Залман останавливается и показывает на холмистую лужайку с двумя скамейками перед домом.
– Скажите им, что встреча будет проходить там. Отсюда нам будет вас хорошо видно. Если заметите какую-нибудь опасность, проведите рукой по волосам.
Йона кивает. У нее такое ощущение, будто она проглотила целое стадо разъяренных слонов. Внутри у нее всё колотится, дрожит и стучит, и ей кажется, будто собственная тяжесть пригибает ее к земле.
Залман кладет руки ей на плечи.
– Я безумно горжусь тобой, девчушка. С того самого момента, как ты решила раздобыть для бабушки цветок.
– Да уж. Смотри, как после этого всё хорошо устроилось: моя семья скатилась в пропасть, я попала в Мин-III, бабушка – в дом-плюс.
– Послушай меня. – Теперь голос Залмана звучит строго. – Что бы ни произошло, никогда не сомневайся, что ты выбрала правильный путь. Если бы ты осталась послушной дочкой Бергеров, бабушка всё равно оказалась бы в доме-плюс. И у нее не было бы шанса выбраться оттуда. А сейчас такой шанс есть. Благодаря тебе и остальной Своре. Так что давай, расправь плечи, выше нос, расквитайся со Старкином и Дейр. Ты знаешь, зачем туда идешь.
Она кивает и вместе с Килианом уходит в сторону ворот.
Старкин и Дейр ждут их у входа в здание, между двумя резными колоннами, поддерживающими огромный балкон. Дейр выглядит именно так, как Йона себе представляла: в платье с ярко-красными цветами, в лакированных туфлях на высоком каблуке и с той же короткой прической, как на фотографии, которую Йона видела в Звездной сети тысячу лет назад. Старкин в жизни такой же невыразительный, как и по телевизору. У него серые глаза, непроницаемые, как туман Радовара.
Они пожимают друг другу руки, как будто пришли в гости.
– Здравствуйте, господин Калтер, госпожа Бергер, – приветствует их Диана Дейр.
– Пожалуйста, называйте меня Килиан.
Дейр кивает.
– Понимаю.
– Не хотите ли выпить чего-нибудь освежающего? – спрашивает Старкин.
Йона качает головой и показывает на скамейки на холме.
– Давайте обсудим наши дела вон там, на улице.
– Прекрасное место, – говорит Старкин по пути к скамейкам и обращается к Килиану, внимательно оглядывающему дом сверху донизу: – Да-да, конечно, надо всё проверить. Яблочко от яблони, как я вижу. Осторожен и недоверчив. Жаль, что Серую Бригаду скоро распустят, а то ты мог бы сделать прекрасную карьеру.
– Лучше уж я спрыгну с Восхода.
Старкин смеется.
– Так ты с него уже спрыгнул! Да ладно вам хмуриться, может, будем проще? Я, честно признаюсь, не люблю, когда меня шантажируют, но, раз уж мы тут сидим, давайте постараемся к чему-то прийти. Не беспокойся, Калтер-младший, кроме нас, здесь никого нет, как мы и договаривались. Весь персонал уехал в правительственное здание в городе. Они вернутся, когда я сам вызову их назад.
– А в лесу тоже никого нет? – спрашивает Йона. Она не может отвести взгляд от теней между деревьями. Солнце, ветер, листва. Успокойся, Йона.
– Ах, наша юная дама боится, что Серые бригадиры залезли на деревья. У нас был уговор, госпожа Бергер, и я не собираюсь его нарушать.
По лицу Дейр скользит тень нетерпения.
– Ну что ж, с этим разобрались. Идем дальше.
Она достает из сумки стопку бумаг и раздает каждому по экземпляру.
– Перейдем к делу. Я бы хотела как можно скорее перейти к подписанию документов. Да будет вам известно, ваши видео напугали меня до смерти. Но я надеюсь, вы понимаете, что распространение этих материалов погубит не только «КомВью» и президента, но и весь город.
– До этого доводить не обязательно, – говорит Килиан.
– Совершенно согласна. Мне кажется, что мы сможем прийти к взаимовыгодному соглашению.
– А мне кажется, Диана, что тебе не на что жаловаться.
– Да, Старкин, ты прав, но меня уже давно беспокоит, что творится в городе. Изменения всем нам пойдут на пользу.
– Это ты так считаешь. – Старкин обращается к Йоне и Килиану: – Мы с госпожой Дейр не всегда соглашаемся по поводу того, кто в Радоваре главный. Но в конце концов всё равно приходим к решениям, которые выгодны нам обоим. Правда, Диана?
– Да, Старкин, как знаешь. Дай, пожалуйста, Килиану и Йоне прочитать договор, и мы закончим это дело.
Старкин разрывает свой комплект документов пополам.
– Знаешь, я всё-таки подумал и решил, что мне это не надо. И взял на себя смелость выступить с ответным предложением. Оно сейчас на балконе.
И он машет рукой у себя над головой.
Двери на балкон открываются. Бен Калтер выталкивает вперед двух женщин. У каждой на голове бумажный пакет. В руке у него пистолет, который он направляет в голову то одной, то второй из них.
– Прошу прощения за драматизм – он склонен к некоторой театральности, – говорит Старкин.
Калтер снимает пакет с головы женщины слева. У Генриетты Хаверс во рту кляп, руки связаны, и она в страхе оглядывается по сторонам. Потом он снимает пакет с головы второй женщины.
Йона смотрит в испуганные глаза своей матери.
– Сволочь, – шепотом произносит Йона. – Мерзкая, вонючая тварь!
– Это ты так думаешь. Теперь послушайте, что мы с Дианой вам предложим: если вы удалите свои видео, мы не причиним вашим матерям никакого вреда. И все будут жить долго и счастливо.
– Ты что, псих? – кричит Диана. – Я давно подозревала, что ты спятил, но только когда я узнала, что ты открыл дома-плюс, чтобы избавляться от стариков, я поняла, насколько всё серьезно. А дома-минус… – Она качает головой. – Как ты смеешь прикрываться именем «КомВью»?
– Тихо, Диана, это некрасиво с твоей стороны. Еще сегодня ты говорила, что это дерьмо – не твоя забота и я должен, как всегда, сам с ним разобраться. После стольких лет взаимовыгодного сотрудничества ты сейчас поступаешь низко и неразумно, говоря обо мне такие слова.
– Нашему сотрудничеству в любом случае конец.
– Я так не думаю. Ты потеряешь больше, чем я. В этих видео бедные детки-рабы собирают твои телефоны, Диана. Где доказательство, что президент Радовии имеет к этому отношение? Серую Бригаду ведь тоже финансирует «КомВью»? Не делай глупостей. Стоит мне только переслать видео кому надо, и ты можешь продавать все свои пентхаусы. А если тебе этих аргументов недостаточно, подумай, как легко пуля может попасть не в того человека.
С балкона доносится сдавленный стон. Калтер заставил Хаверс сесть на перила и тычет пистолетом ей в спину.
– Эй-эй, мальчик мой.
Старкин удерживает Килиана, когда тот хочет побежать к дому.
– Папочка мамочке ничего не сделает – разве что у него не останется другого выбора. Значит, смотрите, как всё будет: «КомВью» остается в Радоваре. Йона возвращается в дом-минус, где ей самое место, и пытается возместить ущерб, который причинила семье. Леона мы передаем под опеку отца, что следовало сделать уже много лет назад.
