– Как это верно, босс! – пробормотал Леха, вываливаясь из «басика» заранее готовым к тому, что будет жарко, и внезапно попадая в сущий ад.
В гробу он видал партизан любого цвета.
Тут бы в обморок не рухнуть, белой мордой об асфальт.
Рынок не только гудел и дымил. От него тянуло плотным ароматом гари, тухлятины, дерьма и чего-то приторно-сладкого. Короче говоря, рынок вонял. Шатры и палатки уходили, казалось, за горизонт, им не было видно конца. А значит, не предвиделось конца вонище.
Пекло, грязь и запах тлена: все, чего вы не хотели знать об Африке.
По парковке сновали ржавые до дыр такси. Асфальт пружинил под ногами. Когда тебя и без того пошатывает, это очень неприятно.
Захотелось вдруг, чтобы появился Негр Вася, сказал: «Я, сука, князь, мне пофигу!» и разогнал этот бардак. И забрал тебя отсюда. В милую и уютную Народную Республику Лимпопо, где так свирепствует диктатор, что даже военные перевороты бывают строго по расписанию…
Впереди Майк уже вовсю болтал с парнями в черных беретах, а Смит бродил туда-сюда вдоль трейлера, небрежно помахивая каким-то приборчиком. За Смитом тенью следовал один из боевиков. Полиция держалась подчеркнуто в стороне.
– Просто кружочек сделай, – сказал Пасечник. – А я пойду узнаю подробности.
Леха покорно двинулся к Смиту. Рядом возник Гейб, на душе стало поспокойнее. А то мало ли чего этим бандитам в голову взбредет, когда вокруг их законной добычи начнет гулять парень, увешанный камерами. Муделе Баба тут главный по металлолому. Даже если металлолом еще два часа назад был военной техникой законного правительства Нигерии, все равно. Муделе Баба главный в Абудже еще по бензину, дизельному топливу, выпивке, куреву и мылу. И по энергетике, разумеется – солнечные панели, инверторы, генераторы… Не считая всего остального, что Баба подмял под себя по праву сильного и смелого, оставшись в городе, когда отсюда удрали более респектабельные мафиози. Кого-то небось еще и грохнули под шумок.
Исконная территория йоруба – юго-запад: дельта Нигера, побережье Гвинейского залива, Лагос. Новую столицу нарочно строили в центре страны, там, где не доминирует ни одна этническая группа. Но Муделе Баба – йоруба, и теперь его народ хозяин здесь.
Будь Леха старшим в группе, он сейчас не прилипал бы подошвами к асфальту, а прямо из офиса Лоренцо поехал к Бабе и попробовал его развести на интервью. Бандит, конечно, знает, какие они журналисты, и если у него есть чувство юмора, может для начала подыграть. Хороший задел для разговора по душам. Внимание со стороны Института уже будет лестно этому проходимцу. А там, глядишь, само всплывет деловое предложение, от которого Баба не сможет отказаться. В конце концов, нам не так уж много надо… Минуточку, а чего нам, собственно, надо?
Разобраться, почему зона никак не заглохнет? Но Пасечник уже знает ответ: ее поддерживают местные. Те, у кого есь ресурсы. Те, кто могут регулярно ввозить в зону топливо для гибридных двигателей и подзаряжать там аккумуляторы всякой мелочевки. Или в зоне есть один мощный дизель-генератор и хаб-раздатчик энергии, некая мини-электростанция, неважно. Эту функцию можно навесить на любую тяжелую боевую машину, хоть на Йобу, дело нехитрое. Главное – истинный хозяин зоны, не мифический Йоба-Хранитель, а человек, – имеет право невозбранно заходить туда и возвращаться живым. Роботы пропускают в зону его транспорт и людей. Наверное так. Другой вопрос: зачем так долго?
«Да, я бы задал главный вопрос – зачем? – думал Леха, обходя трейлер и равнодушно оглядывая его всеми тремя объективами. – Себе бы задал для начала. Чего ради кому-то два года оборонять раздолбанную Абуджу? Что, не успели все ценное вытащить из центра? Да ладно! Рельсы с железной дороги уже попёрли, рельсы! Вместе со шпалами! Прямо у Йобы из-под носа. Еще легкое метро тут было. Нету его больше. Вы просто вдумайтесь, какая это долгая и трудная операция – кража десятков километров рельсового пути! А потом прикиньте: неужели человек с такими возможностями не сунет руку в варзону, где лежат, пусть и в частично разобранном виде, десятки шагоходов? Ха-ха! Если не жадничать и сбыть технику втихаря на континенте, это никакой Институт не отследит, пока неучтенные „Кентавры“ не начнут очень громко воевать… Зона должна быть начисто выпотрошена! А металлолом по ее краю – показуха! Для идиотов вроде нас. Готов поспорить, в зоне остались нетронутыми только Национальная Мечеть и Национальный Христианский Центр. Чисто из принципа, чтобы все знали, какие в Абудже четкие пацаны, они не грабят храмы… Нет, джентльмены, тут проблема не в добыче полезных ископаемых на руинах цивилизации. Чего дожидается зона? Или… Кого?»
– Живой? – спросил Смит. В руке у него был прибор, который Леха условно определил как сканер частот. Ну очень похоже, а что такое на самом деле, черт знает.
– Стараюсь, – выдавил Леха сквозь зубы. С рынка как раз дунуло, и он боялся открывать рот: мало ли чего туда залетит.
– Они подошли колонной, встали тут, – Смит махнул сканером в сторону парковки. – Вылез гражданский босс со свитой, очень суровый, очень черный и в очень черном костюме, отправился смотреть рынок. Снаряд прилетел минут через десять. Удачное во всех смыслах попадание: даже водитель не пострадал, только ушибы. Гражданский босс сильно разозлился и увел колонну в аэропорт.
– Как вы все успеваете? – искренне удивился Леха.
– Да я ничего, это одна птичка напела. Архангел Майкл ее зовут.
– Наводчика, конечно, искать бесполезно.
– Я не верю в живого наводчика, – Смит покачал головой. – Это ненадежно и вообще не в логике тех, кто строил оборону. «Ландскнехты» опирались на свои силы, людей у них было в обрез, и местных они точно не принимали в расчет…
– Местные воевали на их стороне, мне Лоренцо сказал.
– Не имеет значения. Африканцы всегда на одной стороне, на стороне денег, и «Ландскнехты» знали это слишком хорошо, чтобы доверить черным такую деликатную функцию как корректировка огня артиллерии. Нет, здесь все по классике. Тут должна быть сборка на пассивных датчиках, потому что активные легко засечь, да и дохнут они быстро. Так или иначе, я их не вижу… – он покосился на сканер. – Значит, система прозванивает свою периферию с некой периодичностью, возможно, произвольной, и вот – совпало, очень вовремя подошла колонна. Я бы залез на тот павильон и обследовал крышу анализатором поля, наверняка там что-то есть под карнизом или закатано в гудрон. Но мне уже намекнули, что эти… студенты, – он кивнул на бойцов в черных беретах, – неправильно поймут нас. У Йобы сильный фэн-клуб в городе, не хотелось бы с ним поссориться.
– Студенты? – не понял Леха.
Смит неопределенно хмыкнул.
– А что если я был неправ и все сложнее? И этот фэн-клуб вписался в систему, построенную «Ландскнехтами»? – осторожно подтолкнул собеседника Леха. – Образовался симбиоз? Йоба решает свои задачи, местные – свои, и все довольны?
Смит хмыкнул снова, теперь уже недовольно.
– Наш мудрый шеф несет всякую ересь, а ты слушаешь. Зачем? Взрослый уже, свое понятие надо иметь.
