— Я про деву лесную, не про вас.
Деву?! И тут до меня дошло — тут же ребенок!
— Ну, чаща! — прошипела негодующе.
— Голозадая, — кивнул Савран.
— Заповедная! — оскорбилась я за чащу.
— Простите, госпожа лесная хозяйка, — мужик был готов в ноги пасть, прощения просить.
Но тут дверь избушки распахнулась, на пороге показалась Луняша — румяная, счастливая, волосенки один к одному причесаны, улыбка по-детски редкозубая и глаза светятся счастьем. Девчоночка непосредственно и радостно бросилась ко мне, обхватила ручонками с разбегу и выпалила:
— Тетя красивая ведьма! Так долго не шла! — и тут же: — Давай расчешу. Ты же все время занята, чай и времени на себя нет, а ты такая красивая!
Ох, ребенок.
Я присела, заглядывая в румяное личико, улыбнулась ее улыбке, и сказала:
— Луняша, тетя лесная ведунья немного поколдовала тут, и теперь волосы у меня уж не путаются.
Достала из-под шляпы черную прядь прямых блестящих волос.
— Ой, — пробормотала Луняша, — черные… А почему черные?
И взгляд на меня такой изумленный, такой чистый. Изумительно милый ребенок, такой открытый, добрый, светлый. А может и права чаща Заповедная, детишек бы мне? А может и нет… Впереди война долгая, изматывающая, не до детей мне.
— К мамке беги, — сказала, поднимаясь. — Митяй как?
— Йист! — радостно и чуть нечетко выговаривая заявила малышка. — У мамки-то молока не стало, но ваша чаща бутылочку принесла, ох и касивая…
— Чаща? — с сомнением поинтересовалась я.
— Бутылочка! — заявила Луняша. — Вся стеклянная, серебренная, с вензелями.
Тут мне как-то вдруг не очень стало.
Обронив Саврану «Сейчас возвернусь», я поспешила в дом, открыла дверь вошла да и обомлела. Бутылочка у Митятьки была знатная… серебренная, да с золотыми вензелями… королевскими вензелями!
Ульяна, жена Саврана, при виде меня хотела было подскочить, но я торопливо приказала:
— Ты сиди-сиди, корми дитятко, оно важнее.
Постояла, посмотрела на бутылочку, подумала, что прибью чащу! Все понимаю, но бутылочка была королевская! И меня очень сильно волновало — где эта зараза голозадая ее уворовала?!
Женщина, перехватив мой взгляд, смутилась и сообщила внезапное:
— Это ваша другая чаща принесла. Та, что темная. В ней молоко не портится, но кипячу, каждый день кипячу дважды, как было сказано. А светлая дева лесная, она двух коз привела, надаиваю.
Двух коз? Я мысленно прикинула, что у меня по козьему стаду, вспомнила — пара коз без козлят имелась, есть такое дело, обе молочные, с какой-то фермы сбежали видимо, подкармливали чужих козлят, а теперь вот и ребенка. С козами это явно леший подсуетился, чаща привела. А вот бутылочка откуда?!
— Здоровья вам, — попрощалась с хозяйкой и вышла из избы.
Савран ожидал у порога. Сына оставил рыбу развешивать, а сам собирался передо мной каяться да вести сообщать не радостные. Да только что сообщать — уж и сама все поняла. Савран был купцом честным, иной раз слишком, так что наемникам, тем, что выжили, он заплатил, все что обещал, все и выплатил. А сам остался почти без денег и семью везти ему было уже некуда.
Вот почему рыбачил с утра до ночи, вот почему рыбу заготавливал — для семьи запасы делал, собирался стало быть оставить их тут на всю зиму, а сам значица на заработки пойдет, может к купцу какому устроится. И я знала Саврана — он на ноги встанет, пусть через год-два, но встанет, только себя чуть ли не в гроб трудом непосильным загонит.
А вот сейчас он стоит, и собирается — и повиниться, и покаяться, и попросить.
Да только едва решился слово молвить, перебила я его:
— Савран, мне купец нужен.
Вскинул голову, посмотрел недоверчиво взором смятенным. И хорошо ему, у него взор только смятенный, а у меня помутившийся. Пришлось сесть на ступени, подозвать клюку и едва та прискакала, я продолжила:
— Вот золото. Вот список.
Золото то ему клюка подала, а вот список я, и когда руку протягивала, на ней заметно иллюзия смазалась, пришлось вертать взад. Савран тактично сделал вид, что не заметил, как с тонкой девичьей руки сползла зеленая узловатая кожа, а потом назад возвернулась, с желтыми изогнутыми когтями в придачу. Ну… я тоже решила промолчать.
Список взял, вчитался, с трудом но вчитался — а я между прочим очень разборчиво написала, старалась я. Опосля на меня посмотрел взглядом вопрошающим.
— Как соберешься, позови меня — леший придет, тропу заповедную откроет, до границы леса проведет, нынче как раз в Выборге ярмарка. Купи телегу, лошадей, а дальше все по списку. Выборг город большой, внимания ты не привлечешь. А как возвернешься — тебя пропустят.
Купец снова в список поглядел, да и заметил профессионально:
— Здесь не на одну ходку, а караван торговый нам не нужон, так?
— Твоя правда, привлекать внимание нам не следует, — согласилась я.
Постоял купец, подумал, затем сказал:
— Уж прости, хозяйка лесная, да только… боюсь, узнают меня недруги.
Я усмехнулась и ответила:
— Нет, не узнают. Ведьмы что тебя в дело это втравили, обе на Ведьминой горе, без сил заточены. Маги — от короля нового скрываются. Но охоронничков своих можешь взять, не помешает.
Купец недоверчиво на меня глянул, да все ж от вопроса не удержался:
— Знамо обо всем вам, да?
— Да, Савран, — кивнула я. — Так что, за работу берешься?
Странно поглядел на меня мужик, да и ответил голосом сиплым, сдавленным:
— Я за вас жизнь отдам, госпожа, а тут лишь дело торговое. Сделаю все, у кого товар брать знаю, у кого еще заказать тоже ведомо. Сделаю все. Только… погреб то у вас есть?
Вот чего нет, того нет… а продукты то как-то хранить придется.
— Сделаем! — заявила уверенно, а вот поднялась уж очень неуверенно.
Тяжело поднялась. С трудом. Постояла, пока перед глазами точки черные прыгать перестали, поглядела вдаль. Савран вид сделал, что и это не увидел. Тактичный он, и мужик хороший, надо же было так попасть.
— Госпожа лесная ведунья, — вдруг нарушил молчание купец, — уж не серчайте за вопрос, да только сын мой того раба с вами видел. И не на ладан тот дышал уж, и как воин держался. Я… узнать хотел, да дело не мое, понимаю, и лезть бы не следовало, но старшой мой к рабу привязался…
Укоризненно покачав головой, с насмешкой посмотрела на мгновенно умолкшего мужика.
— Ох, Савран-Савран, думаешь, неведомо мне, что ты сыну подсказал раба подкармливать?
Опустил голову купец, а я лишь усмехнулась.
