Игорь был так счастлив, что забыл о всякой осторожности. Правда, он достаточно хорошо знал Иру и понимал, что все у них будет хорошо.
— Ты спала со мной, знала, что я работаю с Кириллом, и за моей спиной... и все от меня скрывала?..
Кирочка лишь пожала плечами и промолчала.
«Какое двуличие, — мысленно возмущался Игорь, — а ведь совсем еще девочка! Чистое безобразие». Сам-то он вел себя искренно, а то, что бедная Кирочка оказалась пешкой в их с Ирой взрослой игре, так это не в счет — она же знала, что он женат.
Зато он понял — Кирочка смогла бы заменить Кирилла.
— Но все бессмысленно — договора ведь нет, — вслух произнес он.
Ненужную сейчас лирику в практическую плоскость перевела Ира.
— Лариса, — мирно проговорила она, — тебе нужен этот договор, чтобы быть единственной наследницей Кира Крутого, но ведь его не будут переиздавать вечно. У нас есть Игорь, Кирочка и шанс получить миллион.
— Кир Крутой будет жить дальше, если вы договоритесь, — догадалась Аврора. — Так вот почему вы
нервничали — вы спрятали на кухне договор, а вовсе не пузырек из-под отвара...
Лариса не ответила. На кухне, в спальне, какая разница. Главное, что она вовремя позаботилась о себе. Договор у нее.
— Послушайте, но как же миллион? — растерянно произнесла Аврора. — Его что, нет?
Ей никто не ответил, но она и сама уже все поняла.
О миллионе долларов упомянула Мариша. Она могла случайно услышать слово «миллион», промелькнувшее в разговоре Кирилла и Игоря, и решить, что узнала страшную тайну. Кроме нее, о миллионе никто не упоминал, да и зачем, ведь никакого миллиона не было. А Ларисе и в голову не пришло переубеждать дочку, она просто не придала значения ее болтовне, гораздо больше ее занимали практические вопросы...
Авроре стало обидно — ни наследницы, ни отравления, ни миллиона — все, буквально все самое интересное оказалось плодом ее воображения.
— У меня осталась одна улика — мобильный телефон, — сказала Аврора с видом терьера, упрямо пытающегося проникнуть в щель, где, по его мнению, прячется от него кость. — Никогда не поверю, что Мариша искала в кабинете завещание или договор...
— Я сама с ней разберусь, — поспешно ответила Лариса.
— Нет уж, пусть отвечает при всех, — тут же возразила Катя.
Мариша на глазах у всех превращалась в дерево. Дерево — это был этюд, который лучше всего получался у нее на занятиях по актерскому мастерству в театральной студии, и сейчас Маришина голова мгновенно склонилась набок, обмякли плечи, безвольно повисли руки и подогнулись ноги...
— Нашла? — дружески поинтересовался Игорь.
— Нет, — удрученно призналась Мариша. — Не было там никаких денег, только старая открытка...
Беседа девятнадцатая
— Почему убили Риту?! — я больше не могла пребывать в неизвестности. — Я уж не говорю о том, что хотелось бы знать, кто убийца, — но хотя бы почему?.. Все это срывание масок не только не проясняет, но и еще больше запутывает картину. Почему убили Риту?! Скажи мне!
— Не знаю, — неожиданно призналась Ольга.
— Есть тут кто-нибудь живой? — раздался за дверью гостиной недовольный голос.
— Есть. Я, — пискнула Мариша.
— Это милиция! — всполошилась Лариса. И несмотря на то что на протяжении ночи этот факт несколько раз ставился под сомнение, это все же был ее дом, и именно в ее доме произошло убийство. Она понимала, что приход милиции каким-то неприятным образом скажется на ее карьере светской женщины, и хотела бы както все сгладить, например, вовсе не пустить милицию. Но что она могла им сказать: «Спасибо, мы сами разберемся, без представителей закона...»
Дверь отворилась, и недовольный голос обратился непосредственно к Авроре.
— На выход с вещами! Пять минут на сборы.
— Нет, нет! Это незаконно! Почему вы хотите забрать Аврору? — взметнулась Катя и медленно добавила: — Аврора, я принесу вам смену белья, носки, книжку и яблоки...
Это было трогательно, потому что все остальные — вот вам человеческая благодарность за то, что Аврора всю ночь без сна и отдыха измученной душе расследовала преступление, — все остальные едва заметно от нее отодвинулись, всем своим видом показывая, что она отдельно, а они отдельно...
— Раз ее забирают, значит, на это есть основания, — заметил Игорь, и, к сожалению, это прозвучало как-то даже угодливо.
— Конечно, есть основания, — у меня сегодня конференция, — последовал невозмутимый ответ. Племянник сердито тряхнул бородкой и блеснул очками.
В гостиной опять что-то изменилось — все снова придвинулись обратно к Авроре, но если кто-то и испытал стыд за свой страх и мгновенное предательство, то это был не Игорь. И не Лариса, и не Таня, и не Ира, — они своего предательства просто не заметили, хотя как взрослые люди могли бы и отдавать себе отчет в своих душевных движениях.
Племянник огляделся по сторонам и подошел к Тане.
— Доброе утро, — вежливо произнес он, — мы с вами, кажется, где-то встречались...
На самом деле он прекрасно помнил, где именно они встречались, но профессиональная этика не позволяла ему бесхитростно навязывать себя, поэтому он мог только намекать на возможное знакомство, а признаваться в знакомстве или нет — это уж было личным делом его собеседницы.
Таня улыбнулась в ответ так радостно, словно всю эту долгую ночь только и делала, что ждала этого человека с бородкой.
— Не помню, — кокетливо сказала она. — Как странно! Ах! Я очень рада!
Принятые в таких случаях радостные улыбки и восклицания: «Вот совпадение! Как странно!», если задуматься, ужасная глупость, — существует теория, согласно которой абсолютно все знакомы абсолютно со всеми через пять человек. И что уж так охать и ахать, если вдруг встречаешь знакомого? Но Таня почему-то ахала, как будто произошло что-то невообразимое, невероятное, и почему-то находила нужным преувеличенно радоваться и расплываться в глупых улыбках.
Буквально через минуту она действительно вспомнила человека с бородкой и неожиданно бросилась ему на грудь со слезами и всхлипываниями, так, словно только и ждала бородатого Аврориного племянника, чтобы наконец поплакать вволю.
После Таниных слез, восклицаний, вскриков, обмахиванием шифоновым шарфом и валерьянки выяснились следующие обстоятельства.
Оказывается, Таню и Аврориного племянника познакомил Кирилл Ракитин, а племянник узнал, что этой ночью Кирилл Ракитин внезапно умер от инфаркта.
— Он умер, можно сказать, на моих глазах, — сказала Таня и, немного поразмыслив, добавила: — И на моих руках... почти что.
