С ним было так приятно. Хотелось утолить этот зуд внутри. Я дернула свой галстук-бабочку, утратив способность дышать. Ослабив воротник, я расстегнула верхнюю пуговицу рубашки. Наконец-то почувствовав облегчение, я вновь прильнула к нему, в то время как он посасывал мою шею.
Мои бедра двигались вперед и назад, все настойчивее прижимались к парню.
– Уинтер… – застонал он, отстранившись. – Я не хочу…
Я ускорила темп. Он схватил меня за задницу, помогая раскачиваться.
– Не хочешь чего? – выдохнула я.
– Замарать тебя.
Замедлившись, я нежно поцеловала его в губы.
Почему он так думал?
– Не замараешь. – Я покачала головой, дотронувшись до лица парня. – Мы не пойдем до конца. Лишь поиграем.
Он тихо засмеялся.
Снова его поцеловав, я ощутила, как незнакомец опять впился в мою плоть пальцами. Мое тело буквально взорвалось, каждый сантиметр кожи наэлектризовался. Господи, мне нравилось, когда он так делал.
– Эй, старик, что ты делаешь? – крикнул кто-то снаружи. – Хочешь, чтобы мы подождали, или как?
Встрепенувшись, я только через несколько секунд осознала, что он был с друзьями. Я запустила пальцы ему в волосы и вновь накрыла его рот своим.
Не уходи.
– Чувак! – еще раз рявкнул парень. – Здесь полно девчонок твоего возраста! Какого хрена?
Едва слышный смех вырвался из его груди.
– Не думаю, что смогу дождаться, пока она повзрослеет, приятель, – прошептал Призрак в ответ, однако услышать его могла лишь я.
Игриво прикусив его губу, я поддразнила:
– В тридцати трех штатах возраст согласия начинается с шестнадцати лет.
– Но не в нашем штате. Это формальность.
– Искал информацию, да?
На моем лице начала зарождаться улыбка, но парень снаружи терял терпение.
– Чувак, идем!
Незнакомец, которого я обнимала, стукнул кулаком по окну, чтобы заткнуть своего друга. Послышался треск стекла.
– О господи, – проныл его приятель, еще несколько засмеялись. – Давайте оставим их в покое, парни.
Их голоса затихли. Он неторопливо продолжил знакомиться с моим телом, буквально пожирая шею, трогая каждый ее сантиметр. Его ладони скользнули под юбку, оставаясь на той грани, за которую переходить было нельзя, а я запустила руки под его толстовку и футболку, почувствовав горячую кожу, упругие мышцы и узкую талию.
Задев неровности на боках, я замерла на мгновение и вспомнила шрамы на его голове. Они ощущались точно так же. Я несколько раз погладила бугорки большими пальцами.
– Почему ты была расстроена? – поинтересовался парень. – Когда уходила с работы?
Верно. Он видел, как я вышла из театра. Я казалась расстроенной?
Думаю, я действительно слишком сильно хлопнула дверью.
– Кто-то еще тебя обидел? – Отстранившись, спросил он, застегнул мою пуговицу и завязал бабочку.
Обычно я терпеть не могла, когда со мной нянчились подобным образом, словно с ребенком, думали, будто за меня все нужно делать, но сейчас создалось впечатление, что он сделал это скорее для себя. Чтобы «привести меня в порядок».
– Просто неудачный день, – ответила я.
– Что случилось?
– Ничего важного.
Закончив поправлять мою одежду, парень положил руки мне на талию и стал ждать.
Тихо засмеявшись, я уступила:
– Думаю, я сегодня уволилась. Я работала в кассе театра «Бридж-Бэй». Они попросили меня больше не танцевать там, и… – Я пыталась подобрать слова, чтобы объяснение не звучало слишком жалко. – Решила любым способом остаться в театре и, может быть, заставить их передумать. Но она все упирается. – Я глубоко вздохнула, повторив слова своей начальницы – Это небезопасно, я могу пораниться. – К глазам подступили слезы, я опять начала злиться. – Мой босс сказала что-то вроде: «Бог назначил мне путь, и я должна следовать туда, куда меня приведет жизнь».
– Какого хрена?
– Скажи? – произнесла я сдавленным голосом. – Мне хотелось… спалить этот театр.
Он прыснул и затрясся от смеха. Спустя мгновение я тоже рассмеялась. Поцеловав меня, парень напомнил, что, несмотря на плохое начало, день закончился очень хорошо. Я хотела остаться с ним, но его ждали друзья, к тому же я не знала, есть ли у него другие планы на сегодня.
– Итак… – сменив тему, сказала я. – У тебя есть друзья.
Было странно убедиться в том, что мой таинственный незнакомец – обычный парень, ведущий обыденную жизнь. А я-то считала его вампиром, пробуждавшимся только с заходом солнца.
– Могу я с ними встретиться?
– Нет.
– Почему?
– Потому что они мои, а не твои, – предупредил парень, поцеловав меня под ухом. – И ты моя, а не для них.
– Ну, это сужает круг кандидатов на твою личность, – ответила я. – Единственный ребенок в семье, который не научился делиться.
Рано или поздно я узнаю, кто он такой. Или найду способ выудить из него признание. В конце концов, я тоже хранила его существование в тайне. Однако мне пришло в голову, что я не была загадкой для него. Почему же он скрывался от меня?
Я не чувствовала вины за то, что никому не говорила о своем незнакомце. Но у него явно были свои причины.
Он старый? В серьезных отношениях? Психопат?
Или, может… парень стыдился меня?
Вдруг он произнес, прервав мои размышления:
– Где живет твоя начальница?
Моя начальница?
Я прищурилась:
– А что?
Глава 17
Дэймон
Пять лет назад
Мы бросили машину Андерсона там, где ее нашли, и пересели в мою. Парни уже уехали, а я вез Уинтер через город к дому ее начальницы.
– Что ты собираешься делать? – поинтересовалась она.
Я припарковался у тротуара напротив дома менеджера театра – в ремесленном стиле, с широкой верандой, несколькими габелями
[10] и ухоженным зеленым газоном. На крыльце горел всего один светильник.
Ответа на вопрос у меня пока не было, но я всегда что-нибудь придумывал.
Эмери Скотт жила в этом районе – красивом и чистом, только без роскошных особняков, которыми могло похвастаться побережье. Если честно, мне здесь больше нравилось. Дома располагались ближе друг к другу, соседи… Было бы здорово вырасти в таком квартале.
Переключившись на нейтральную передачу, я поставил машину на ручной тормоз.
