесь... у меня такое чувство, что вскоре я сделаю то, о чем так долго мечтала. — Она повернулась и кивнула, глядя на вход. По щекам текли слезы. — Я войду в эти двери и найду своего сына.
***
Мэнни Хокинс не сомневался, что актеры и рабочие сцены полностью готовы к спектаклю. Его последняя работа станет шедевром. Он всей душой в это верил. За последние несколько месяцев он научился ценить жизнь и больше не боялся рисковать.
Да, он многому научился у Эллы Рейнолдс и Холдена Харриса и будет помнить эти уроки, даже когда уволится из Фултонской школы. Эти дети показали ему, что значит любить. Он понял, что нельзя судить о человеке по его внешности. Мэнни научился молиться. У Холдена был свой способ; он махал локтями (Мэнни понял, что в эти минуты он обращался к Богу). Большинство актеров поддерживали Харриса. После репетиции или неудачного прогона они вставали в кружок, брались за руки и молились, хотя раньше никто не признавался, что верит в Бога.
Мэнни думал о руководстве школы и предупреждении, которое ему сделали в начале года. Директор, разумеется, придет на премьеру, чтобы пересчитать пустые места. Конец уже близко. Но это не значит, что он не может прибегнуть к тому же способу, что и Холден.
— Ну что же, юные поклонники Талии и Мельпомены! — У него в горле образовался комок. Судьба отделения драматического искусства вдруг перестала его волновать, ведь за этот год они добились куда большего, чем аншлаг. — Давайте встанем в круг.
Наверное, все почувствовали светлую грусть, которая витала в комнате. Актеры не шутили, не смеялись и не переговаривались. Занавес поднимут через пять минут. Все смотрели на Мэнни. Он подождал, пока подростки соберутся вокруг него. Холден и Элла подошли последними, но Холден вел себя так же, как любой другой ученик. Взглянув на него, Мэнни вспомнил, каким мальчик был в начале учебного года и как он, учитель, бурно возражал против того, чтобы Холден присутствовал на репетициях, потому что тот вел себя очень странно и не умел общаться с людьми.
Впрочем, все эти перемены — ерунда по сравнению с тем, что они увидят сегодня на сцене.
Мэнни кивнул Элле. Мало кто из учеников произносил молитвы перед мюзиклами в Фултонской школе. Но сегодня особый день.
— Давайте помолимся, — звонким голосом сказала девочка. — Господи, мы знаем, что Ты с нами. Ты помогал нам. — Она замолчала.
Мэнни представил пустой зал, который они увидят, когда выйдут на сцену. Он пару раз кашлянул, чтобы успокоиться. Элла продолжила, и Мэнни был поражен тем, как сильна ее вера.
— Не важно, что ждет нас сегодня вечером. Мы все равно победили. Каждый из нас полагается не только на свои силы. Господи, поддержи нас! Мы посвящаем этот мюзикл ученику, который научил нас верить в невозможное. Его зовут Холден Харрис. — От полноты чувств она замолчала. — Мы посвящаем наше выступление ему. Да святится имя Твое, Господи. Аминь.
