– И он устраивает вечеринку по случаю…
– В мою честь. Мой друг узнал, что я здесь, на острове, и решил оказать мне гостеприимство…
– Но вас это не радует, – закончила Ханна за него.
Шейх пожал плечами:
– Иногда довольно утомительно быть центром всеобщего внимания.
Ханна закусила губу.
– А что вы им скажете обо мне: кто я, откуда взялась?
Медленная улыбка изогнула его губы.
– О, не стоит беспокоиться об этом. Мне никогда не нужно ничего объяснять, – высокомерно сказал он. – Никто не узнает, кто вы. Так что сегодня вечером вы можете быть кем хотите, Ханна.
Он словно еще раз взмахнул волшебной палочкой, той самой, которая уже превратила ее в шикарную женщину, летящую на вертолете на вечеринку. Это было захватывающе, но одновременно и страшно. Ханна украдкой взглянула на ястребиный профиль Кулала и напомнила себе, что это все неправда, в полночь ее карета станет тыквой, и ей даже и думать не стоит о том, что ее свидание с этим элегантным брюнетом могло бы иметь продолжение.
Вертолет начал опускаться на площадку, освещенную горящими факелами, где их ждал импозантный человек – пламя окрасило его лицо в цвета бронзы и золота.
Ветер, поднимаемый лопастями, подхватил тонкое платье Ханны, и оно облепило ее тело так тесно, что она ощутила себя голой, а тщательно уложенные волосы разлетелись по плечам. Но это вряд ли кто заметил. Сальваторе ди Лука тепло приветствовал Кулала, но Ханне едва кивнул, будто знакомиться с ней было пустой тратой времени. Как будто она была одной из длинной вереницы женщин, которых Кулал приводил с собой на вечеринки. На самом деле так оно и было.
Стараясь не шататься на непривычно высоких каблуках, Ханна последовала за мужчинами на террасу, где около бассейна собрались гости. Высокие деревья были увешаны гирляндами огней, столы – украшены цветами и горящими свечами, пламя которых едва трепетало в тишине ночного воздуха.
При их появлении все разговоры смолкли, но через секунду тишина уже взорвалась ликующими возгласами приветствия. Ханна почувствовала, как ее сверлят десятки глаз, и вдруг поняла, что имел в виду Кулал. Быть в центре всеобщего внимания оказалось не очень-то приятно. И она все время волновалась: поняли ли эти люди, что она ряженая, что платье и драгоценности на ней заимствованные.
Знойные звуки джаза поплыли над бассейном, и среди гостей появилась известная певица в серебристом платье. Ханна заметила знаменитого голливудского плейбоя в обнимку с девушкой в два раза младше его. Она узнала европейскую принцессу, которая демонстрировала у бассейна какую-то сложную асану.
Наверное, Ханна была здесь единственной, кого никто не знал. То, что она была здесь с самым важным гостем, к которому все старались держаться поближе, только усугубляло ситуацию. Даже когда Кулал ее кому-то представлял, их интерес был скорее вежливым, чем искренним. Пару раз ее просто оттолкнули, как будто она была лишь незначительным препятствием на пути к всеобщей цели. Но Ханна делала вид, что не замечает этого, и чувствовала, как на ее лицо постепенно возвращается профессиональная полуулыбка.
Но когда рядом с Кулалом появилась ослепительная блондинка и стала весело болтать с ним на каком-то непонятном языке, наверное его родном, Ханна сдалась. Как бы хорошо она ни смотрелась в одолженном наряде – это только обертка. На самом деле она всего лишь горничная. Она чужая им. Всегда так было и, вероятно, всегда так и будет.
Никем не замеченная, она отошла и присела на край небольшого фонтана, откуда могла хорошо видеть всех собравшихся и слушать музыку. Она видела, как женщины увивались за Кулалом, и неудивительно – она тоже невольно залюбовалась его стройной фигурой в идеально сидящем смокинге. Ну что ж, ей хватит джаза и запаха жасмина, наполнявших ночной воздух, – такие наслаждения ей тоже нечасто выпадали. Ханна с удовольствием потягивала коктейль, в котором плавали крошечные фиолетовые цветы, и машинально наблюдала за официанткой, которая, преувеличенно покачивая бедрами, шла по краю бассейна с полным подносом бокалов. Когда она проходила мимо шейха, то так завиляла задом, что Ханна рассмеялась. И в ту же секунду услышала звон хрусталя, разбивающегося о мраморный пол.
Все уставились на официантку, которая кинулась собирать осколки и испуганно озиралась вокруг, будто была пришельцем, только что рухнувшим сюда прямо из космоса. Она выглядела почти комично, но так дрожала, что рисковала порезаться.
Ханна вздохнула, поставила свой бокал, подошла к незадачливой официантке, присела и успокаивающе похлопала ее по руке. Девушка благодарно улыбнулась сквозь слезы. Но тут кто-то взял Ханну за плечи и рывком поставил на ноги. Подняв голову, она увидела смущенное лицо Кулала.
– Пойдем, – сухо сказал он. – Или ты планируешь надеть фартук и заняться тут уборкой?
– Мне стало ее жаль, – упрямо ответила Ханна. – Так же, как вам меня. Бедная девочка была так напугана, и некому было ей помочь.
– Не у всех здесь есть ваши навыки.
– Вот именно. Потому что я такая, как она. А не такая, как вы и все эти люди.
Кулал крепко взял ее за локоть и повел прочь от любопытных глаз – в темный тихий сад. Сюда тоже доносилась музыка, но здесь они были только вдвоем. Ханна смотрела на ястребиный профиль шейха, пытаясь понять выражение его лица. Он казался одновременно и раздраженным, и позабавленным.
– Как тебе вечеринка? – спросил он, помолчав.
– Это было очень мило с вашей стороны, пригласить меня, – ответила Ханна профессиональным тоном.
– Я тебя не об этом спросил, Ханна.
Она неловко пожала плечами:
– Я рада, что побывала здесь.
– Да неужели?
Ханна хотела промолчать, но что-то в остром взгляде его черных глаз заставило ее сказать правду:
– Теперь я знаю, что вечеринки высшего общества – это не так интересно, как все кричат.
– Почему?
На этот раз Ханна колебалась только секунду.
– Ну, никто даже не разговаривает друг с другом, правда? И все эти женщины вились вокруг вас роем, хотя остальные мужчины тоже были вполне симпатичными. Так что ваш план, ради которого вы меня сюда привезли, скорее всего, провалился. И еще я вас, кажется, компрометирую. – Ханна вопросительно посмотрела на него. – В таком случае я могла бы посидеть тут, пока вы не захотите уехать.
Кулал посмотрел на нее с любопытством. Он слышал, как люди вокруг него вскрикивали в ужасе, когда она пришла на помощь неловкой официантке, но Ханну это не смутило. А теперь вместо приторных слов благодарности она говорит ему именно то, о чем он и сам думал в подобных случаях.
Шейх прищурился. Люди редко говорили ему то, что он хотел услышать. В основном ему говорили то, что, как им казалось, он хотел услышать. А эти вещи редко совпадали. Кулалу вдруг захотелось ее обнять, и он не видел смысла бороться с этим желанием. Почему бы и нет?
