– Не сниму! Вообще никогда.
И пошли у них поцелуи, я ушел к себе. Мама браслет нацепила, не стаскивала, он ей руку натер.
– Верно, – протянула я, вспомнив нашу встречу с Мышатиной в супермаркете, – я видела ссадинки на внутренней стороне запястья Елизаветы.
– Вот! – сказал Юра. – Когда папаша впал в истерику из-за пропажи браслета, я удивился. Барахло из ниток с кирпичами! Чего так нервничать? Колдун за фигню дорого запросил? Ну, уж не миллионы! Нет дерьма? Купи новое! И вообще странно, что он поверил колдуну. Я-то думал, папенька жене такой презент припер, чтобы ее порадовать. Ну не было у него причин так убиваться. Если только…
Юра посмотрел мне прямо в глаза.
– Навигатор слышали? Можно адрес пробить, определить, что там находится.
Юра задохнулся и замолчал. Илья, глядя в ноутбук, ответил:
– Машина Евгения Петровича действительно находилась на улице Вонукова. Ему пришел штраф за парковку. Автомобиль расположился у реабилитационного центра психиатрических больных с пограничным состоянием. Там только за деньги машину поставить можно. Есть лишь одно бесплатное место. Столетов не на нем стоял, парковку не оплатил. К медучреждению примыкает здание исследовательского комплекса, который возглавляет Леонид Никин.
Я молча слушала Жабенкина. На бесплатной стоянке устроилась я, что очень не понравилось охраннику, который берет с шоферов деньги.
Юра обхватил себя руками.
– Представляете, каково это понимать, знать, что твой отец убил жену? Мою маму? Я чуть с ума не сошел, когда все сложилось в один пазл. Беседа отца по телефону с адвокатом. Зачем ему выяснять, кто наследник его супруги? Елизавета еще молодая, не девяносто лет ей! Я теперь в курсе, что ему объяснили: и сын, и муж-вдовец имеют права на сеть супермаркетов, вклады в банках, квартиру, дачу. Но это лишь в том случае, если на момент смерти Мышатиной она состоит в законном браке с Евгением Петровичем! В случае развода фиг ему. Все получу я.
Юра истерично рассмеялся.
– Вот же влип папаша! Жить невозможно развестись. Ставь запятую, где сам пожелаешь. Жена мужу опротивела, отсюда и любовница. Многие мужики так годами живут. Законная и «левая» семья, дети от каждой бабы родились. Та, что со штампом в паспорте, все знает, но молчит, боится мужика-добытчика потерять. Любовница надеется на свадьбу и тоже характер не показывает. Но у нас-то не так! Совсем не так! Категорически не так!!! Мама деньги приносила, отец к ней с протянутой рукой подходил. Это унизительно мужику! Папахен завел…
Глава 40
Юрий застучал ладонью по столу.
– Уверен, уверен, уверен, он… набрехал, что он основной держатель акций. «Все мое! Я сам бизнес раскрутил. Супруга просто в документах указана!» Ну не мог Евгений Петрович правду зазнобе выложить – перед тобой альфонс, профессионал. В первый раз на богатой женился, ничего не получилось. Во второй раз жена попалась оборотистая, миллионами ворочает, а я никто и звать меня никак. Он точно из себя олигарха корчил. Бабень его я мельком в окне гостиницы видел, но понял: такая долго ждать решения проблемы не станет. Не убогая, красивая, и лет ей с виду тридцать. Поезд уходит? В него она не сядет в соплях, живо найдет другого. Отрежьте мне голову, если я ошибаюсь. Такая долго терпеть неопределенности не станет, и она отцу объявила: «Если через полгода не решишь проблему с женой, прощай». Папаша умом раскинул и что увидел? Развод! Нищим он кисоньке нужен? Да никогда! Какой выход? Простой. Стать вдовцом, бездетным. Маму и меня жизни лишить, но таким способом, чтобы все решили, что Елизавета и я сами умерли от болезни. Он эту заразу нам с мамой и организовал. Только у меня иммунитет стойкий оказался.
– Такой вариант возможен, – согласился Илья, – но есть несостыковка: Евгений Петрович умер от той же болезни, что и Елизавета Сергеевна.
Юра сгорбился.
– Не знаю, чем отец отравил мать, но, думаю, он случайно сам заразился. Со мной он поступил так же, как с женой, сделал подарок. Дней через десять после того вечера, когда отец «романтический» салат жене забабахал, я решил проветриться. Позвонил Кате, предложил ей в кино пойти, она согласилась. Взял билеты на девять вечера, одеваюсь, и тут отец в комнату входит с обычным разговором: «Куда ты собрался? Не поздно ли?» Я ему приврал:
– У приятеля день рождения, мы с Катей сначала не хотели идти, а сейчас его жена позвонила, упросила приехать, гости почти все отказались.
Отец спокойно так говорит:
– Ну, идите. Юр, я тебе амулет купил, дай надену.
Мне бы удивиться, отец подарки мне на день рождения дарил и на Новый год. Все. И вдруг! Амулет. Отказываться было неудобно. Папаша мне повесил на грудь медальон. Я его поносил сутки, он мне кожу натер, ну, я и снял его.
Юрий с шумом выдохнул.
– Небось папаня думал: я тоже на кладбище отправлюсь. Да вышло не так, как он хотел! Самому ему каюк пришел. А я жив! Женюсь на Кате! Бизнес еще круче сделаю. Он в могиле, а я здесь, с вами. Я, которого отец и мать идиотом, неудачником, лентяем считали, теперь больше ни от кого слов «кретин безмозглый» не услышу. Налейте чаю, холодно мне!
Я направилась к чайнику, а Илья осведомился:
– Вам интересно, какая болезнь унесла ваших родителей? Мы знаем ответ на этот вопрос.
– Говорите, – велел Юра.
Жабенкин обстоятельно рассказал историю таинственной болезни Ора, а потом перешел к современности:
– Никин из породы ученых, которые ради науки готовы на любые поступки.
– Леонид Мартынович – глава центра, – влезла я со своей речью, – он имеет клинику на тридцать коек и исследовательский отдел. Построил здание и подарил его Никину бизнесмен, благодарный ему за спасение своей родственницы. Он же является главным спонсором научных изысканий Леонида Мартыновича с его командой. Ученых Никин подобрал себе под стать, все они готовы идти к цели любым путем, невзирая ни на какие препятствия. Какова цель? Она, по-моему, недостижима!
– Да уж, – согласился Илья. – Никин мыслит глобально, не разменивается на мелочи. Он намерен сделать набор тестов, который определит пятьдесят редких болезней. На самом деле недугов гораздо больше, но в центре решили, что пока полсотни хватит.
– Придумают они комплект определителей уникальных болезней, – продолжила я, – начнут его бесплатно раздавать по поликлиникам. Диагноз станет легче поставить.
Юра ухмыльнулся.
– Вообще не верится в это!
– Когда-то лекарство от чумы, проказы, холеры, сифилиса, туберкулеза казалось фантастикой, – заспорил Илья, – но теперь эти медикаменты существуют. Вероятно, спустя годы появятся и такие тесты, но сейчас идея кажется сумасшедшей.
