Листовка была выполнена отлично. Предвыборные тезисы сформулированы кратко и доходчиво. А сам он на фотографии был мужественно красив и смотрел на будущих избирателей умными понимающими глазами.
– Здорово, – похвалил Игнат, покрутил листовку и бросил на стол.
Ангелина заговорила о том, как будет организован сбор подписей. Он почти не слушал, и она понимала, что он не слушает.
Ему организуют сбор подписей.
– Извини, что заставила тебя потратить время.
Это Ангелина сказала серьезно, внезапно перестав перечислять намеченные мероприятия.
– Ничего, – усмехнулся Игнат. – Времени у меня много.
– Ну… – Она лукаво засмеялась. – Время лучше тратить на девушек.
– На тебя? – хмыкнул он.
– Бог с тобой! – Она замахала руками. – Старовата я для тебя.
Ей было около тридцати, если и старше его, то на пару лет, не больше.
– Против юной певички у меня шансов нет.
– Что?! – изумился Игнат. Он даже привстал, опираясь о стол руками.
– Послушай… – Ангелина поморщилась. – Ты же понимаешь, что тебя уже просветили насквозь. Лучше, чем рентгеном. Все знают, что ты человек Воронкова.
Забавно, но он вовсе не считал себя человеком Вадима Константиновича. Он считал себя свободным и независимым.
– А ты чей человек? – Игнат снова опустился в кресло.
Она помялась и неожиданно посерьезнела:
– Корнеева.
Игнат не ожидал, что она признается. Внезапно ему показалось, что это признание их странным образом сблизило.
Впрочем, оно стоило немного – он понятия не имел, кто такой Корнеев.
А вот фамилию недавно видел. В одном из файлов на флешке, которую взял у Даны.
– Ладно, я пошел. – Кивнув Ангелине, Игнат поднялся.
Волонтеров у входной двери уже не было, только откуда-то сбоку раздавались веселые голоса.
В машине он посидел, постукивая по рулю руками, и достал телефон.
– Привет, Малыш, – когда Лия ответила, ласково произнес Игнат. Лучше убивать время с ней, чем одному. – Какие у тебя планы на сегодня?
– Мама плохо себя чувствует, – не сразу ответила Лия.
– Что с ней?
– Астма, ей нельзя нервничать. Я утром видела, как она дышала через ингалятор. Она никогда не жалуется, но я беспокоюсь.
– Сейчас хорошие средства от астмы, – успокоил Игнат.
– Да. Но… сегодня я хочу побыть с ней.
Возвращаться домой не хотелось, но больше ехать было некуда.
27 мая, понедельник
Разобраться с информацией, которая была на розовой флешке, Николай не мог и всерьез не пытался. Он ничего не понимал в финансовых схемах. Со временем разобрался бы, конечно, но его потребовалось бы слишком много.
Более реальным казалось восстановить два последних Нининых дня. Но и к этому плану приступить непросто. Телефона жены у него не было, он остался у полицейских, и узнать, с кем Нина разговаривала накануне гибели, он не мог.
«Спрошу у Даны телефоны общих подруг, – решил Николай, – и буду звонить всем подряд». Выглядеть это будет странно, но ему наплевать.
Подруг жены он почти не знал, Нина редко о них рассказывала и еще реже встречалась, причем одна, без него. Он и Дану бы не знал, если бы она не была женой коллеги.
Куда он бросил смартфон, Николай не помнил. Около компьютера его не было, на кухонном столе тоже. Чертыхнувшись, он принялся шарить в карманах джинсов, но тут телефон зазвонил. Оказалось, что он лежал под зеркалом в прихожей.
Звонил похоронный агент. Парень получил все нужные документы, можно было назначать день похорон.
– В среду, – решил Николай.
День стоило согласовать с тещей, но об этом он подумал, только когда агент отключился.
Среда была для него черным днем.
Числа́, когда жизнь перестала быть жизнью, а стала мучением, он не помнил. Помнил только день недели.
Начало мая было по-летнему теплым. В ту среду они с Федором ездили на загородный тест-сайт, удачно протестировали новый блок и рано освободились. За городом было хорошо. Лес казался полупрозрачным от распускающейся зелени, а уже просохшая после зимы земля была покрыта такой нежной травкой, что по ней хотелось пройтись босиком.
У него было отличное настроение в тот день.
– На работу вернешься? – спросил он Федора, когда стало ясно, что делать на тест-сайте им больше нечего.
– Вернусь, – решил коллега.
– А я прогуляю.
Николай жалел, что приехал на машине. Хотелось пройти через лес, выйти к какой-нибудь незнакомой деревне. Впрочем, деревень в Подмосковье оставалось все меньше, скорее всего, он вышел бы к какой-нибудь гигантской стройке.
Федор выехал с тест-сайта первым. Николай проследовал за идущей впереди машиной, за поворотом к трассе отстал, не успев проскочить на светофоре, и поехал к Нининой работе.
Надо было ей позвонить, она могла уже уехать домой, но он не позвонил. Николай остановил машину в неположенном месте, у проходной, из которой стайками выходили студенты. Он уже достал телефон, когда вышла Нина. Жена смешно покрутила головой, рядом с ней, прямо перед ним, остановилась «Тойота». Нина быстро открыла дверь и нырнула внутрь.
Тогда он еще ничего ужасного не подумал. Он набрал ее номер и тронул машину, держа телефон у уха. Нина не отвечала на звонки, и он старался следовать за идущей впереди машиной.
Он не пытался за ней следить в тот момент, ему просто хотелось, чтобы она пересела в его машину и они поехали домой.
Наверное, если бы дорога оказалась долгой, он не стал бы преследовать светлую «Тойоту». Но машина проехала недалеко, свернула в проезд между домами и остановилась метрах в пятнадцати впереди. Нина и высокий парень вышли из машины одновременно. А потом жена прильнула к нему, обняв за талию.
Наверное, парню это не понравилось, потому что Нина тут же его отпустила, и пара вошла в подъезд.
Николай тогда остановил машину в неудобном месте, мешал въезду во двор. Сзади ему посигналила белая «Киа», и он проехал дальше. Останавливаться снова он не стал, поехал домой и пару часов, пока не пришла Нина, тупо сидел на кухне, уставившись в окно.
Потом Нина хлопнула дверью и весело удивилась:
– Ты уже дома? – А он начал ждать, когда она скажет ему, что больше его не любит и они должны расстаться.
Нина этого не сказала. Шли дни, и иногда ему начинало казаться, что жена, обнимающая чужого мужика, ему привиделась.
Нет, пожалуй, он не верил в то, что сцена ему привиделась. Он знал, что жены у него больше нет, и ждал конца.
