– Так у меня форма соответствует содержанию, – Ванга ткнула ему в плечо указательным пальцем. – Теперь становится ясно с Орловым.
– Чего тебе ясно?
– Ну… Кирилл Сергеевич! На двадцать четыре года старше, больше отец, чем муж.
– Так, Егорыч просил не усложнять, – напомнил Сухов. – Такое сплошь и рядом.
Ванга отрицательно щёлкнула языком.
– Это… Она не охотница за баблом. Другой психотип. Уж поверь на слово… И человек хороший. Конечно, она его теперь не предаст!
– Чего-чего?! – Сухов выглядел искренне удивлённым. – Как это у вас женщин так выходит? Вообще-то, они с Форелью не куличики из песочка строили.
– Это другое, – Ванга улыбнулась в сторону, отвела взгляд. – Любовник… Совсем другое.
– Егорыч велел не усложнять! – хмыкнул Сухов.
– Тебе, домашний бородатый, этого не понять, – она вдруг взяла его за подбородок и легонько пощекотала. Сухов даже не успел опешить, когда она ретировалась. – Шутка.
– Ну-ну.
– Кирилл Сергеевич… – Ванга поморщилась. – Ну, а чего он ждал; рано или поздно это должно было случиться.
– Ванга! Мы сейчас поедем в один из самых больших домов в Барвихе, который находится в самом тихом месте этой… лакшери вилладж, – сказал Сухов. – Вот что с ней случилось на самом деле. А с остальным без нас разберутся.
– Чего завёлся-то? Просто рисую психологические портреты.
– Пожалуйста, не делай этого там, когда приедем, – попросил Сухов.
– Помню и обещаю, – бодро заявила Ванга. – Я буду ангелом. А почему мы едем на его адвокате?
– А как ты думаешь? – ухмыльнулся он.
– Точки над «i». Орлов всё держит под контролем. Вот она, польза психологических портретов: шаг в сторону – расстрел.
– Именно, ангел.
– Психическая атака…
– Ванга!
– Шутка, говорю ж… А вон и адвокат. Мать твою, никогда не ездила на «роллс-ройсе»!
– Даже с Рутбергом?
– Злыдень! Ревнивый бородатый злыдень.
А потом она приподнялась на мысочках, немножко наклонила голову и прошептала ему в ухо:
– Сухов, у адвоката костюм стоит больше твоей и моей квартиры.
– У тебя нет квартиры, – заметил Сухов. – У тебя есть Петрик.
Как только они добрались и обменялись приветствиями, Орлов велел адвокату:
– Поди-ка, погуляй.
– Конечно, Кирилл Сергеевич.
Когда он вышел, Сухов вежливо сказал хозяину дома:
– Предполагали, что вы захотите беседовать в присутствии адвоката.
– Полагали, я не смогу сам защитить свою жену? – холодно поинтересовался Орлов.
Ванга вспомнила, что на словечки типа «психическая атака» или «психологический портрет» наложено табу, и сдержала усмешку.
– Мне сказали, что у вас всего несколько вопросов, – заявил Орлов. – Так что давайте сразу к делу. Время не ждёт.
Ольга сидела прямо; спинка стула была высокой. Поймав Вангин взгляд, она чуть отодвинулась от края, чтобы её поза выглядела комфортней, и постаралась гостеприимно улыбнуться. «Со мной всё в порядке, я у себя дома», – словно должен был говорить весь её вид. Видимо, они с Орловым подробно обсудили все детали предстоящей беседы.
– Вы позволите? – спросила Ванга, обращаясь к Орлову и Сухову. – Собственно, мы хотим показать вам одну фотографию, – это уже Ольге.
На сей раз у Ванги в руках была деловая папка, и фотография младшего Пифа находилась там.
– Взгляните: вам знаком этот человек? – попросила Ванга.
Ольга внимательно посмотрела на фотографию, нахмурилась:
– По-моему… нет. Может, видела где-то, – пожала плечами. – Я не знаю, кто это.
– Епифанов Максим Евгеньевич. Помощник Аркадия Григорьева. Как понимаю, последняя выставка – ваш совместный проект.
Теперь на лице Ольги не было даже намёка, что она могла как-то переглядываться с Григорьевым; она лишь снова пожала плечами:
– Да, это верно. Но помощник… Возможно, появлялся в галерее, но большего сказать не могу.
– Очень жаль, – вздохнула Ванга, собираясь спрятать фотографию. Орлов молча наблюдал за ними.
– Постойте, дайте-ка ещё взглянуть, – попросила Ольга.
Ванга тут же вернула фотографию. Ольга отрицательно помотала головой.
– Его я не знаю. Но… Кажется, мне знакома эта машина.
– Вот как? «Субару»?
Ольга кивнула. Орлов чуть приподнял подбородок и теперь смотрел на свою жену.
– Да. У нас с мужем… – Ольга одарила его ответным взглядом, и он поощрительно прикрыл и открыл веки. – У меня было предположение, что за мной следят.
Ванга молча ждала продолжения. Орлов спокойно смотрел на свою жену, вероятно, даже любовался; семейная идиллия. Все детали разговора подробно обсуждены. Они не позволят выносить сор из избы, но и препятствовать следствию тут никто не намерен.
– Я несколько раз видела эту машину, – сказала Ольга. И впервые усмехнулась. – Больше двух. Цвет не спутать.
– Это точно, – согласилась Ванга.
– И моя помощница, Гризли…
– Анна, – спокойно поправил Орлов и слегка улыбнулся супруге.
– Да, Анна, – не стала возражать Ольга. – Она тоже видела эту машину. И у галереи. Но самое важное, во дворе собственного дома.
– Ваша помощница? – Ванга чуть рассеянно захлопала глазами. Вспомнила, как Форель вчера рассказал Сухову, что Орлов обещал переломать ей ноги. Помощнице собственной жены. Как и самому Форели. Но Гризли лишь за то, что та была в курсе Ольгиного романа и могла позволить себе какие-то обсуждения за его, Орлова, спиной. Ванга подумала, что Кирилл Сергеевич Орлов так не смотрит на вещи и даже искренне удивится, но Ольга по-прежнему его собственность, и прежде всего его беспокоит именно потеря контроля, а потом уж всё остальное. А Гризли просто попала под раздачу.
– Вообще-то, попахивает похищением, – сказала Ванга, слушая рассказ Сухова.
– В чём? – возразил тот. – В чём похищение? В том, что он подбросил её до метро?
Сейчас Ванга повернулась к Орлову:
– Ну, и как вы считаете, кому могло понадобиться следить за вашей супругой?
Сухов развернулся к Ванге вполоборота.
И Ванга поняла: прокол. Этот вопрос стоило задать им обоим.
Орлов вскинул на Вангу взгляд, который мог бы быть удивлённым или слегка неприязненным, но на самом деле, не отражал ни одну их этих эмоций:
– Очень рассчитываю, что вы с этим разберётесь, – выразил надежду он.
