Пес тявкнул, поджал хвост, отошел к стене.
«Опасность! Оружие!» – повторил я без прежней уверенности, и погрозил автоматом.
Зверь заскулил, бочком двинулся к выходу.
Сработало?
Сработало! Пес драпанул прочь, а второй, который до этого пытался достать шею Клима, отскочил в сторону и, поджав хвост, последовал за собратом.
– Как? – выдохнул Клим, тяжело дыша и поднимаясь на ноги. – Как тебе удалось отогнать их?
– Я… я не знаю.
– Нет, братец. – Парень пристально посмотрел на меня. – Все ты знаешь, только боишься рассказать.
Да, он был чертовски прав. Боюсь рассказать. Потому что пить человеческую кровь и есть плоть – это то, о чем не стоит говорить с малознакомым человеком. Это вне всяких норм морали, хоть и плоть, и кровь была от убитого. Каннибализм – вот как это называется. И чем я лучше зомби, жрущих людей?
– Говори, – севшим голосом произнес Клим, в упор глядя на меня.
От его взгляда мне стало не по себе.
– Нет, не могу. Нельзя.
– Говори, – повторил Клим и направил на меня ствол автомата.
– Ты чего?
– Говори. Иначе будет хуже.
Я тяжело вздохнул, тихо произнес:
– Хорошо. Расскажу, а ты уже решай, как поступить дальше.
И начал рассказ с самого начала, не утаивая ни одной детали.
4
После того как парень закончил свой странный и жуткий рассказ, Клим долго ничего не говорил, молча глядя в окно. В небе, раззявив пасти, кружили летучие мутанты, у которых общего с птицами только и осталось, что пара крыльев да перья. Твари по форме напоминали пауков и пикировали как-то неумело, словно совсем недавно научились подниматься в небо и охотиться.
– Ну, что думаешь? – спросил Максим, когда молчание совсем затянулось.
– Думаю, что пора выдвигаться дальше в путь, – угрюмо ответил Клим.
– А насчет того, что я тебе рассказал?
– Не знаю, Максим. Честно – не знаю. Странно это все. Разбираться надо. Но пока нет времени. Дочь твою спасать надо. Единственное, что прошу, – меня не сожри по пути.
– Да я же… нет, конечно!
– Если можешь контролировать это состояние, то держись до последнего. Или дай мне знать, чтобы я пришел на помощь.
– Хорошо, – кивнул Максим.
– Ладно, пошли, а то в небе какая-то стая странных тварей собирается. Надо поспешить, пока они нам проход не отрезали.
Парни выдвинулись из укрытия. Метель стихла так же быстро, как и началась.
– Возле церкви кладбище есть, – сказал Клим, когда они прошли Тройницкую улицу. – Наверное, стоит идти через него. Укроемся в зарослях, разведаем обстановку, а уж потом будем действовать по обстоятельствам. Только сначала надо пройти Аллею. Осторожно, смотри под ноги!
Макс остановился, глянул.
– Что? Чисто же.
– Видишь, воздух немного подрагивает во-о-он там?
– Ну? Это просто от колодца горячий пар идет.
– Какой еще, к черту, горячий пар – котельную месяц как отключили! Это аномалия! Маленькая еще, но вырвать ногу тебе запросто сможет. Готовься – дальше еще хуже будет. Эта гадость Аллею облюбовала – сам не знаю почему.
– Да тут особо и понимать не надо, – ответил Максим. – Тут же кабельные линии под землей проходят.
– И что?
– Поэтому и облюбовали. Может, излучением каким-то от этой линии питаются.
– Линию отключили, наверное, навряд ли она функционирует до сих пор.
– Из города ее не отключить, она совсем из других точек выходит, вне его границ, и идет дальше, ближе к Ущелью. Там секретная база стоит, военно-научная.
– Откуда такие познания?
– Я же говорю, что дед у меня библиотекарем работал, – улыбнулся Максим.
– И что, в библиотеке такую секретную информацию можно найти?
– Нет, конечно. Но одно время дед архивариусом работал на этой базе. Рассказывал мне по секрету. Правда, чем они там занимались, не говорил.
– Любопытно, – задумался Клим.
– Это тоже аномалия вон там? – спросил Максим, остановившись и приглядываясь к сугробу.
Клим взглянул, кивнул.
– Да. Молодец, быстро научился определять, – Клим похлопал парня по плечу. – Идем не спеша, след в след.
Прошли Аллею без приключений, лишь один раз остановившись – навстречу выбежала собака, но, сунувшись в неположенное место, была тут же размолота в мелкий фарш. «Минное» поле сильно потрепало нервы, и к кладбищу парни вышли сильно измотанными. Спины от напряжения вспотели, одежда противно липла к коже, а вновь поднявшийся ветер неприятно студил.
Вскоре показалась и сама территория городского кладбища. Строили его давно, еще в позапрошлом веке, на пустыре. Но город расширялся, и теперь границы захоронения располагались почти впритык к жилым домам. Рядом с кладбищем и стояла церковь, о которой говорил Максим. Церковь Святой Троицы, или церковь на Черном Яру. Последнее название, не официальное, но прочно закрепившееся в народе, храм приобрел давно. По одной из городских легенд, на этом месте располагался крутой обрывистый яр, в тридцать саженей длиной и глубиной, куда свозили со всего района падаль – умерший от болезней скот. Прямо туда, в яр, и бросали. А однажды случился сильный мор среди населения. Решили эвакуировать всех. Вывезли всех, а психлечебницу с пациентами по недосмотру оставили, забыв. Больные вырвались, к яру неизвестно зачем пошли, словно потянуло их туда что-то, да там все и погибли, упав с высоты и разбившись. В тот же день возник там пожар, и выгорело все до угольной черноты. С тех пор Черным Яром место и называют. Попы, кто из церкви, говорили, что вранье, дескать, вся эта история с больными, но народ упорно верил.
– Давай за мной, – махнул Клим, поглядывая на покосившуюся ограду. – Только осторожно.
Ответить Максим не успел – что-то больно ужалило в щеку, и мужчина упал.
5
– Боров, не жужжи!
– Сам иди куда подальше!
– Господи, от тебя воняет как от самого натурального борова!
– Ты че такой дерзкий вдруг стал?! В морду захотел?
– Хватит спорить! – раздраженно шикнул Антон, поглядывая на двух отморозков. – Сидите тихо!
– Холодно просто так сидеть! – потирая красный нос, сказал Боров. – Хлебнуть бы чего – для сугрева.
– Сухой закон у нас, или ты забыл? – со злорадством напомнил Серый.
– Гиена ты, в самом деле! – оскалился Боров. – Я не для веселия или куража. Только для сугрева.
– Помолчите, пожалуйста! – не сдержался Антон.
