Все, что я знал о стажировке, было чистой правдой; к сожалению, знал я удручающе мало. В действительности этот процесс очень сложен и многогранен. Сперва надо решить, в каком именно суде ты хочешь стажироваться: там, где рассматриваются рядовые дела или куда попадают апелляционные жалобы на решение судей низших инстанций? Затем определиться с регионом. Показать себя, конечно, проще всего в Верховном суде: судьи-«федералы», само собой, нанимают самых конкурентоспособных стажеров, но отсюда и определенный риск: если выиграешь дело – считай, ты на полпути в палаты высшего суда страны; если проиграешь – так и застрянешь на всю жизнь где-то в низах. Вдобавок ко всему важна специфика тесного общения с судьями такого ранга. Никому не хочется тратить целый год на то, чтобы быть на побегушках у кретина в черной мантии.
Нет никакой общей базы данных, нет источника, где можно узнать, кто из судей приятен в общении, а кто – нет, как попасть в Верховный суд и какой суд – первой инстанции или апелляционный – лучше. Более того, говорить вслух о таких вещах неприлично. Не спрашивать же у преподавателя, который выписывает тебе направление на стажировку, хороший ли по натуре человек этот самый судья?
Такого рода информацию можно получить только из социальной сети: надо общаться со студентами, свести знакомство с теми, кто прежде работал на должности секретаря, искать общий язык с преподавателями, которые готовы дать предельно откровенный ответ. К тому времени я успел выяснить, что лучший способ использовать возможности социальной сети – задавать вопросы. Так я и сделал. Эми Чуа сказала, что мне не стоит идти на стажировку к элитному федеральному судье, потому что для моих амбиций это будет не самый перспективный опыт. Однако я настаивал; она сдалась и обещала замолвить за меня словечко перед одним высокопоставленным человеком, у которого были хорошие связи в Верховном суде.
Я собрал все нужные документы: резюме, копию публикации и мотивационное письмо. Хотя, если честно, не знаю, чего я рассчитывал этим добиться. Возможно, хотел удостовериться, что я с моим южным говором и деревенским происхождением и в самом деле студент элитного учебного заведения. Или просто тупо следовал за стадом.
Через пару дней после того как я отдал документы, Эми пригласила меня к себе и сообщила, что я попал в шорт-лист претендентов. У меня затрепетало сердце. Оставалось лишь пройти собеседование – и я получу работу! А раз за меня замолвят словечко, на собеседование я обязательно попаду!
Так я понял истинную стоимость социального капитала. Правда в итоге Эми Чуа звонить судье не стала. Сперва она заявила, что нам предстоит серьезный разговор, и при встрече была очень мрачной. «Мне кажется, тобой движут неверные мотивы, – сказала она. – Если ты не собираешься делать карьеру в Верховном суде, такая стажировка тебе ни к чему».
Еще она сказала, что быть секретарем у такого судьи непросто. Он требователен до крайности. Его стажеры на весь год могут забыть про отпуск и выходные. Затем Эми затронула личный вопрос, зная, что у меня недавно завязался роман. «Такая стажировка разрушит любые отношения. Мой тебе совет: выбери Юшу и определись уже, чего хочешь от будущей жизни».
Это был прекрасный совет, и я к нему прислушался, отозвав заявку. Не могу сказать, получил бы я ту работу или нет… Может, я слишком самонадеян: все-таки оценки у меня были отнюдь не блестящими. Так или иначе, именно Эми не позволила мне сделать шаг, который направил бы мою жизнь в другое русло. Благодаря ей я сохранил отношения с будущей женой, а самое главное – я нашел свое место в этой чужой и непривычной обстановке: наметил свой путь и больше не шел на поводу у недальновидных амбиций. Мой преподаватель позволил мне быть самим собой.
Трудно оценить истинную цену этого совета, ведь он до сих пор приносит мне дивиденды. Однако определенная экономическая стоимость у него все-таки есть. Социальный капитал – это не только полезные связи: люди, которые снабжают тебя информацией или дают ход твоему резюме. Это в первую очередь то, чему мы учимся у наших друзей, коллег и наставников. Прежде я не умел расставлять приоритеты и искать в жизни правильные пути. Социальная сеть в лице уважаемого профессора помогла мне нащупать ориентиры.
Я стал наращивать свой социальный капитал. Какое-то время работал над созданием сайта для Дэвида Фрума
[71] журналиста и общественного деятеля, который теперь пишет для «Атлантик»
[72]. Я уже почти согласился взять на себя обязательства перед одной юридической фирмой в округе Колумбия, когда Дэвид предложил мне другой вариант – компанию, где партнерами недавно стали двое его знакомых из администрации Буша. Один из них пригласил меня на собеседование, предложил работу и вообще многому научил. Позднее я пересекся с ним на конференции в Йеле, и тот представил меня своему давнему приятелю из Белого дома, губернатору Индианы Митчу Дэниелсу (моему политическому кумиру). Если бы не мудрый совет Дэвида, я бы никогда не попал в ту фирму или не перекинулся бы словом со столь крупным общественным деятелем, которым искренне восхищаюсь.
Впрочем, мне по-прежнему хотелось пройти стажировку на должности секретаря. Теперь я уяснил, чего именно рассчитываю добиться: получить солидный опыт работы, пообщаться с опытным судьей, перенять его навыки, но при этом быть рядом с Юшей. Поэтому на стажировку мы с ней пошли вместе. Попали в северный Кентукки, неподалеку от того места, где я рос. Идеальный для нас вариант! С боссом мы сразу нашли общий язык, практически сдружились – настолько, что потом даже попросили его зарегистрировать наш брак.
Таков один из секретов жизни успешного человека: социальный капитал повсюду. Те, кто умеет его использовать, процветают. Кто не умеет, не способен выбраться из низов. Дети вроде меня крайне редко получают к нему доступ. Вот список того (далеко не исчерпывающий), о чем до Йельской школы права я не имел ни малейшего понятия:
– На собеседование надо надевать деловой костюм.
– Наряд брутального мачо уместен далеко не в любой ситуации.
– Нож для масла лежит на столе не просто так (хотя при желании вместо него можно использовать ложку или вовсе указательный палец).
– Кожзам и кожа – разные вещи. Туфли и ремень должны друг с другом сочетаться.
– В некоторых городах и штатах найти работу гораздо проще.
– Учеба в перспективном колледже – не только повод для хвастовства, но и определенные преимущества.
– Финансы – это целая индустрия.
Мамо всегда обижалась на стереотип про хиллбилли – что мы не более чем горстка тупых идиотов. Но правда в том, что я и в самом деле не имел ни малейшего представления о том, как добиться успеха, а нехватка подобных знаний часто влечет за собой серьезные экономические последствия. Это стоило мне хорошей вакансии во время учебы в колледже (потому что брюки цвета хаки и военные ботинки, как выяснилось, для собеседования не годятся) и могло обойтись еще дороже в университете, если бы не люди, которые направили меня в верную сторону.
