– Что это у вас за игры? Кто она?
Ёран не ответил – смотрел на нее абсолютно пустым взглядом. И внезапно она поняла, что сейчас произойдет. Он бросился на нее, но она успела увернуться и со всех ног помчалась к дому.
Уже на крыльце она поняла, что он не преследовал ее. Оглянувшись, она не увидела парня и поняла, что он побежал за девушкой. Ее всю трясло от напряжения и страха, когда она барабанила в дверь спальни Биргера и Аниты.
Открыла Анита. Ее белые волосы светились в темноте, а белая ночная рубашка придавала сходство с призраком.
Мея оперлась о косяк и увидела в темноте Биргера с ружьем в руках.
– Там Ёран, вы должны пойти.
Больше ей ничего не требовалось говорить. Они быстро оделись и выбежали из дома. Ружье Биргер взял с собой.
Они нашли его у озера, затянутого тонким ледком. Вокруг была тишина. Ёран стоял, прислонившись к кривой березе. По бледному лицу стекала кровь. Глаза засветились в темноте, когда он видел их, на губах выступили крошечные пузырьки слюны. Он оторвался от березы и обнял Аниту. Мея слышала, как они шептались.
– Извини меня, пожалуйста, мама, извини…
– Любимый мой мальчик, что ты сделал?
– Я никогда не причинил бы ей зла, никогда в жизни. Мы просто играли…
Биргер водил карманным фонариком по сторонам.
– Чертов мальчишка, – сказал он. – Где она?
Ёран наклонился, и его вырвало. Анита гладила сына по спине, бросая злобные взгляды на Биргера.
– Это твоя вина, – прохрипела она. – Ты не дал ему обратиться к специалисту.
Биргер не ответил, тишину нарушал только хруст веток под его ногами. Он продолжил поиски, размахивая фонарем, словно оружием. Мея стояла в стороне, зубы выбивали барабанную дробь. Несмотря на холодный воздух, она чувствовала запахи пота, рвоты и крови. Страх охватил ее с новой силой, когда Ёран выпрямился и показал в сторону леса:
– Она там…
Биргер посветил фонарем, и они увидели светлые волосы, затем ноги. Девушка лежала, уткнувшись лицом в мох, и, похоже, не дышала. Биргер подбежал и перевернул ее. Темные полосы запекшейся крови тянулись через рот и подбородок. Анита начала кричать, подняв глаза к небу:
– Только не это! Боже, опять!
Биргер приложил ухо к губам девушки. Отложил ружье в сторону и открыл ей рот дрожащими руками. Дунул изо всех сил, чтобы наполнить легкие воздухом, наклонился сверху и давил руками на грудную клетку.
– Я не хотел этого, – повторял Ёран как заведенный. – Она сама набросилась на меня.
– Чертов мальчишка, – пропыхтел Биргер. – Из-за тебя мы все попадем в беду.
Девушка начала кашлять, но Биргер продолжал дуть и давить. Он делал это с таким остервенением, что Мея не выдержала и закричала. Спотыкаясь о корни, подбежала к нему и попыталась оттащить от несчастной жертвы Ёрана, которой теперь грозило погибнуть от рук его отца.
– Нам надо позвонить в «скорую»!
Биргер вытер лицо и посмотрел на Мею так, словно он только сейчас обнаружил, что она стоит рядом. Это было заметно по его глазам. Он поднялся, протянул к ней руки и крепко прижал к груди. Она чувствовала, как дрожит его тело под мокрой тканью, как его страх смешивается с ее собственным.
– Мы никуда не будем звонить, Мея.
Она попыталась вырваться, но он с силой сжал ее запястье одной рукой, в другую взял ружье. Она успела увидеть, как он поднял ружье прямо над ее головой, а потом на ее голову опустился приклад.
* * *
Лелле проснулся от хруста гравия снаружи. Пока он спал, изо рта на обивку дивана натекла слюна, щека онемела от долгого лежания на жесткой поверхности. Стук в дверь прозвучал раньше, чем он подошел к окну. В щели между жалюзи увидел полицейский автомобиль. Хассан…
– Черт, Лелле, ты, похоже, только и делаешь, что дрыхнешь. – Хассан сунул ему в руки розовую картонную коробочку и протиснулся в дверь. – Понимаю, что сегодня выходной, но уже почти полдень. Ладно, не обращаю внимания. Я бы и сам спал до конца жизни, будь у меня такая возможность.
Лелле приоткрыл крышку и обнаружил в коробке два обсыпанных сахарной пудрой рогалика.
Хассан быстро скинул ботинки и потопал на кухню:
– Тебе не надоело жить как в свинарнике? Не хочешь убираться сам, мог бы обратиться в клининговую компанию.
– Я не в том настроении, чтобы выслушивать твои жизнерадостные наставления.
– Приготовь кофе, а? Пожалуй, оно поможет тебе прийти в норму.
Лелле положил коробку на стол и включил перколятор. Хассан расстегнул молнию на куртке, покосился на стул Лины и сел подальше.
– У тебя есть какие-нибудь новости или ты просто зашел пожалеть меня? – спросил Лелле.
Хассан уже успел откусить кусок от рогалика:
– По обеим причинам, дружище.
Лелле почувствовал, как пол закачался под ногами:
– Ну что же, давай послушаем.
– Относительно девицы, по поводу которой ты звонил, Меи Нордландер. Я покопался немного в ее прошлом. Оказывается, социальный департамент принимал активное участие в ее жизни уже с рождения. Там много чего написано.
– Вот как?
– Такого, что я не должен рассказывать тебе.
Лелле оперся о мойку:
– Ты же знаешь, дальше меня информация не пойдет.
Хассан слизнул языком крошки рогалика с уголков рта:
– Девчонке пришлось поездить, и это еще мягко сказано. Они с мамашей, которую зовут Силье, ну, ты уже знаешь, поменяли свыше тридцати адресов за семнадцать лет. Никакой папаша на горизонте никогда не наблюдался, а вот у мамаши куча проблем. Проблемы с наркотиками, проблемы по части психиатрии. Подозревалась в проституции, но этот эпизод не доказан. В паре случаев девочку забирали, однако каждый раз мамаше удавалось вернуть ее.
– Черт… Нет ничего странного, что девочка оказалась в Свартшё. Ей наверняка осточертели постоянные переезды ее матери.
Хассан подвинул Лелле коробку с рогаликом.
– Похоже, она ищет, где бы ей осесть по-настоящему, – сказал он. – Тихую и надежную гавань.
* * *
– Лежи спокойно. У тебя кровь течет.
Мея открыла глаза и прищурилась. Над ней наклонилась девица c темными синяками под глазами и раной на губе. Она прижимала мокрый кусок ткани ко лбу Меи.
– Попытайся расслабиться, ты получила сильный удар. – Голос у нее был хриплый.
– Кто ты?
– Меня зовут Ханна. – Шея у нее была в красных синяках.
Мея почувствовала, как сердце застучало быстрее. Она обвела взглядом серые стены – комната маленькая и темная. Под потолком на шнуре висела лампочка – вот и все освещение. Воздух холодный и затхлый, едкий запах мочи ударял в нос.
