– Это нормально?
Юрий помедлил.
– В принципе да, – неуверенно начал он. – Такое бывает. Они могут быть в воздухе. Тогда мы не можем делать частные звонки, а надо официально звонить на борт… Вы же понимаете, Михаил Андреевич достаточно мобилен… Он может, например, вылететь – ну в тот же Бочаров Ручей или, там, в Хакасию, с первым лицом они достаточно часто…
– Ладно, хватит, а то мне вас жалко, – прервал его Алекс.
Он собирался сказать что-нибудь в духе «хватит выкручиваться», но это было бы жестко. Зачем обижать человека, который очевидно тебе сочувствует… И потом, все они здесь в одной лодке. Как ни странно.
ALEX: я читал что большинство самоубийств происходит именно в это время перед утром
ALEX: это самое тоскливое время
Алекс впервые всерьез – подумал? почувствовал? – что отца нет в живых. Сколько суток происходит все это? – почти не слышимое на поверхности, как глубинные-глубинные толчки. Когда об этом начали писать The Times, The Sun?.. Сколько дней нужно, чтобы русский путч, по обыкновению, пожрал сам себя?.. Бессмысленный – и… бессмысленный.
Умом-то Алекс понимал, что этот парень мог соврать что угодно, и неизвестно еще, какие у него инструкции, и никому он наверняка не звонил, но не мог отделаться от этой картинки из чего-то хрестоматийного, кажется, «Лангольеров»: летит себе самолет куда-нибудь в Хакасию и на борту его все мертвы. Штурвал – крк, крк – поворачивается сам собой.
– Алексей Михайлович.
Или не сам собой.
Юрий стоял на пороге комнаты, уже опять в пиджаке.
– Я предлагаю вам проехать со мной.
Ого.
– Это что, типа «караул устал»? – нервно пошутил Алекс, хотя такие шутки прокатывали только с помешанными на истории задротами вроде Тео.
ALEX: погоди ка тут вечер перестает быть томным
– Я предлагаю вам просто проехаться и развеяться.
При этом Юрий сделал неопределенный жест, обращенный вместе со взглядом к потолку. Алекс понял, что комната прослушивается, а то и просматривается. А значит, все его пьяные вопли над энциклопедией и даже, стыдно сказать, последующее…
– Я переоденусь, выйдите пока, – скомандовал Алекс, хотя, если на него все время смотрят, какое это имеет значение? Но на самом деле он быстро разыскал паспорт и пауэрбанк. Все важное надо иметь при себе: неизвестно, где ты окажешься – в камере или в Шереметьево.
Ночь над миром.
Наблюдение за а/м BMW E46 г/н А330УЕ 150 RUS
Ему еще нужна была минутка, чтобы понять, что делать. Ехать, не ехать?.. Можно просто отказаться, что, впрочем, не значит, что ему, если захотят, не вышибут мозги прямо в этой комнате. Наоборот, Юрий похож на человека, который хочет вывести его из игры. Может, с риском для собственной карьеры и даже жизни… Не то чтобы на Алекса нахлынул этот детский романтизм, скорее, так он просто подбадривал и даже развлекал себя.
Ну а что?..
И – главное – поставить метку в геолокации! Алекс отчего-то не сомневался, что эта «конспиративная квартира» может растаять к утру как дым. Тоже, как в каком-то попсовом кино.
Юрий явно нервничал. Возможно, он знал, что сюда кто-нибудь сейчас приедет и они не успеют.
Ладно. Shit happens.
Надо доверять своему спасителю.
THEO: fuck вот ты написал тут целую войну и мир пока я дрочил в душе шутка lol
Алекс выскочил на лестничную клетку, не попадая рукой в рукав куртки; Юрий опередил его и мигом сориентировался: лифт едет. Кто-то сюда едет. Куда еще.
– Идемте пешком, – скомандовал Юрий.
Они быстро спускались по лестницам, у Алекса стучало в ушах, оттого что все это оказывается правдой. Неизвестно, что именно.
– Ваше величество, пойдемте в подвал фотографироваться? – пробовал похохмить он.
– Что?
ALEX: omg да тут не с кем пошутить на тему русских царей
THEO: что за хрень у тебя там опять происходит?
На нулевом этаже Юрий попросил Алекса задержаться, потом вернулся и махнул рукой. На посту охраны сидел человек, но почему-то и бровью не повел. Видимо, в операцию по спасению Алекса было вовлечено много людей, и это все больше походило на какой-то план. Заговор спецслужб. Прогрессивной части спецслужб.
Увидев, к чему катится и что консервативного [Mr. P.]а сменяет еще более консервативный «коллективный [Mr. P.]» (vive la Times!), они приводят к власти молодого, европейски образованного принца.
Что-то подобное было с Александром I, когда убили его отца, и овдовевшая императрица, заговариваясь над трупом, вспомнила, что коронована тоже, и собралась было принимать власть, но кто-то на нее рявкнул: «Россия устала от старой немки, России нужен молодой русский царь!»
Домашняя заготовочка для Тео.
И кто ж тогда, получается, старая немка?..
– А куда мы идем?
И – черт. В куртке было холодновато. Outfit так себе, на голову падал не совсем снег и не совсем дождь – рассмотреть можно было только под фонарем, но слишком задирать голову Алекс боялся, потому что не хватало еще влезть в лужу и промочить единственную обувь.
Сейчас. Утром-то купит. Если отпустят.
– К моей машине.
Если все это действительно заговор, то вполне логично, что машину Юрий запарковал далеко за пределами двора: она стояла на обочине – какой-то побитый жизнью BMW-купе, выбор стритрейсера или сутенера. Алекс жадно вдыхал воздух воли, озираясь на мокрой оранжевой улице, на которой теперь даже подметалок не было.
Тронулись наконец – да неужели?
Сзади подъехало Яндекс. Такси и заблокировало «бэху». Так. Началось. Алекс напрягся. Или сразу кончилось. Может, как раз и не стоило пристегиваться. Такси мигнуло фарами. Юрий вопросительно смотрел в зеркало, потом матюгнулся одними губами, как-то выкрутился, вырулил, и они поехали.
Алекс смотрел в зеркало. Такси, кажется, тронулось за ними, а может, и нет.
– Поднажмем?
– А ты хочешь? – усмехнулся Юрий, и Алекса вжало в сиденье, прежде чем он разложил для себя по полочкам это новое «ты».
Гнали они недолго и буквально через пять минут забились в какой-то переулок, и Юрий пригибался, чтобы разглядеть медленно ползущие в свете фар знаки платной парковки.
– Уже приехали? – не понял Алекс.
– Да. Идите за мной, – ответил Юрий, вернувшись и к «вы», и к командному тону, без которого немыслим заговор.
И они пошли – мимо расслабленной компании, мимо контейнера для строительных отходов, – фасад был затянут сеткой и закрыт лесами, пришлось пригибаться, куда-то постоянно протискиваться. Алекс ожидал чего-то большего. Гонки по ночным проспектам, 200 km/h in the Wrong Lane
[7]. И вот этот дисциплинированный приезд в центр же, тон Юрия – разочаровал, что ли?.. Алекс понял, почувствовал, что это не импровизация, и не безумие, и не революция, а вот какая-то почти бюрократическая упертость в инструкции.
