На берегу стояла моторная лодка, Джонни погрузили в нее. Начальник пришел следом.
– А ты думал, мы тебя топить будем?
– Я и к этому был готов, но, по-моему, вы сами понимаете, что ошиблись. – Джонни стал каким-то самоуверенным даже для себя.
Моторка гудела, разбивая маленькие волны, ехали вдоль пляжа. Джонни подставил лицо ветру и даже начал наслаждаться поездкой.
– Крабики, крабики, – закричал лысый опер и направил мощный луч света на темный пляж. Девушки, справлявшие нужду, как крабы, убегали от луча света. Полицейский грубо заржал и еще долго не мог остановиться. Джонни загадал, чтобы разговор в УВД проводил начальник.
В отделении подозреваемого посадили в комнату для допросов и еще долго мариновали, пока он не заснул. Опер нагло разбудил его и стал доканывать повторяющимися вопросами. Начальник сменил злого полицейского, и беседа пошла мягче и информативнее. Слухи о маньяке оказались правдой, девушка, которой принадлежала клетчатая розовая рубаха, была уже четвертой жертвой. Джонни был связан с двумя.
– У нас есть и свидетельские показания, что ты часто выходил ночью из своего домика. – Начальник был в форме, и на его плечах блестели четыре капитанские звездочки.
– Помедитировать. Когда не спится, я жду шторма.
– Зачем?
– Серфинг. После бури всегда остаются большие волны, на которых можно покататься.
– Ты очень подозрительный тип, – признался капитан. – Тебе 30 лет, живешь на берегу, продаешь бананы, серфинг этот. Однако с алиби у тебя пока все складно. Мы недельку попроверяем его, экспертизы проведем, а ты посиди, подумай, вдруг что вспомнишь.
– А та женщина, которая по пляжу бродит. – Джонни покрутил пальцем у виска. – Она дочь нашла?
– Ну вот еще одна связь. Так что мы тебя отпустить не можем.
Оказалось, мамаша видит свою дочь в каждом выловленном трупе. И понять, реальна ли ее пропажа, невозможно. Поэтому полицейские жертвой маньяка ее пока не считали. Нет тела – нет дела.
ИЗ ИНТЕРВЬЮ ПОРТАЛУ «МОРЕ НЬЮС». РУБРИКА «НОВЫЕ ЛЮДИ». АВГУСТ 2020.
Корреспондент: Какие планы на будущее? Чего ждете?
Джонни: Хорошие планы. Позитивные. Но ожидание – это реально проблема. Мы часто очень много ждем. Но самое глупое – это ждать того, что неизбежно. Например, Нового года. Чуть ли не с ноября ждем этот праздник, как будто он что-то перевернет в нашей жизни. Особенно по молодости такое бывает. Потом утром 31 готовим еду всякую и ждем, ждем, ждем… Коротаем день незабвенными фильмами. А чего ждем? Не знаем. В итоге к курантам ожидание высасывает из нас все силы, и празднуем мы Новый год уже на автопилоте. Прошедший Новый год я ничего не планировал. Работал, как обычно, составлял планы, делал необходимые расчеты, 31 декабря рассылал рекламу, и когда пришел Новый год, я оказался готов к чуду. Оно и произошло.
Корреспондент: Так же ждем понедельника, чтобы начать новую жизнь.
Джонни: Да. Все верно. Этим ожиданием мы заменяем реальность на страх будущего. Мы же не можем проконтролировать празднование Нового года заранее. Распланировать все до мелочей, поэтому и ожидание томительно. А вдруг не получится? Кто-то нажрется раньше времени и заблюет ковер, и пошла круговерть. Как запланировали, так точно не получится. Если ждать. А если оставить все как есть и сделать все что нужно, то и страха не будет. Мы же не можем контролировать дождь, ветер, мы не знаем, когда придет шторм.
Джонни сидел в СИЗО и каждый час спрашивал охрану о прогнозе погоды. Они нехотя отвечали, что шторм обещают вечером. Дядя Армен хлопотал, но улик, указывающих на Джонни, было предостаточно, чтобы держать его в качестве подозреваемого.
Выпустили так же внезапно, как и забрали. В самый ливень. Джонни шел весь промокший и радовался, как мальчишка: «Наконец-то он дождался его – шторма!» Он подставлял лицо под капли дождя. «На море. На море, взять доску и в море», – кричало его сознание.
Когда буря погасла, а шквалистый ветер затеребил мокрую футболку, Джонни спрятался под козырек автобусной остановки. Почему его выпустили? Вместо обещанной недели он отсидел всего три дня. «Во-первых, – размышлял Джонни, – капитан понимал, что я не причастен, и мог дать команду отпустить, а гнусный опер решил выгнать его без денег в самый лютый шторм. Логично, но очень непохоже на правду. Добрых ментов не бывает. Они скорее бы забыли тебя в СИЗО еще на неделю. Во-вторых, – продолжал размышлять Джонни, – дядя Армен мог найти подход к начальству УВД, но тогда хозяин морского бутика приехал бы за ним на такси. А если мое алиби подтвердилось и они меня поэтому отпустили? Но как? В момент двух убийств он был один и жил еще у Ангелины Кузьминичны. Сбежать из ее домика было нетрудно, поэтому, проверив комнату, полиция все равно бы оставила его в тюрьме до экспертизы ДНК. В момент двух других преступлений он спал с Ольгой, но никому не рассказывал об этом. Получалось, что и эта версия была нелогичной. Может, они что-то перепутали? Надо успеть на море, пока опять не загребли!»
Джонни уговорил водителя автобуса подбросить его до пляжа бесплатно. Его высадили за пару километров до береговой линии, и серфер буквально побежал к воде. Все эти три дня он не делал пробежку и соскучился по ощущению полного слияния с природой. Во время бега он уже не мучился страхами и мечтами, а просто планировал ближайшие часы. Сегодня был особый день. Его ждало море.
Он взял натертую воском доску и вызвал таксиста на большом «универсале». Дождь прекратился, и в Сукко было пасмурно и ветрено. Джонни попросил остановиться, не доезжая до места. Ему хотелось подготовиться к встрече с морем. Он достал лимонную доску, подхватил ее под мышку и медленным шагом пошел к галечному берегу. «Хороший день, чтобы умереть», – подумал серфер, и его бросило в пот. Предвкушая что-то новое, он пошел к морю.
Никого в этом укромном месте не было. Зря Ольга когда-то переживала, что Джонни рассекретил ее спот. Спасать было некому, и серфер прекрасно это понимал. Он пристегнул к ноге лиш, схватил доску и махнул в воду. Чтобы побороть тревогу, он проговаривал все свои движения. Это помогало ему сосредоточиться на серфинге. Спустя пару минут Джонни перестал испытывать страх перед стихией. Нырок, волна пройдена, эскимосский переворот сделан легко и непринужденно. Джонни заулыбался. Довольный, он выплыл за гребни и стал ждать сет. Страх снова готов был им завладеть, но Джонни мысленно сказал себе: «Так и должно быть – это страшно, но не смертельно». Не спеша, но поторапливаясь, он выждал волну и с силой замолотил по воде, потом нашел место старта и выгнулся, словно пружина. Он встал на доску и заскользил.
Разбалансировка дорого стоит. Джонни упал боком, чего совершенно нельзя было допускать. Когда тело погрузилось в пучину, его охватила паника. Его крутило с каждой новой волной, переворачивало и вновь закручивало в вихре воды, словно он попал в стиральную машинку. Джонни стал считать секунды, это его успокоило и позволило сосредоточиться на самом спасении. Он дотянулся до лиша на ноге и попытался его схватить. Получилось на счете 180 – прошло три минуты. «Осталось всего 40 секунд», – сказал страх. – «Целые полминуты», – ответил разум. Пробираясь, как альпинист по веревке, он достиг бушующей поверхности, глотнул воздух и повалился на доску. Волна и вновь борьба. Нырок. Джонни направился к каналу. Он все повторял заново. Сердце колотилось, но он выбрался и вновь вышел на лайн-ап.
