После того как Сара тоже села, мы тронулись с места. Я почувствовала, что автомобиль повернул, значит, мы огибали площадь, а потому дальше должны были срезать путь через жилые кварталы и так добраться до шоссе.
Судя по гулкому рокоту двигателя, кожаному салону и громко захлопнувшейся двери, машина была явно старая. Классический американский масл-кар, возможно? Не хотела показаться предательницей, потому что просторный салон показался мне все-таки довольно удобным, но я бы предпочла другую машину. Его машину. Единственную, которой мне довелось управлять самостоятельно, наверное, в первый и последний раз в жизни. Проворная, быстрая, восприимчивая… Она ехала так, как никакая другая.
И я сидела у него на коленях. Это тоже было немаловажно.
Мне казалось, что это была BMW. Сестре подарили машину этой марки в честь окончания школы. Я чуть не впала в транс, нащупав в центре руля такую же круглую эмблему, какая была у него.
– Выключи дальний свет, урод, – произнес парень.
– Он висит у нас на хвосте всю дорогу, – возмутилась Астрид.
– Ага, за тобой следят, Майлз, – добавила Сара с издевкой. – Скоро Ночь Дьявола. Да начнутся бесчинства.
Он недовольно усмехнулся, и мне в лицо ударило новое облако дыма.
Все верно. Ночь Дьявола завтра.
– У вас есть какие-нибудь планы, ребят? – спросила Сара. – Без Всадников так скучно.
– Пошли они на хрен, – сказал Майлз. – Мы и сами можем заварушки устраивать.
Я провела пальцами по волосам и перебросила их на одно плечо, отвернувшись к окну. Майлз единственный не преклонялся перед алтарем Всадников, насколько я знала. Интересно почему?
После их выпуска атмосфера в школе царила удручающая. Баскетбольная команда терпела неудачи, школьников больше никто не воодушевлял. Все будто впали в анабиоз.
Майлз резко свернул вправо и, ударив по тормозам, остановился. Чтобы не улететь вперед, я уперлась рукой в спинку его сиденья.
– Вылезай, сучка, – объявила Астрид.
А?
Дверца со стороны Сары открылась, она сдвинулась и прощебетала:
– Спасибо, что подвезли.
Все мои мышцы напряглись, я оцепенела.
– Вы ведь знаете, где живет Уинтер?
Стоп, они сначала ее высадили? Я сдержала стон. Черт. Спасибо огромное. Почему Сара оставляет меня с незнакомыми людьми?
– Не беспокойся, – ответила Астрид. – Мы отвезем ее домой.
– Все в порядке, – выпалила я, подхватив свою сумку и телефон. – Я выйду здесь и позвоню своему водителю.
– Не будь сучкой, сучка, – дразнящим тоном возразила девушка.
– Хорошего вечера, Уинтер, – сказала Сара и захлопнула дверь.
Я выдохнула. Все нормально. Ничего страшного.
Парень переключил передачу и сорвался с места. Откинувшись по инерции назад, я сжала мобильник.
Нужно научиться говорить «нет». Мне стоило отказаться от их предложения.
Несколько минут мы ехали молча. Так как автомобиль двигался по прямой, я понадеялась, что мы держали путь к моему дому по шоссе.
– Та машина по-прежнему следует за нами? – послышался вопрос Астрид.
– Ага, – отрезал Майлз.
Мой пульс участился. Кто-то следил за ними? Если что-то назревало, я хотела убраться отсюда раньше, чем все начнется.
– Итак, – снова заговорила девушка, – что именно ты видишь?
Повисла тишина. Насторожившись, я выпрямила спину.
– Ты у меня спрашиваешь?
– Да, – она засмеялась.
Я покачала головой.
– Ничего не вижу.
– Ну, я знаю, но все, типа, черное, или белое, или какое? – настойчиво продолжила она. – То есть, когда я закрываю глаза, иногда вижу калейдоскоп цветов, а иногда просто темноту.
– Ничего, – повторила я. – Я не вижу. У меня зрительного восприятия просто не существует.
– Психоделика, – одобрительно проворковала Астрид.
Я хохотнула. Людям трудно это понять. Зрячие не видели, только когда закрывали глаза, и полагали, что для меня все обстоит так же. Для них мои глаза просто были закрыты.
В действительности же я вообще не имела глаз. Хотя они иногда непроизвольно двигались: я моргала, плакала…
– У тебя очень миленькая форма, – сказал Майлз.
Астрид промолчала, поэтому я решила, что он говорил со мной, и пробормотала:
– Спасибо.
В его голосе слышался подтекст. Внезапно юбка показалась мне слишком короткой, и я инстинктивно одернула ее как можно ниже.
– Вы же знаете, где я живу, верно?
Девушка ничего не ответила, а Майлз лишь засмеялся.
Я стиснула сотовый в ладони, поглаживая большим пальцем кнопку включения.
Прохладный металл коснулся моей руки, отчего я дернулась.
– Попробуй, – предложила Астрид, вручив мне что-то.
Забрав и повертев предмет размером с ладонь, я услышала всплеск жидкости внутри.
– Нет, спасибо. – Я отдала вещицу обратно.
До сих пор я слышала слова матери, сказанные, когда мне было двенадцать. Она учила меня с ранних лет. Никогда не пей алкогольные напитки, которые приготовила или открыла не сама.
Ари мама сказала то же самое, однако понимала, что я более уязвима. Люди могли подсыпать в мою выпивку что угодно, прямо у меня под носом, и я не узнаю.
Астрид забрала бутылку, проныв:
– Кайфолом.
Я собиралась сказать «все равно спасибо», но мы повернули. Под колесами захрустел гравий. Встревожившись, я сощурилась. Около моего дома не было грунтовых дорог.
– Куда мы едем? – спросила я.
Они не ответили.
Из-за подозрений свело живот. Здесь меня не затолкнут в раздевалку, зато парочка могла найти множество других способов поиздеваться надо мной.
– Машина все еще у нас на хвосте? – поинтересовалась Астрид.
– Они тоже свернули на какую-то дорогу позади нас, – ответил парень.
– Клево.
– Что происходит? – требовательно воскликнула я.
– Мы хотим показать тебе кое-что, – сказала девушка.
– Я хочу домой.
Автомобиль трясло на ухабах; я подскочила и, ударившись головой о крышу, зашипела:
– Ой.
Проклятье, это не смешно. Уже перевалило за десять вечера, и я не знала этих людей. С чего они взяли, будто могут увезти меня, куда им вздумается?
– Я хочу домой, – опять повторила я.
– Попридержи коней, – отчитал Майлз. – Нам нужно, чтобы ты помогла нам с одним делом.
