– А как же мне попасть туда? Что это за клиника, где она находится?
– Заполнить анкету вы сможете прямо здесь, у меня есть бланк. Я передам ее в клинику, и с вами свяжутся.
– Точно свяжутся? – я старался изо всех сил сделать вид, что проглотил крючок вместе с поплавком, грузилом, леской и удилищем, не показав при этом радости от того, что жадный доктор схожим образом заглотил мой. – А как? У меня нет чарофона, но я, наверное, могу оставить номер консьержа… Я живу в меблированных комнатах, думаю, смогу договориться…
– Вот здесь все и укажете, – врач с улыбкой протянул мне пару листов и ручку. – Нужно только действовать поскорее. Сами понимаете, время работает против нас.
Я закивал, хватаясь за простую шариковую ручку, как за спасательный круг.
– Можете заполнить прямо здесь, – доктор встал из-за стола и сделал приглашающий жест. – А мне пока нужно позвонить, – док вышел, а я поставил стул ближе, отодвинул в сторону пачку каких-то бумаг, и принялся читать вопросы.
Анкета была достаточно странной. Обязательными, в таких случаях, вещами, типа номера социального страхования, в ней не интересовались, зато была масса вопросов, касающихся меня и моего окружения. Место работы. Семья. Какие отношения с родственниками поддерживаю. Считаю ли себя общительными человеком. Имена трех самых близких друзей. Имена коллег, с которыми мне нравится общаться… Очень странная анкета, но, кажется, я начал понимать, почему она составлена именно так. И чем больше я понимал, тем сильнее мне не нравилась собственная затея.
Решив, что я понял, как именно нужно заполнить анкету, чтобы получить приглашение на лечение, я приступил к работе. Временно не работаю, ищу работу. Сирота, родственников нет. Общительным себя не считаю, друзей нет, со старыми приятелями почти не общаюсь. С бывшими коллегами не общаюсь… Идеальный портрет социопата-одиночки, опустившегося на самое дно, еще и сломленного смертельной болезнью. Составить его было не сложно, ведь совсем недавно я как раз таким человеком и был. Разве что со смертельной болезнью повезло, если не считать таковой прогрессирующий алкоголизм.
В графу «Место жительства» я вписал адрес меблированных комнат, где действительно снял грязную каморку на время расследования. Находиться там было неприятно, передвигаться в старой одежде и без автомобиля – непривычно, но нужно было потерпеть. Возврат на несколько дней в не такое далекое прошлое – не самая высокая цена за анонимность и конфиденциальность. Всяко лучше, чем привести домой на хвосте отморозков, которые следили за мной после посещения клиники. Если они похожи на того доминиканца, что открыл мне двери в клинике, ничего хорошего ждать от них не стоит: отпетые головорезы. Так что временные неудобства, новую прическу и неопрятную бороду, которой я старательно обрастал последние дни, можно было отнести к необходимому злу.
Вернувшийся док Джонсон прочитал мои каракули, и, кажется, воодушевился еще больше.
– Мистер Андерсон, я добавлю к вашей анкете результаты анализов и историю болезни, и, думаю, что в самое ближайшее время с вами свяжутся. А сейчас прошу простить, меня ждут пациенты.
После этого мне ничего не оставалось, кроме как вернуться в свои трущобы и два дня проваляться на желтоватом постельном, небрежно брошенном поверх матраса в подозрительных пятнах. Дважды я пытался дозвониться до Рэйчел, но девушка банально не брала трубку. Один раз я практически решился съездить в доки, потом посмотрел в зеркало, и остановился. Куда мне в таком виде ехать-то? А главное – зачем? Навязываться? Глупая ситуация, которую сам и допустил. Да, девчонка симпатичная, да, мне она понравилась… Но, раздери меня орк, на тот момент у меня было дело поважнее. И если она такая обидчивая… Нет, я все-таки постараюсь разрулить ситуацию, но не сейчас. Сначала – разобраться с гребаной «Клиникой Кроуфорда».
Стук в дверь раздался на третий день, когда я уже совсем отупел от безделья и начал предполагать, что моя анкета не заинтересовала великих лекарей, что меня каким-то образом раскрыли, или что, в конце концов, я вытянул пустышку. Все три варианта имели примерно одинаковые шансы на то, чтобы оказаться правдивыми, и уже пару часов, с того самого момента, как проснулся, я боролся с желанием послать все к дьяволу и отправиться к себе в квартиру. Стук сдернул меня с кровати. Напустив на лицо траурное выражение с которым я контактировал с окружающим миром в этой ипостаси, я направился к двери.
За дверью оказался консьерж – бомжеватого вида парень с длинными, засаленными волосами, в не менее засаленных джинсах с прорехами на коленках и зеленой камуфляжной куртке, рукава которой были закатаны по локоть.
– Вам звонили, мистер Андерсон, – прогундосил он. – Вы просили, чтобы я сообщил, если кто-то будет вас спрашивать, – консьерж выжидающе уставился на меня. Я лишь кивнул, ожидая продолжения.
– Просили сказать, что звонят от дока Джонсона. Что вам назначили встречу... Сейчас… – он залез в карман куртки, и достал из него мятый обрывок бумаги, пересыпанный табачными крошками и каким-то мусором. – Куинс, «Старбакс» у станции метро «Бульвар Астория». Вам нужно быть там сегодня в два часа, – консьерж замолк, и выжидающе посмотрел на меня. Я залез в карман, достал долларовую купюру и протянул ее парню. Он выдернул у меня банкноту так резко, будто опасался, что я передумаю, сунул мне взамен клочок бумаги и скрылся за дверью.
Значит, все-таки сработало. Я вздохнул.
То, что я на верном пути – это хорошо. А вот то, что мне под видом смертельно больного предстоит проникнуть в клинику, которую охраняют вооруженные ребятки, похожие на профессиональных убийц – не очень.
Я сложил в картонную коробку чарофон, часы, бумажник с документами на настоящее имя, кастет и дубинку, достал скотч и старательно запечатал коробку. Брать с собой что-либо, что позволит идентифицировать меня, как Ланса ван дер Тоота – опасно. И здесь я тоже свое добро оставлять не хочу. Похожий на крысу консьерж доверия не внушал никакого, не удивлюсь, если среди его хобби имеется копание в вещах постояльцев. Вырвав из блокнота чистый лист, я написал на нем свой домашний адрес. Буду выходить – оставлю консьержу, пусть отправит с курьером. По уму, таких явных следов лучше бы не оставлять, но я и так перестраховываюсь. Лишняя паранойя.
Перед тем, как выйти из комнаты, я присел на кровать, и около минуты размышлял, не стоит ли оставить весточку Поллаку? Мало ли, чем обернется мой визит… В идеале было бы и вовсе дать капитану наводку на клинику, непонятно как пропущенную Безопасностью, а самому отойти в сторону, но тогда слишком много вопросов останется без ответов. А я все еще хочу повидаться с таинственным доктором Крэнстоном. И другого способа сделать это я не вижу. Ладно, к нагам сомнения! Начал делать – нужно довести до конца. А записку Поллаку лучше все же передать. Пусть он ее получит, скажем, послезавтра днем. Если я не вернусь к этому времени, значит точно случилось что-то нехорошее, и в этом случае мне будет спокойнее, если буду знать, что ко мне рано или поздно придет помощь… Ну, или хотя бы за меня отомстят при совсем уж тухлом раскладе.
