Гром артиллерии делает ночь бессонной. Энтони жалеет, что рассвет не торопится. Битва – странное дело. Будто в окрестностях Барнета собрались тысячи мужчин, чтобы бросить кости и определить, кому жить, а кому умереть. И поле битвы – все равно что игорный дом. Если победит Уорик, он заберет все. И снова получит Генриха, слабую тень короля.
Эдуард, вероятно, будет взят в плен и убит вместе с Ричардом Глостером, Энтони и другими ключевыми игроками. Армия Уорика соединится с войсками Маргариты, когда та наконец прибудет в Англию. Лондону придется открыть ворота объединенным силам Ланкастера. Дело Йорка будет безвозвратно проиграно. Воинственный, но порочный Эдвард Ланкастер в конечном итоге унаследует трон после своего блаженного идиота-отца. С другой стороны, если в Барнете победит король Эдуард, ему еще придется иметь дело с армией Маргариты и других ланкастерских сторонников.
Беспокойно вышагивая туда-сюда, Энтони неожиданно натыкается на лорда Гастингса. Тот в отличном настроении. Он только что виделся с королем и Рипли.
Последний предсказал, что на рассвете будет густой туман. Энтони возражает, что туман может быть на руку не только йоркистам, но ланкастерцам. Гастингс отвечает, что йоркисты выиграют битву, ибо Рипли спрашивал об этом Говорящую Голову год назад и получил благое предсказание. Энтони и не думал о том, что после их с Типтофтом бесед с Говорящей Головой у Рипли оставалась целая вечность, чтобы расспрашивать оракула самостоятельно. Энтони благодарит Гастингса за хорошую новость и отправляется на поиски Рипли. Найти алхимика в сумерках не так-то просто, но наконец Энтони все-таки хватает его:
– Скажи мне, Рипли, что меня ждет в этой битве? Я буду хорошо сражаться? Меня ранят? Я умру?
Но Рипли, не отвечая, вырывается из объятий Энтони и исчезает в темноте.
Незадолго до рассвета вовсю ревут трубы, и Эдуард наконец-то командует своей артиллерии и лучникам открыть ответный огонь, перед тем как отдать приказ об общей атаке. Он намерен сблизиться с ланкастерцами, пока их артиллеристы не увидели, куда стрелять. По мере наступления людей Эдуарда наступает и туман. Он поднимается от земли и окутывает неповоротливых рыцарей и сержантов. Картина чрезвычайно странная. К тому времени, когда войска Эдуарда достигают позиции противника, они вряд ли способны что-то разглядеть дальше пары футов перед собой. Повсюду крики и неразбериха. Энтони, который вообще понятия не имеет, что происходит в других местах поля боя, орудует шипом алебарды, нанося удары по воинам, которые носят знак лорда Монтегю, брата Уорика. Вокруг него страшная давка. Откуда-то издали слева доносятся крики: «Нас предали!» Вдруг Энтони совершенно внезапно обнаруживает, что больше не стоит на ногах. Он пытается подняться, но не может, словно у него не хватает ноги. Кажется, сражение передвигается дальше. Энтони слышит крики, но самой битвы уже не видно. Дотронувшись до левой ноги, он, к своему облегчению, обнаруживает, что она все еще на месте, но когда он подносит руку к глазам, она красная от крови. Тут Энтони решает, что можно позволить себе провалиться в сон.
Когда Энтони просыпается, он находится в шатре; нога плотно перевязана королевским хирургом. Энтони потерял много крови, но рана выглядит чистой. Хирург требует, чтобы обратно в Лондон больного несли на носилках, но Энтони с помощью солдат садится верхом на Черного Саладина и отправляется в Лондон вместе с королем. В пути он узнает, что произошло во время битвы. Обе армии сместились относительно друг друга, в результате чего ланкастерское правое крыло под командованием графа Оксфорда оказалось гораздо сильнее, чем йоркское левое крыло, и провело стремительную атаку. Рассеянные войска бежали через Барнет и далее до самого Лондона, распространяя смуту и панику. Оксфорду удалось сплотить своих бойцов за пределами Барнета и вернуть их на поле боя. На штандартах Оксфорда изображен геральдический герб: звезда, окруженная золотыми лучами. Он напоминает эмблему короля Эдуарда – солнце с золотыми лучами. И когда отряды Оксфорда появились из тумана, люди Монтегю приняли их за йоркистов и стреляли по ним. Потом раздались крики: «Нас предали!», и ланкастерцы разбежались кто куда. Уорик и Монтегю, оставившие коней вместе с другими лошадьми за линией фронта, были окружены и зарублены. Эдуард везет их голые трупы обратно в Лондон, чтобы выставить на всеобщее обозрение в соборе Святого Павла. Оксфорд, Эксетер и Бомонт также мертвы. Рипли не поехал с королем. Он остался на поле боя вместе с другими мародерами и со счастливым видом собирает глазные яблоки в колбы, наполненные спиртом.
Незадолго до Лондона к Эдуарду прибывает гонец. Маргарита со своим войском высадилась в Уэймуте. Солдатам Эдуарда разрешен отдых в Лондоне всего на несколько дней, перед тем как они отправятся на запад. Поскольку Энтони не суждено снова участвовать в сражении, он назначается на должность констебля лондонского Тауэра на время всей военной кампании. На этот раз Эдуард не будет брать Генриха Ланкастера с собой в поход, и главная задача Энтони заключается в том, чтобы пресечь любую попытку ланкастерцев освободить Генриха. С этой целью Энтони получает дополнительное подкрепление в сто вооруженных человек. Прочие же рыцари и солдаты должны отправиться с Эдуардом в поход на запад, чтобы не дать Маргарите и Эдварду Ланкастеру объединиться с армией Джаспера Тюдора.
Хотя обязанности Энтони на первый взгляд совсем не обременительны, он относится к ним серьезно.
Первым делом он приказывает схватить подозреваемых в симпатиях Ланкастеру и доставить их для заключения в Тауэр. Среди арестованных и сэр Томас Мэлори. Его под охраной приводят к Энтони. Мэлори ковыляет, опираясь на две палки, и едва может поднять голову.
– Вы же видите, я дряхлый старик, – произносит он. – Какую опасность я могу нести вам или вашим сторонникам? Если я расскажу вам, чем закончилась история о даме и белой суке, вы меня отпустите?
Энтони не отвечает. Возможно, Мэлори прав. К тому же очень хочется услышать окончание легенды. Тогда Мэлори говорит:
– Прошлой ночью мне приснилось, что все так и произойдет. Надо было бежать, пока была возможность.
– Вы верите, что сны могут предсказывать будущее? Мэлори отвечает:
– Сны – это тонкое состояние духа, и, по-моему, иногда они могут влиять на будущее. Я вспоминаю, что случилось всего несколько лет назад. Уличному торговцу по имени Джон Чепмен из Сваффема в Норфолке приснилось, что на Лондонском мосту он встретит человека, который научит его, как разбогатеть. Поэтому он поехал в Лондон и часами стоял на мосту, но ничего не происходило, и никто не заговаривал с ним, и он чувствовал себя дураком. В конце концов Чепмен зашел в одну из лавок на мосту купить кусок пирога и, кажется, рассказал лавочнику о своем глупом сне. Лавочник согласился, что сны и впрямь глупая штука. И, в свою очередь, рассказал, что прошлой ночью ему приснилось, будто он видел сокровища, зарытые в саду некоего Джона Чепмена в Норфолке. Не ехать же теперь в Норфолк по такому дурацкому поводу! И он сказал Чепмену: «Отправляйся домой и займись делом». Вот Чепмен и отправился домой, и принялся перекапывать землю в саду, и, конечно же, нашел два горшка золота, зарытых под корнями дерева. Я был в Сваффеме и видел, какой дом он построил на эти деньги. Также он оплатил возведение северного придела и колокольни сваффемской церкви.
