Она обхватывает мое лицо ладонями, и ее длинные тонкие пальцы сжимают мои скулы.
— У тебя такой же взгляд, какой был у нее, когда она начала разговаривать с мертвыми. Как будто у тебя отняли какую-то часть тебя. Так что я понимаю: то, что ты делаешь, связано с миром, где живым людям из плоти и крови не место. Но если ты все-таки собралась отправиться туда, убедись, что ты настолько сильна, насколько это возможно.
Она выпускает мое лицо, обнимает меня худыми руками, и я обнимаю ее в ответ. Какая же она хрупкая, со всеми этими птичьими косточками под тонкой, как бумага, кожей. Но она очень хорошо это скрывает. И хотя тело уже начинает ее подводить, ее дух, душа или что там делает нас людьми пульсирует волнами. И неважно, права она или нет насчет этой Лидии, она любит нас с Горошинкой, и я испытываю к ней огромную благодарность.
Я верчу визитку в руках. Лидия Ля Кастильон живет всего в паре кварталов отсюда.
«Связь с духами, чистка психологических блоков, предсказание будущего».
Поверх выцветшей черной краски нарисованы малиновые паучки.
— Интересно, а она уже знает, что мы придем?
Глава 40
Лидия Ля Кастильон оказалась совсем не такой, какой мы ее себе представляли. Или я, по крайней мере. Я воображала таинственную старушенцию с ярко-красными крашеными кудрями и серьгами-кольцами в ушах, сидящую в полутемной комнате, в окружении лампадок под абажурами.
Она приветствовала нас дружелюбной улыбкой и крепким профессиональным рукопожатием. На вид ей было лет семьдесят. На ней была белая просторная рубашка и простые голубые джинсы — такую одежду вполне могла бы носить и я. У нее были короткие седые волосы и теплые, янтарного цвета глаза.
Если бы все мы были персонажами какого-нибудь кинофильма, я бы ожидала, что она, едва дотронувшись до меня, в ужасе отшатнется, пораженная моими сверхъестественными способностями. Но она лишь слегка наклоняет голову набок, глядя на меня, и выражение ее лица остается совершенно спокойным.
— Проходите и чувствуйте себя как дома, — говорит она, провожая нас в ярко освещенную кухню. На чистом, блестящем столе стоит голубой кувшинчик с букетом пионов. В открытое окно влетают звуки улицы: лоскутки разговоров и гудки машин.
— Располагайтесь, — говорит она мне. — Боюсь, я могу принять за раз только одну из вас. Хотя чувствую: то, что важно для одной, важно для вас обеих.
— Да уж, два по цене одного, — вяло улыбаюсь я.
Как только я увидела ее пусть и простое, но очень милое жилье, все беспокойство, что снедало меня по пути сюда, исчезло. Эта в свою очередь простая, но очень милая дама просто не может знать всех секретов Вселенной и вряд ли знает, как связаться с миром, которого нет. Да, миссис Финкл многое знает и повидала многое. Как и я. Но между тем, что знаю я, и верой этой женщины — сотни световых лет.
Лидия внимательно наблюдает за мной через стол. Под ее взглядом я чувствую странный покой.
— Я не могу сказать, что ждет тебя в будущем, — говорит она.
— Почему? У вас выходной? — подтруниваю я.
— Похоже, его у тебя просто нет, — говорит она с сочувственной улыбкой.
Проходит не меньше минуты, прежде чем до меня доходит смысл ее слов.
— Хотите сказать, я скоро умру? — спрашиваю я, и она качает головой.
— Нет, не совсем. — Она выпрямляется, ее ладони соскальзывают со стола. — Когда я смотрю на людей, то вижу определенные цвета. Некоторые называют эти цвета аурой. В зависимости от того, насколько насыщен этот цвет, в зависимости от его оттенка я могу сказать, что тревожит этих людей и о чем им надо бы знать.
Она наклоняется вперед и легко сжимает мою руку. Кожа у нее нежная и прохладная.
— Твой выцвел. Насколько мне известно, такое бывает лишь в нескольких случаях. Из-за тяжелой болезни или после контакта с миром духов… но в твоем случае все иначе. Ты как будто побывала в другой реальности. Ты искала… отмщения… и прощения.
— Вам звонила миссис Финкл? — Я отдергиваю руку.
— Нет, милая. — Холодные, мраморные руки Лидии опускаются на колени, но ее взгляд по-прежнему прикован ко мне. — Просто мы с тобой очень похожи. Как и то, что мы умеем. По сути, это одно и то же. Я тоже могу устанавливать контакт с иными мирами. Пусть я и не могу путешествовать туда по своей воле, но я слышу эхо их голосов. Тех, которые хотят говорить со мной.
— Значит, когда вы передаете миссис Финкл слова ее покойного мужа, на самом деле вы общаетесь с ним в то время, когда он еще был жив? Как это?
— О нет, он мертв, — говорит Лидия. — Видишь ли, есть то, что было прежде, и то, что будет потом. Есть время как таковое, разделенное нами на небольшие аккуратные отрезки…
— Я знаю, как работает время. Я — физик.
— О, поверь мне, время совсем не такое, каким ты его себе представляешь, — улыбается Лидия, и я вынуждена признать, что она права.
— Время — это море, по волнам событий которого мы плаваем всю жизнь, пока однажды нас не прибивает к берегу царства мертвых.
Я разочарованно вздыхаю.
— Все хорошо, — успокаивающим тоном говорит Лидия. — Ты не обязана верить в способы, к которым я прибегну, чтобы тебе помочь. Важно то, что я верю тебе. Но все же я скажу… Мы не просто прах. И когда наступит твоя ночь, а она наступит, ты попытаешься удержаться за ту часть себя, которая никак не связана с телом. И тогда ты либо сохранишь ее, либо потеряешь навсегда. Береги свою душу.
— Так вы можете мне помочь? — спрашиваю я.
— Я могу лишь подготовить тебя и передать то, что знаю. Верить в это или нет — твое дело.
Она снова берет меня за руку. Мне сразу же хочется высвободиться, но в этот раз ее прикосновение будит во мне что-то странное. Это чувство крепкой и абсолютной уверенности. Я не испытывала его с тех пор, как приехала в Бруклин. И не уверена, что вообще когда-либо испытывала. Я чувствую себя привязанной к ней. Чувствую себя в безопасности.
— Я не выбирала свой путь и свои способности. Это они нашли меня, — говорит Лидия. — Как и твои. Но со временем я научилась выбирать, куда идти. Однако с тобой все иначе. Твой путь вскоре подойдет к концу. И будущего я не вижу. Твой путь — очень опасный, и когда ты пройдешь его до конца, нового, быть может, и не найдешь.
— Я знаю. Я сама его выбрала.
Лидия кивает.
— Ты очень смелая. Если ты будешь против, возможно, это не сработает, но мы можем отправиться в небольшое путешествие вдвоем. Посмотрим, получится ли у нас что-то увидеть. Вот только не знаю, удастся ли мне зайти так далеко, как обычно заходишь ты.
Я тянусь к ее второй руке. Она закрывает глаза, и я делаю то же самое.
На меня обрушивается шум дороги внизу. Шорох жалюзи на ветру. Где-то рядом курлыкает голубь. А затем вдруг мною овладевает глубокая усталость. Она проникает в каждую пору и заполняет вены. Не могу припомнить, когда я спала в последний раз. Есть только этот миг, и я переполнена усталостью до краев. Свет, который проникает сквозь мои закрытые веки, мигает и угасает, и я чувствую, как меня уносит. В моем сознании мелькают обрывки сновидений, но я изо всех сил стараюсь не спать.
