– Ванга, ещё кофе?
– Да, пожалуйста.
– Сухов?
– Воды…
Он вернулся совсем скоро. С подносом. И они даже ещё не успели разобрать своё угощение, когда он весело заявил:
– Ну, а теперь слушайте, как пишутся романы! Никогда бы не подумал, что буду обсуждать это с ментом…
– Похмельным вдобавок, – вздохнул Сухов.
– Ага, – он посмотрел на Вангу, подумал и добавил: – И с Шамаханской царицей, видящей в чёрных зеркалах.
– И Ольга до сих пор уверена, что тогда в доме кто-то был, – заканчивал Форель. – Ночной визит в горный дом… Хотя я ничего не нашёл. И ещё эти следы на снегу в одном направлении.
– Да уж, безобидная детская шалость, – неуверенно заметила Ванга.
– Ну вот, теперь, когда вам всё известно, мы всё прояснили, так сказать, в обоюдном порядке, ответьте мне на один вопрос, – попросил писатель. – Что мы будем делать, мы все, если совпадение случится ещё раз? Куда нам с этим бежать?!
Ванга почувствовала нечто вроде дежавю: некоторое время назад они с Суховым обменялись примерно таким же вопросом.
– У меня нет ответа, – серьёзно сказал Сухов. – Но придётся найти.
– Даже если ваши коллеги сейчас и обнаружат какие-то жучки в моём кабинете…
– И говорите, что в вашей уборщице, в этой Мадам, вы уверены, как в самом себе?
– Сухов, поверьте, насчёт подозрительности – я ещё больший, чем вы, параноик. Да, уверен. Потом, кабинет убирают только в моём личном присутствии… Тем более, женщина, которая её сейчас замещает. Сухов, не сходится – это ведь очевидно.
– Я только пытаюсь рассмотреть все возможности. Да, не сходится.
– Даже одновременность объяснить сложно. Но ваша резиновая дура… Получается, он начал раньше, чем я.
– Не знаю… Гипноз, – пробурчал Сухов. – Не знаю.
– Ну кто меня, Ольга загипнотизировала? Мадам? Слушатели на лекции?! Сухов, нет таких гипнотизёров. А то я снова посоветую вам писать роман про психопатов.
– Ой, хлопотно, – отмахнулся Сухов. – Я уж лучше половлю преступников.
Они уже пили пиво. Форель оказался гостеприимным хозяином, тем более, для холостяка-затворника. Он заявил, что больше не может наблюдать за муками на Суховском лице, и притащил упаковку из шести замороженных банок. За время их беседы, которая становилась всё более комфортной для участников, Кирилл уже успел проверить всё в кабинете хозяина – оказалось, чисто, – и он с помощником отбыл на рабочее место. Хотя Кириллу хотелось поболтать с писателем об анонимных сетях, которыми, оказывается, пользовался не только герой книг о Телефонисте, для выкладывания своих роликов в общий доступ, но и сам автор для отправки рукописи.
– А что, вы правда пользовались браузером TOR? – спросила Ванга.
– Только для общего развития, – отмахнулся Форель. – К тому, что Сухову не удастся привлечь меня за то, что шарю по даркнету. Решил посмотреть, как это работает. И Аркаше с USB-флэшки скачал, когда отдавал три первые главы. Закрытая сеть, понимаете ли.
– Как Навальный, – важно заявил Сухов.
– TOR? Тогда уж как Сноуден, – заметила Ванга.
– Ну и как показала вся эта история со Сноуденом, анонимные сети имеют свои пределы анонимности. Всё имеет свои пределы.
– То есть, всё равно, рано или поздно отследить злодея можно? – уточнил Сухов.
– Именно, рано или поздно… Всё, в конечном итоге, сводится к тому, у кого средств больше, кто мощнее. Всё сводится к баблу. Поэтому, в результате, государство, а точнее, государства всегда выигрывают.
– И ваш Телефонист? – Ванга подняла руку, потерев большим пальцем об указательный.
– О да уж, – согласился писатель. – Могущественный человек. Думаю, очень богат, – и добавил с усмешкой: – Но не Орлов.
Достал ещё одну банку пива, кинул Сухову, тот поймал её, не глядя.
– Гандбол? – похвалил Форель.
– Шахматы, – сказал Сухов. – С психованным соперником. Скажите, а ваш издатель Григорьев ведёт какие-то дела с Ольгой?
– Конечно, – Форель и себе открыл запотевшую банку. – Они выставку готовили совместно. Рекламный бюджет, так сказать. Обожает Аркаша всякие рекламные штучки.
– А-а, – Сухов чуть наклонился в кресле к своим собеседникам. – Они моли быть знакомы прежде? Ольга и Григорьев?
– Ох, – писатель с наигранным осуждением покачал головой. – Сухов, теперь решил нацепить кандалы на бедного Аркашу? Я-то чем вам больше не кандидат? Ревную.
– Просто спросил.
– Нет, повторяю: до вчерашнего дня он не видел рукопись. Он и картин-то толком не видел! Они у Ольги хранились. А вот скажите, Сухов, – глубокомысленно вопросил писатель. – Вот вы вроде хороший человек. Почему вы постоянно пытаетесь всех упечь в каталажку?
– Хрен знает, – удивился Сухов. – Профессиональное проклятье, наверное.
– Вот, как и у меня, – пожаловался Форель.
Они весело посмотрели друг на друга и чокнулись банками.
«Фигня какая-то, – подумала Ванга. – Не хватало им ещё подружиться».
Прекрасный весенний вечер катил к своему завершению. Они засиделись, но хозяин не торопил их. В доме Форели им было хорошо, спокойно и уютно. И казалось даже нелепым, что именно в этом доме родился Телефонист, разгуливающий сейчас за окнами. Только всё труднее Ванге было отделаться от неправильного неприятного холодка в груди. Что плохого в том, что люди наконец решили (или всего лишь могут) подружиться? Почему это ощущение надвигающегося обмана, как расплаты за такие вот минуты покоя?
«Я ведь чего-то не вижу? Ускользает что-то очень важное».
(Следы на снегу в одном направлении)
Ванга встала и подошла к окну. Мужчины, занятые оживлённой беседой, даже не заметили этого. Лёгкий ветерок прошуршал по тротуару потерянной кем-то газетой. Спокойный вечер скоро сменит ночь. Но здесь пока тихо, светло. Только неправильный холодок. Это странное беспокойное ощущение, все более смахивающее на надвигающуюся катастрофу.
27. Девушка из хорошей семьи
Она оторвала взгляд от книги и поискала глазами своего вчерашнего собеседника. Но он ещё не пришёл. Может, он и не придёт? Может, это была шутка, или он сам испугался внезапного и слишком уж откровенного развития их разговора? Не ожидал… Да она и сама не ожидала. Студентка пятого курса психфака, у которой всё шло очень хорошо. Сессия, диплом, который тоже будет с отличием, и небольшая куча свободного времени. Потому что можно всё успеть, если делать быстро.
Вчера она сидела за столиком в приятном кафе в двух шагах от факультета и читала эту же книгу. А он сидел за соседним столиком и ел шоколадный торт. Огромный кусок. Сладкий завтрак. Она даже позавидовала. Ну от чего такая несправедливость?! Кто-то может вон обжираться всем, чем угодно, и хоть бы хны. Ни капли жира. Она уже не в состоянии позволить себе подобного безнаказанно. Приходилось держать себя в руках. Случайно их взгляды встретились, и он ей улыбнулся. Посмотрел на свой торт, словно поняв, о чём она думает, и чуть приподнял тарелку, предлагая, и снова улыбнулся. Она в ответ нахмурилась, качнув отрицательно головой, и вернулась к чтению.
