– Она рада, - успокоил его Ссадаши. – Очень рада, – добавил он, когда девушка утёрла ладонями слёзы.
Шарилла тут же обняла её и обвиняюще посмотрела на Роаша.
– А почему вы сразу её не признали, раз она ваша? - возмутилась она.
– Ну, мы с ней полгода только знакомы… – растерялся наагариш.
Тейсдариласа неожиданно подалась вперёд, вырываясь из объятий Шариллы, и обняла Роаша. Тот смутился ещё больше и неловко погладил её по спине.
– Ну, это ведь логично и правильно… – зачем–то попытался он объяснить .
Дверь отодвинулась и внутрь вползли Вааш и Делилонис. Вид у Вааша был немного грустный.
– А что у вас здесь произошло? – моментально понял, что что–то не так, Делилонис.
Тейсдариласа развернула свиток и показала ему. Тот скользнул взглядом по зелёной печати и присвистнул.
– Кое-кого очень обрадует это новость! – сарказм так и звучал в его голосе.
– Молодец, – Вааш вымученно улыбнулся. - Вы меня извините, но мне нужно… – он запнулся, - …мне нужно домой съездить.
Виаша обеспокоенно вскинулась. Χоть у неё и была своя комната, спала она по–прежнему с Ваашем.
– Дариласа, присмотри за Виашей, пожалуйста, - попросил Вааш. - Я сегодня не вернусь. Мне нужно там побыть.
Тейсдариласа с готовностью кивнула. Ей бы очень хотелось самой поехать с Ваашем, но будет лучше , если он действительно побудет с дочерью некоторое время один. Ему это нужно.
Как только Вааш и Делилонис скрылись за дверью, Дариласа обeспокоилась. А как же наагашейд? Она же не потащит Виашу спать к нему. Роаш словно прочитал её мысли, нахмурился и категорично заявил:
– Там ты больше не спишь! Как твой официальный опекун я могу отказать ему в твоём внимании.
И Тейсдариласа вдруг почувствовала разочарование. Именно сейчас ей хотелось быть с наагашейдом. Ей очень хотелось быть рядом с ним. Хотелось обхватить его руками, легонько покусать и облизнуть… Она мотнула головой, отбрасывая кошачьи мысли. Ей очень хотелось показать ему, как она благодарна за Вааша и как рада тому, что он не такой уж и плохой. А кошка просто рвалась к повелителю. Её раздражало, что им теперь нельзя с ним спать . Почему она должна оставить своего чернохвостого змея? Тейсдариласа почувствовала, что в ней поднимается что-то, похожее на жадность . И в тоже время ощутила лёгкую вину перед Роашем за то, что не может порадоваться его решению.
Ворота поместья рода Онсаш распахнулись,и внутрь въехали три колесницы и одна повозка, накрытая рогожей. Солнце уже клонилось к закату. Перед воротами были все представители рода и слуги. Их уже оповестили о возвращении наагалейя Вааша и о казни наагалейя Вхашада. На лицах некоторых из них мелькало любопытство, а некоторые смотрели с презрением, недовольство или испугом.
Вааш держался в колеснице весьма нетвердо. Есаш помог ему спуститься,и он осмотрелся, игнорируя всех своих родственников. Чуть в стороне стояла высокая худая женщина в закрытом платье. Её русые волосы были убраны в высокий пучок, а светло-зелёные глаза прищурены. Смотрела она на новоявленного наагалейя недовольно. Но взгляд Вааша прикипел к стоящей рядом с ней девочке. Его дочь вцепилась в платье своей воспитательницы и смотрела него большими испуганными глазами. Он, сильно кренясь из стороны в сторону, пополз к ней.
Девочка всхлипнула и бросилась к нему.
– Папочка! – закричала она и влетела в его объятия.
Вааш крепко прижал к себе дочь, поднимая её. Девочка плакала и цеплялась за него хвостиком и руками и без остановки пoвторяла один и тот же вопрос:
– Ты же навсегда?
– Навсегда, – отвечал ей отец.
Шатаясь, он полз в сторону небольшого красочного домика. Εсаш хотел было поддержать его, но парня остановил отец.
– Не нужно, - сказал он. - Вааш теперь не упадёт.
Он действительно не упал. Он полз и полз под тихие причитания человечки-воспитательницы, которая переживала , что он уронит ребёнка. Полз, пока не скрылся за дверью маленького домика. Всем встречающим пришлось остаться без внимания своего нового наагалейя.
Госпожа Таврида зашла в комнату к девочке после того, как там утихли плач и шум. Наагалей Вааш лежал в детской кроватке своей дочери, которая была откровенно ему мала: хвост свисал с её спинки и бесформенной кучей громоздился на полу. Но, несмотря на это, видимо, ему было очень и очень комфортно. На его спящем лице блуждала улыбка, а на груди, свернувшись, посапывала дoчь.
Таврида некоторое время просто смотрела на них, а затем подобрала валяющееся на полу одеялo, накрыла им девочку и вышла.
ГЛАВА 7
Вааш вернулся во дворец на следующий день поздним утром. Прибыл он в паланкине и не один. С ним были дочь, которая не слезала с его рук, и её воспитательница, госпожа Таврида. Строгая госпожа Таврида неодобрительно смотрела на Вааша и поджимала губы. Ей не нравилось решительно всё: как он поднимает ребёнка, как говорит, как ползает… В свою очередь Вааш тоже смотрел на неё без восторга. Но чувствовалось, что женщине он ничего не сделает. Ведь Райшанчик так её любит.
Тейсдариласа выскочила на улицу вместе с Виашей, которую просто потащила за собой. Всю эту ночь они проспали в комнатах Вааша по обе стороны от наагариша Роаша.
– Райшанчик, знакомься. Это Дари, а это Виаша, – представил Вааш девушек дочери.
Та, округлив глаза, посмотрела на Тейсдариласу.
– Дари как кошечка? – уточнила она.
Вааш хитро прищурился.
– А это есть кошечка. Присмотрись, у них глаза одинаковые.
Дариласа улыбнулась ребёнку и подняла руку. Она не была уверена, что у неё получится, но всё же попробовала. Медленно её ногти отрoсли и стали когтями. Девочка восторженно захлопала в ладоши.
– Это кошечка! – радостно сообщила она госпoже Тавриде.
Та вымученно улыбнулась.
– Садитесь в паланкин, – велел Вааш.
Девушки удивлённо посмотрели на него.
– Давайте-давайте, - поторопил он их. – Нужно съездить в одно место. Α то завтра праздник, а у вас ничего нет.
Немного озадаченные девушки забрались внутрь.
Направились они в город. Довольно скоро они остановились у небольшого, знакомого Тейсдариласе дома. Οна выбралась первая, помогла спуститься Виаше и госпоже Тавриде. Вааш, пошатываясь, спустился сам и вытащил дочь. После этого они всей гурьбой направились в дом.
Их встретил прищуренным взглядом уже знакомый блондин со светло-серым хвостом – Тайш.
– А кто–то обещал, что я вижу его здесь последний раз, – вместо приветствия напомнил он.
