Пожалуй, предложением стоило воспользоваться. Он понятия не имел, как сунуть конверт певичке.
Николай протянул ей конверт и снова сел в машину.
Дана догнала высокого парня у входа в зал. Он вполне мог оказаться тем, кого обнимала Нина.
Николаю было все равно, тот это молодой человек или другой.
Парень перед Николаем ни в чем виноват не был. Да и Нина тоже.
Никто не виноват в том, что он, Николай, был ей не нужен.
Это он считал, что она должна быть его Ниной и больше ничьей, ему было противно смотреть, как она липнет к высокому мужику, и она перестала для него существовать еще до того, как перестала существовать окончательно.
Он не успел спросить у нее, что было не так в их жизни.
Дана вернулась, хлопнула дверью.
– Куда теперь? – спросил Федор.
– Домой.
Сонливость прошла. Дорога по пробкам показалась долгой.
Свободных мест у подъезда не было. Федор остановил машину, загораживая узкий проезд. Николай быстро вылез и, наклонившись, посоветовал:
– Поезжайте домой. Я позвоню, если кто-нибудь объявится.
Он действительно собирался позвонить Федору. Ему могла понадобиться помощь.
Николай долго ждал звонка, но никто не позвонил.
* * *
До концерта оставалось чуть меньше часа. Игнат уселся в пустом фойе, кивал проходившим мимо музыкантам. Минут через десять приехала Лия. Увидев его, вспыхнула.
– Соскучился, – улыбнулся он.
Она жалко скривила губы, словно собираясь заплакать.
На какое-то мгновение Игнату стало ее жаль. Собственно, она была несчастной, глубоко одинокой девочкой.
– Беги, – подтолкнул он ее. – Тебе скоро выходить.
Стали собираться зрители. Некоторых он узнавал – видел раньше. Как ни странно, у безголосой Лии были свои поклонники.
Увидеть Ксению Антоновну он не ожидал, но она появилась минут за пять до начала. Кажется, она тоже не ожидала, потому что удивилась не меньше.
– Я думала, ты больше здесь не появишься.
– Почему? – сделав недоуменный вид, Игнат прошел вслед за ней в зрительный зал.
– Перестань, Игнат, – отмахнулась Ксения. Необидно, понимающе. – Я не слепая и не умственно отсталая, я не могу не видеть, что ваш роман подошел к концу. Если, конечно, ее влюбленность можно назвать романом.
– Наш роман можно назвать романом, – заверил Игнат.
Ксения уселась в первом ряду, показала ему на стул рядом. Эти места Лия всегда оставляла для своих. Правда, приходили только он и мать. Он ни разу не видел ни Лииных подруг, ни друзей, он о них даже не слышал.
– Просто у меня сейчас проблемы, – шепнул он Ксении.
Она кивнула, но про проблемы не спросила. Умница, видела, что говорить ему не хочется.
Концерт вышел отвратительный. Лия мяукала, зрители аплодировали, Игнат томился от скуки.
Про конверт, который передала Дана, он не забывал. Хотелось заглянуть внутрь, но сделать это при Ксении было невозможно.
Впрочем, он догадывался, что в конверте: предложение встретиться и поговорить. Тихая Дана всегда соображала неплохо, убийства однокласснице покоя не давали, и какая-нибудь ниточка неминуемо должна была привести к Лие.
Сначала Игнат решил, что не отдаст конверт, не прочитав письма, а потом передумал.
Он в этом деле не участник, он простой наблюдатель. Если менты выйдут на Лию без его помощи, тем лучше.
– Я приглашаю вас в ресторан, – объявил Игнат, когда они с Ксенией дождались Лию.
– Извини, Игнатик, я устала, – опустив глазки, отказалась Лия.
Она пыталась улыбаться, а выглядела несчастной.
Игнат этого не ожидал. Мать тоже. Ксения взглянула на дочь с большим удивлением.
– Ну что же, поход в ресторан за мной, – пообещал Игнат и сделал вид, будто только что вспомнил про конверт. – Да, тебе просили передать.
– Что это? – Лия брезгливо повертела его в руках.
– Тебе просили передать, – повторил он.
– Кто?
Ксения тоже вопросительно посмотрела на Игната.
– Какая-то девушка. Поклонница, наверное.
Они уже вышли на улицу. Водитель Вадима Константиновича остановил перед ними машину.
Лия повертела головой. Ищет глазами урну, понял Игнат.
– Давай сюда, – быстро сказала Ксения и, взяв у дочери конверт, сунула его в сумку. – Ты устала. Отдохнешь и будешь жалеть, что не прочитала.
Женщины сели в машину, Игнат помахал им рукой. Он был рад, что Лия не полезла к нему с поцелуем.
7 июня, пятница
От завтрака Федор отказался, молча пил чай и смотрел мимо Даны злыми усталыми глазами.
– Не пойдешь на работу? – Вопрос можно было не задавать, Дана видела, что муж никуда не собирается.
Он не ответил, только зло дернул головой. Еле заметные морщины на лбу сейчас казались глубокими. Федор постарел со вчерашнего вечера.
Дана подошла и обняла его вместе со стулом, уткнувшись лбом в шею.
– Я тебя подставил, – прошептал Федор. Потянул ее за руку и посадил на колени.
– Перестань! – прошептала Дана.
Она сама бросилась с Колиным письмом к Игнату. Федор не успел ее остановить и теперь рисует себе страшные картины. Представляет, что Игнат расскажет Лие, кто передал ему письмо, и после этого Дана станет чьей-то очередной мишенью.
Федор растерялся там, у дверей концертного зала, и теперь не мог себе этого простить.
– Я тебя подставил!
– Федь, ну перестань, – просила Дана.
Муж тяжело вздохнул и посмотрел на нее несчастными глазами.
– Звони Белецкому!
Это было единственно правильное, что они могли сделать. Не только потому, что Федор боялся за Дану, но и вообще. В этом деле самодеятельность для всех плохо кончилась.
У них связей в полиции не было. Даже никаких контактов – с ними никто из полицейских не беседовал и не оставлял им визиток. А у Влада связи были.
Сейчас Федор больше всего боялся за Дану, но он велел бы ей позвонить Белецкому в любом случае. Дана знала – про Колю он тоже не забывал и понимал, что одним им не справиться. Дана хорошо знала своего мужа.
* * *
Телефон молчал. Иногда Николай брал его в руки, потом снова клал на стол рядом с компьютером. Можно было его не включать – работать он не мог, просто тупо смотрел в экран.
Телефон молчал, а когда зазвонил, звонок оказался не тем, которого он ждал.
