– Элис! – позвал Леха и закашлялся, то ли от стеснения, то ли просто в горле пересохло. – Элис!
Интуиция подсказывала: это теперь надолго. Если Элис уцелела, он найдет ее в районе Миллениум Парка, где-нибудь возле «Хилтона». Но как ответственный спасатель, Леха не побежит туда стремглав, а будет идти не спеша, внимательно исследуя местность и регулярно подавая звуковые сигналы. Потому что Элис может оказаться где угодно.
А вдруг она на крыше вон того отеля лежит со сломанной ногой? Да запросто. Короче, задача дня – кричать и прислушиваться, снова кричать и прислушиваться, микрофоны на максимум.
Хотя, искать девицу надо там, где сейчас Йоба, ну это же очевидно.
– Элис! – позвал Леха и тронул машину вперед.
* * *
– Смотри, как она может! – крикнула Элис. – Я делаю вот так… А она вот так! А теперь сюда – а она туда!
Огромная боевая машина, перебирая четырьмя ногами и шевеля гусеницами, приплясывала на месте.
Где-то я это уже видел, – подумал Леха. Ничего себе фестиваль самодеятельного творчества на развалинах Абуджи. Танцы народов мира.
Что тут скажешь, какой народ, такие и танцы.
– Я только не могу подобрать команду, чтобы она открыла люки!
– Главное, не скомандуй, чтобы она стрельнула мне в лоб! А открывалка для люков у меня есть. Вот только как ее тебе…
Леха встал на кресло, высунул наружу руку и нащупал на башне одну из нитей кабеля. Втянул ее в кабину, привязал пилу, выбросил инструмент за борт и начал травить кабель, надеясь, что груз не сорвется.
– Ух ты! – восхитилась Элис. – Алмазная цепь?!
– Это Африка, детка!
– У тебя запись включена? Сделай несколько общих планов и несколько крупных.
Она закинула пилу на плечо и встала в картинной позе на фоне Йобы, уперев свободную руку в бок. Потом влезла на платформу. Потом на ствол. На крышу рубки.
– Ты бы взял свои камеры и поснимал как следует! Что за оптика на твоем олдтаймере, наверняка мутное старье…
– Да я боюсь выглянуть! У меня гендер неподходящий, если ты забыла!
– Это неудачно вышло, – серьезно сказала Элис. – Ну, тогда я пилю? А как она включается…
– Цель с запада! Наземная одиночная.
– Пилить-то все равно надо… А ты давай, работай, я в тебя верю.
Леха развернул машину, выкрутил оптику до предела и облегченно вздохнул. По проспекту катился дрон-разведчик, а на нем сидела знакомая тонкая фигурка.
– Отставить пилить! – сказал Леха.
– Раскомандовался, – буркнула Элис.
– Это Великая Мать!
– Не поверишь, я догадалась.
– Отставить! – рявкнула Вик издали так, что даже Леха у себя в башне расслышал.
– Ну-у, собралось командиров на мою голову… – Элис уселась на край рубки.
Дрон объехал «Избушку» и остановился. Первым делом Вик придирчиво оглядела Йобу – вдруг ее попортили, – потом бросила критический взгляд на Элис и наконец заинтересовалась бесформенной копной проводов с лапками и пушками.
– Снятся ли рыцарям электрические кони? – спросила она. – И кто он, наш рыцарь? Неужто сам несравненный Пасечник?
– Да так, один ненормальный русский, – Элис неуверенно пожала плечами. Услышать о Пасечнике, это было явно не то, чего она ждала.
– Герой! – крикнула Вик. – Выходи!
– Ты уверена?
– Давай-давай!
Леха выбрался на башню, попытался отыскать под кабелями десантные скобы, неловко сполз по ним вниз, естественно, на полпути сорвался – и рухнул под ноги Вик, сжимая в руке оборванную прядь.
– Герой, – повторила та, глядя, как опозорившийся рыцарь встает и отряхивается.
– Это ты меня спасла? – бросила Элис сверху.
– Ты слезай с моей машины, звезда «Плейбоя». Что ты там собралась пилить?
– Люк конечно, – Элис легко спрыгнула с рубки и встала перед Вик, оказавшись выше на голову и шире размера на четыре, не говоря уже про бюст. Пилу она сунула Лехе.
– Зачем? Йоба тебя не тронула, и ты ее не трогай.
– Ну, мы думали…
– Ах, вы думали?! – Вик резко повернулась к Лехе. – Значит, вы?! О-о, смотрю, ты наконец получил по наглой морде! Это она тебя приложила?
– Это ты, – Леха воровато спрятал пилу за спину.
– Правда, что ли? – Вик звонко рассмеялась. – Ну, извини.
Элис поглядела на Леху с интересом.
– Везде успел, – сказала она.
– Так-так, с этого места поподробнее, – попросила Вик.
– Да не нужен он мне даром! – отмахнулась Элис. – Забирай.
– Я не могу, – сказала Вик просто. – Мне жить осталось буквально отсюда до завтра. А этот балбес вообще другую любит какую-то. Эскобарскую собаку, прикинь. Зоофил.
– Ничего себе, – протянула Элис, и впервые за весь этот дурацкий разговор Леха расслышал в ее голосе абсолютно серьезные нотки. – А я ему трусы подарила.
Теперь посерьезнела Вик. Леха назвал бы это «опасно нахмурилась».
– Про Эскобар – откуда?.. – быстро вклинился он, пока обстановка не накалилась совсем.
– Лоренцо попался. Твои приятели, – Вик кивнула на «Избушку», – встретили его на дороге в Лагос, когда ехали сюда. Не знаю, чего он им наговорил, но его кинули в багажник, привезли назад и отдали Муделе лично в руки. Со словами: «Кажется, ты потерял своего любимого резидента ЦРУ!» Теперь этот подарочек, чтоб ему пусто было, сидит у нас в гостиной, запивает стресс коньяком из горла и болтает без умолку… В том числе и про твою интимную жизнь.
– Каюсь, приложил руку к его возвращению, пусть и косвенно, – сказал Леха.
– Да ты вообще… Джеймс Бонд. Такой же везунчик и такой же бабник. Кстати, помню я эту твою собаку, ходила она тут. Думала небось, самая хитрая, не подставилась под камеру ни разу… Ага, щас. У меня камер много. Ну, девчонка симпатичная, – неохотно признала Вик. – Понимаю твои чувства. Но и ты должен понимать, что ее такой вырастили – кружить головы прежде чем откусывать их. Или чего там она откусит… Что в рот попало. Короче, это химия. И немного еще физика. А главное, ты разберись, кому псина нынче служит. И между прочим, воровать – некрасиво!
– Отойдем на минутку, – попросил Леха.
– Идите-идите, – сказала Элис. – Я без пилы не опасная.
Вик наградила ее убийственным взглядом, но все-таки ушла с Лехой за «Избушку».
– Просто хочу разобраться, – сказал он. – Она знала твой код, или взломала его, или что?
– Она повесила систему. Отплясывала перед несчастной Йобой битый час. Классическая DoS-атака, насыщение полосы пропускания. Я и не думала, что так можно. Поэтому и ПВО заглохла, потому что повисло все. Мы тут целую ночь были голые вообще, ни один робот не шевелился. Не вздумай рассказать кому-нибудь. Ну, я эту дырку закрою…
