– Мы должны убедить юристов в правильности пути.
Они подписали письмо, отправили его по факсу Дальгарду, и обезьянник перешел в руки армии.
Джерри Джаксу предстояло привести в обезьянник гораздо более многочисленную группу биологической опасности. Количество животных, с которыми нужно было иметь дело, было ошеломляющим. Его войска были не проверены, а сам он никогда не был в бою. Он не знал, не мог знать, как он или его люди будут действовать в ситуации хаоса, включающей сильный страх неприятной смерти.
Джерри был командиром 91-танго в Институте. Армейские зоотехники классифицируются как 91-т, что на армейском жаргоне становится 91-танго. Младшие 91-танго – восемнадцатилетние рядовые. Пока скорая везла Милтона Франтига в больницу, Джерри созвал совещание своих 91-танго и гражданского персонала в конференц-зале Института. Хотя большинство солдат были молоды и опыт работы в костюме биозащиты у них был небольшой, но гражданские были старше, и некоторые из них были специалистами уровня 4, ежедневно носившими Chemturion. В комнате было тесно, и люди сидели на полу.
– Вирус – это Эбола или эболоподобный агент, – сказал он им. – Мы будем иметь дело с большим количеством крови. И мы будем обращаться с острыми инструментами. Мы будем использовать одноразовые биоизоляционные костюмы.
Пока он говорил, в комнате было тихо. Он не упомянул, что человек пострадал, потому что не знал об этом – Си Джей Питерс не сказал ему. До поры до времени Питерс хранил молчание по поводу развития событий.
Джерри сказал своим людям:
– Нам нужны добровольцы. Есть ли в этой комнате кто-нибудь, кто не хочет идти? Заставлять вас мы не можем.
Никто не отказался, и Джерри оглядел комнату и выбрал своих людей.
– Да, он идет, она идет, и да, ты идешь.
В толпе была сержант по фамилии Свидерски, и Джерри решил, что она не может пойти, потому что беременна. Эбола особенно пагубна для беременных женщин.
Ни одна боевая единица в армии не могла справиться с этой работой. Не будет никакой платы за риск, как это бывает в зоне военных действий. У армии есть теория относительно биологических скафандров. Теория гласит, что работа в скафандре не опасна, поскольку скафандр защищает. Черт возьми, если бы работать с горячими агентами пришлось без скафандра, то это была бы опасная работа. Рядовые получат свое обычное жалованье – $7 в час. Джерри сказал им, что они не должны обсуждать операцию ни с кем, даже с членами своих семей.
– Если у вас есть склонность к клаустрофобии, подумайте об этом сейчас, – сказал он. Он велел им надеть гражданскую одежду и явиться на погрузочную площадку Института в пять часов утра следующего дня.
4–5 декабря,
Понедельник – вторник
Солдаты почти не спали в ту ночь, и Джин Джонсон тоже. Он боялся за «мелких», как он их называл. С горячими агентами была связана изрядная доля его страхов. Однажды в Заире он проткнул себя окровавленной иглой, когда брал кровь у мыши. Имелись все основания полагать, что мышонок был горячим, поэтому его доставили по воздуху в Институт и посадили в Тюрягу на 30 дней. «Это была невеселая поездка, – как он выразился. – Они обращались со мной так, словно я вот-вот умру. Они не дали мне ножницы, чтобы подстричь бороду, потому что думали, что я покончу с собой. И они запирали меня на ночь». В пещере Китум, когда он в скафандре препарировал животных, то трижды порезался окровавленными инструментами. Трижды его скафандр был проколот, а кожа разорвана и измазана кровью животных. Он считал, что ему повезло не подцепить в пещере Китум марбургский вирус или еще что-нибудь. Побывав так близко от опасности, он очень боялся того, что вторглось в обезьянник.
Джонсон жил в рассыпающемся доме на склоне горы Катоктин. Большую часть ночи он просидел в своем кабинете, размышляя о процедурах. Каждое движение тела в горячей зоне должно контролироваться и планироваться. Он сказал себе: «Как именно вирус может до тебя добраться? Добраться он может через руки. Руки – это слабое место. Прежде всего нужно следить за руками».
Он сел в мягкое кресло, поднял руку и стал ее изучать. Четыре пальца и противопоставленный большой палец. Точь-в-точь как у обезьяны. За исключением того, что она была подключена к человеческому мозгу. И ее можно закрыть и экранировать с помощью технологии. Отделить человеческую руку от природы можно скафандром.
Джонсон встал и начал делать руками какие-то движения в воздухе. Вот он делает обезьяне укол. Теперь он несет обезьяну к столу. Кладет ее на стол. Он в горячей зоне. Он вскрывает обезьяну и опускает руки в кровавое озеро усиленного горячего агента. Его руки покрыты тремя слоями резины, а сверху измазаны кровью и горячим агентом.
Он остановился и сделал несколько пометок на бумаге. Затем он вернулся к своей воображаемой горячей зоне. Он ввел в обезьяну ножницы и вырезал часть селезенки, а затем протянул кому-то. Где бы мог стоять этот человек? Позади него? Теперь он представил себе, что держит в руке иглу. Ладно, у меня в руке иголка. Это смертельно опасный предмет. Я держу его в правой руке, если я правша. Поэтому мой коллега должен стоять слева от меня, подальше от иглы. Теперь руки моего коллеги. Что будут делать руки моего коллеги? Что будут делать руки каждого? К раннему утру он исписал уже много страниц заметок. Это был сценарий биологически опасной операции.
Джерри Джакс ушел из дома в четыре часа утра, когда Нэнси еще спала. Он встретил Джина Джонсона на погрузочной площадке, где они обсуждали сценарий Джина. Джерри запомнил его. Тем временем начали появляться члены команды, солдаты из подразделения Джерри. Многие из них пришли пешком, выйдя из своих казарм. Они стояли вокруг, ожидая приказаний. Было совершенно темно, и площадку освещали только прожекторы. Джерри решил применить в здании систему напарников и начал решать, кто с кем будет работать в паре. На листке бумаги он набросал список пар и записал порядок входа, последовательность, в которой они должны были войти в здание. Он встал перед ними и прочитал список, и они сели в свои машины – белый рефрижератор, пару пассажирских фургонов без опознавательных знаков, пикап без опознавательных знаков, белую машину скорой помощи с надувными носилками и несколько гражданских машин – и направились в Рестон. Они снова оказались в пробке в час пик, окруженные полусонными яппи в костюмах, которые прихлебывали кофе из пенопластовых чашек и слушали отчеты о дорожном движении и легкий рок-н-ролл.
Когда все машины подъехали к задней части обезьянника, команды собрались на лужайке, и Джин Джонсон попросил их внимания. Его глаза были запавшими и темными, что говорило о том, что он не спал несколько дней.
– Мы здесь не в игрушки играем, – сказал он. – Все по-настоящему. Вспышка вируса 4-го уровня безопасности – это не учения. Есть кое-что, о чем я хочу, чтобы вы все знали. Есть вероятность, что произошла передача этого вируса человеку. Есть два человека, заболевших и госпитализированных. Оба они – смотрители за животными, работавшие в этом здании. Есть один парень, о котором мы особенно беспокоимся. Вчера утром ему стало плохо. Его вырвало, и поднялась высокая температура. Сейчас он находится в больнице. Мы не знаем, заразился ли он Эболой. Я хочу, чтобы вы поняли, что его не укусило животное, и он не порезался и не укололся иглой. Так что если у него Эбола, то есть вероятность, что он заразился ею воздушно-капельным путем.
