Ольга внимательно посмотрела на борд, который она сама ни разу не использовала.
– Надо сделать на нем твои засечки. Блогеры уже посчитали. Ты взял дабл-оверхед, 3 метра 20 сантиментов.
– Достойно, но у меня рекорд выше, – сказал Влад и получил от Ольги презрительный взгляд.
– Это твой борд. Незачем там что-то менять. – Джонни протянул доску серферше и побрел с пляжа.
Ольга смотрела ему вслед. Уже две недели в ней бродили сомнения по поводу своего выбора, но, только увидев Джонни на волне, она как будто поняла, что бежала не за тем зайцем. Сильный и могучий Влад гнал своим диким взглядом на волну, но ей хотелось бежать на песчаный пляж поближе к зеленому трону, который теперь полновластно занимал Джонни.
Для нее всегда было трудно признавать свои ошибки. Еще в университете бывало не раз, когда она с воплями отстаивала точку зрения, в которой сама уже давно разочаровалась. Ей всегда казалось, что если она изменит решение, то все пойдет крахом и ее подвергнут обструкции. Так было и с Владом, которому она все еще принадлежала.
Москвич заметил холодок в глазах партнерши и понял опасность появления в Анапе. «Этот проклятый Джонни исковеркал мне всю малину», – думал Влад, погружаясь в пучину. Он уже давно решил, что утопит Ольгу, если та вздумает бежать, как Инга. Ему до сих пор не верилось, что бывшая подруга, с которой они прожили пять лет, та, которая до жути боялась полетов, взяла билет на самолет и упорхнула. Да еще и прислала фотку с самодовольным лицом и подписью: «10 тысяч метров над землей». Ему было уже плевать на ее любовь, он упустил нечто большее – чувство собственной власти над Ингой. Он утратил контроль не только над ее жизнью, но, как казалось, и над своей. Ольгу он потерять не мог, не хотел. И этот холодок в глазах серферши показал его бессилие. «Если она улетит, я ее точно утоплю». – Влад был настроен серьезно и намеренно врезался в Ольгу, когда они синхронно, уже как парочка, заходили на одну волну.
Ольга заистерила на берегу. Сказала, что устала от дороги, и отказалась кататься дальше. Она позвонила отцу, который приехал через полчаса на ее большом японском «универсале». Злость к тому моменту уже улетучилась, Ольга познакомила Влада с папой, и тот пригласил его на ужин.
Сама же серферша, позавтракав с семьей, отправилась на родной пляж. «К дяде Армену», – как сказала она родителям. «К Джонни», – как пропело ее подсознание.
Сибиряк сидел на зеленом стуле и смотрел в море, слушая аудиокнигу про становление бизнеса. Он уже давно привык читать и слушать полезное и применять это в своей жизни. Ольга приехала со стеснительной извиняющейся улыбкой. Она попросила принести борды и загрузить их обратно в каморку. Джонни с удовольствием помогал ей. Просто смотрел и был счастлив, что она рядом. Когда они заняли место на пляже и Джонни оттрубил свои рекламные тексты, настало время для разговора.
– Когда тебя выпустили из СИЗО? – Ольга скрестила пальцы, показав решетку.
– Через три дня. Так они ошиблись, или ты считаешь меня… – Ольга улыбнулась глупой шутке Джонни. – Кстати, девочка с фотки, которая тут висела. Она объявилась. Представляешь нахожу ее здесь, она пузатая на 8-м месяце… В общем, с парнем сбежала.
– А маньяка нашли?
– Это точно не я.
– Да я знаю, ты был со мной во время третьего убийства. Я это сказала полиции. И Владу.
– Вы давно с ним?
Ольга предпочла промолчать.
– Маньяка и не было. Дядя Армен рассказал, что у каждой жертвы был свой убийца. Одну из ревности утопили, другую из-за денег… третья вообще оказалась самоубийцей.
Джонни пришлось еще раз прерваться на рекламный спич, который он закончил ярким лозунгом, призывающим прокатиться на доске.
– У меня к тебе предложение. Я тут под чутким руководством дяди Армена составил бизнес-план. Школу серфинга открываю. Хочу, чтобы ты была соучредителем, инструктором и помощником. В общем, я буду рад любой твоей помощи.
Джонни начал гудеть о том, как разноцветные доски покоряют просторы морей и океана благодаря коучу Евгению Федорову. Ольга усмехнулась, узнав его фамилию, и мысленно примерила ее на себя. Вполне хорошо звучало, не мисс Вселенная, конечно, но гораздо лучше, чем Сидорова. Она мысленно ударила себя по рукам и запретила думать о женихе по имени Джонни, а стала прислушиваться к новому стартаперу Федорову. Она проникалась не только его звучным голосом, но и идеей, которой он заражал каждого, кому рассказывал о проекте. Это было его дело.
– Вы приехали на волны?
– Нет, мы просто вовремя вернулись. В Крыму было затишье, и мне захотелось обратно в свой гараж с досками. В гостях оно… Хотя у серфингиста есть только один дом.
– Море, – отозвался Джонни. – Ко мне тут приблудился кот, я его подкармливал и даже хотел взять к себе жить, но он сбежал. Рыжий, облезлый, если найдешь – не прогоняй. У него кормушка за домом.
– Здорово. А я читала в инете, есть остров, где домашних котов в принципе нет. Только уличные, и все жители их любят и уважают. Они намеренно не заводят котиков, потому что ценят их свободу. Кто к кому захотел, тот к тому и приблудится. В одном доме пожил – в другой перебрался. Круто, да?
– В Сибири такое не прокатило бы. Они замерзли бы от нехватки тепла и любви.
– На море им тоже было бы не по себе. Тут же вода, а кошки не очень…
Они опять помолчали вдвоем, глядя на море.
– Представляешь, мы едем домой, я открываю ютюб, и мне сыпется от знакомых: «Смотри, какое сукковидео суккосерфера». Я гляжу и сначала думаю: «Класс, блин, мой законный личный спот кто-то рассекретил». Потом вглядываюсь и понимаю: «Знакомый до боли лонг». Уф. Мне его очень крутой дядечка в Москве подарил, Денис его зовут, а доска от известного шейпера Conn Osborne. Это отметки Дениса. Он мне, когда борд дарил, сказал: «Для покорителей больших волн». А я так и не смогла ничего большого взять. Этот борд тебя выбрал своим хозяином.
– Классная доска. Помогла, когда я чуть не потонул.
– Влад сначала не поверил, что ты всплывешь. Мы засекли – 4:20 был под водой.
– Странно, я насчитал свой рекорд 3:50.
– Хорошо, что ты просчитался, – она засмеялась, а Джонни подхватил.
Время словно повернулось вспять, и они вновь были парочкой. Ольга заразилась его смехом и еще долго не могла остановиться. Но как это часто бывает, после радости пришла грусть. Серферша вспомнила прошедшее лето, которое было уже не вернуть.
– Ты крут. Еще недавно тебе доска в лоб прилетала, а сейчас… Я тогда перепугалась, плачу и кричу…
– Борись, борись. Ну я и выплыл посмотреть, что за красотка так яростно кричит.
– Это я тебя вытащила, мужчина, – растягивая слова, сказала Ольга.
– Ты, кажется, московским говорком заразилась, женщина? – прогнусавил Джонни.
Они еще смеялись и вспоминали свои поражения и победы в море. И им было хорошо.
