– Послушай… – попытался договориться я.
Но священник вновь махнул пистолетом и прорычал:
– Я пристрелю ее. Клянусь богом – я пристрелю ее! Прямо сейчас! Если она не подойдет ко мне! Сию же минуту!
– Лера…
– Папочка, я боюсь!
– Не бойся, малыш. Сделай, что он просит. Я – рядом! В случае чего приду на помощь. Есть только волос с упадет с твоей головки – я разорву его!
– Не надо врать девчонке! – хищно улыбнулся Марк. – Ты не поможешь ей. Не помог тогда, не поможешь и сейчас.
– Я тебя…
Раздался выстрел. Пуля прошла в паре сантиментов выше головы.
– Не двигайся! – сказал Марк, протягивая руку. – Иди сюда, дочь моя!
Лера нехотя подошла к нему.
– Вот и отлично. А сейчас будем ждать. Уже совсем скоро. Вы еще все меня благодарить будете! Хотя нет, вы точно не будете. Вы погибнете в очищающем пламени. Ибо греховны! И грехи ваши можно смыть только огнем. Пришло время очищения. Темный Зодчий уже поблизости. Я слышу его шаги.
Снаружи и в самом деле кто-то ходил или это так метель шумела? Я не мог четко расслышать звуки – вой ветра накладывался на низкий гул, исходящий от крыши, а постукивание крупинок снега, словно дроби, о стекло перемежалось с одиночными скрипами – словно кто-то очень большой медленно шел в нашу сторону, ступая по сугробам.
Клим подмигнул мне, полукивком указав на ноги. Я вспомнил, что там у него есть запасное оружие – нож, а может, даже и пистолет. Надо только отвлечь преподобного, чтобы парень смог его вытащить. Рискованно. Но иного выбора не было.
– А если твой Зодчий не явится? – спросил я первое, что пришло в голову, – просто чтобы перевести внимание священника.
Марк пристально посмотрел на меня. Потом победным шепотом произнес:
– Придет. Разве ты не слышишь его шаги? Он уже здесь!
Краем глаза я видел, как Клим медленно, стараясь не делать резких движений, тянется к обуви.
– Это метель – не более того, – сказал я.
Марк рассмеялся сухим смехом – словно в его легкие набили соломы и он с усилием прогонял через них воздух.
– Ты глуп! Ты слишком глуп, чтобы понять все его величие!
Шаги снаружи стали слышны явственнее – теперь их уже нельзя было спутать с чем-либо другим. Я вспомнил тот жуткий, полный леденящего холода взгляд, и мне стало не по себе.
Клим достал из сапога нож и тихо привстал на корточки. Кивнул мне.
– Марк, что же с тобой такое случилось, что ты стал тем, кем стал, – маньяком, безумцем, больным?
– Ты правда думаешь, что я безумец? – искренне удивился преподобный.
– А разве нет? Ты в церкви жрешь людей. Украл у меня дочь, затащил ее в самое опасное место на планете и вещаешь о Судном дне.
– Не-е-ет, я не безумец. Спаситель!
– Какой ты, к черту, спаситель?! Ты же хочешь уничтожить мир!
– Черта ты зря поминаешь! – недобро улыбнулся преподобный. – А мир действительно надо уничтожить, чтобы на его осколках сотворить новый!
– Точно – больной!
– Я вижу тебя насквозь! – прошипел Марк, в упор глядя на меня. – Вижу насквозь!
И вдруг резко развернулся в сторону Клима и выстрелил. Парень вскрикнул – нож отлетел в сторону. Теперь точно до него не добраться.
– Я. ВИЖУ. ТЕБЯ. НАСКВОЗЬ.
Марк перевел пистолет на меня.
– А ТЕПЕРЬ Я УБЬЮ ТЕБЯ!
7
Выстрела не последовало – что-то тяжелое бухнулось в дверь, и та с грохотом слетела с петель. И в ту же секунду комната наполнилась ветром и снегом, все взметнулось вверх, образуя адскую круговерть.
– Темный Зодчий! – выдохнул Марк, обернувшись в сторону звуков.
На пороге стояла размытая тень – сквозь плотную пелену снега я видел лишь силуэт «монаха».
– ТЫ ВЫЗВАЛ МЕНЯ? – проскрипел гость нечеловеческим голосом.
– Да! – триумфально ответил Марк.
– НАЗОВИСЬ.
– Меня зовут Марк, я преподобный. И мне нужна твоя помощь.
– ПЛАТА?
– Она была оговорена в ритуале. Я держу свое слово.
– ЧТО ТЕБЕ НАДО ВЗАМЕН?
– О, Великий Темный Зодчий! Ты тот, кто видел зарождение Вселенных и кто может управлять пространством и временем. Сотвори мне Обитель, в которой я и мои последователи укроемся в час гибели и Очищения! Только ты способен на это, ибо ни один земной ремесленник не способен построить такой дом, который выдержит удары гнева Господа нашего!
Зодчий не ответил. Постоял неподвижно, сканируя взглядом Марка, Клима, меня, Леру… Потом все тем же жутким, пробирающим до самых костей голосом произнес:
– ДА БУДЕТ ТАК!
И скрылся в белой дымке. Вновь рванул ветер, начал швырять в лицо снег, рвать одежду, сбивать с ног.
– Дверь! – крикнул мне Марк, ткнув пистолетом.
Я попытался подойти к выходу, но новый порыв ветра откинул меня в сторону. В этот же момент с пола вскочил Клим с ножом в руках, который успел поднять, пока Марк разговаривал с гостем. Парень бросился на преподобного. Марк успел увернуться, оттолкнув при этом Леру. Завязалась драка.
Я подскочил к дочке, шепнул:
– Пошли.
Надо было действовать стремительно. Пока эти двое заняты друг другом, надо валить.
– А как же тот, который приходил? – спросила Лера, испуганно поглядывая на дверь.
– Он ушел, – соврал я.
У меня тоже не было никакого желания выходить наружу, где еще минуту назад находилось это существо, – кто знает, может, оно продолжает там стоять до сих пор? – но выбора не было. Если остаться, то один из них – или преподобный Марк, или Клим – убьет нас.
– Не ушло, – прошептала девочка. – Я чувствую.
– Мы должны убираться, иначе… – не договорил, вовремя прикусив язык.
– Хорошо!
Мы выбежали наружу. Метель уже вовсю бушевала – и нас сразу же окатило с ног до головы колючим снегом, словно это было толченое стекло. Я закрыл собой Леру. Огляделся. Для начала надо выяснить, нет ли поблизости монстра, которого преподобный называл, кажется, Зодчим. Сквозь плотный снегопад и бьющий по глазам ветер увидеть что-то было сложно, но огромную тень, стоящую метрах в тридцати от меня, я все же заприметил.
Черт, он все еще здесь!
Существо, кажется, что-то строило. Вскидывая руки вверх, оно произносило жуткие каркающие звуки – и в ту же секунду из снега вырастал очередной каменный блок. Зодчий внимательно осматривал его, удовлетворенно кивал и вновь вскидывал руки. Кажется, нас он не заметил. Пока.
