В тот же вечер, после того как я вывел Гоби на еще одну пятнадцатидолларовую прогулку в туалет, я проконтролировал, чтобы она уснула, а затем на цыпочках вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. Я снова повесил табличку «Не беспокоить» и надеялся, что, вернувшись через несколько часов, найду ее там же.
Пришло время идти в ресторан отеля на благодарственный ужин. Я знал, что мне было за что благодарить этих людей, и в следующие несколько часов мне почти удалось забыть о событиях этого дня.
Поисковая команда работала старательнее, чем я мог надеяться. Они провели долгие часы на невыносимой жаре, и прошли многие мили, расклеивая тысячи объявлений. На них кричали, их игнорировали, высмеивали, и все это они терпели ради собаки, которую никогда не видели. Их самопожертвование, выдержка и любовь вызвали у меня слезы, и для меня было честью встать, произнести тост и рассказать им, как сильно я им благодарен.
Господин Ма тоже пришел с женой и сыном. Я вручил ему вознаграждение, и несмотря на то, что сначала он сопротивлялся и казался смущенным, после того, как я настоял, он наконец принял 1500 долларов.
Ближе к середине вечера я осознал, что несмотря на то, что я прожил в Урумчи почти неделю и провел десять дней в Китае во время забега, сейчас мне впервые пришлось общаться с китайцами. Многие жители Запада считают китайцев серьезными людьми, не склонными к спонтанным поступкам. Сидя в ресторане и глядя на моих новых китайских друзей, которые смеялись, пели, делали селфи и дурачились, я не видел никого, кто бы попадал под этот стереотип.
Доктор смеялась громче всех, Малан была в центре внимания, а Маэ-Линь, парикмахер, преобразилась в настоящую тигрицу и всячески пыталась – правда, безуспешно, – соблазнить Ричарда. Я заметил, что Лил и Лу Синь наблюдают за ними, и мы вместе засмеялись еще сильнее.
«Помню, как я впервые услышала о Гоби», – сказала Лу Синь.
«Когда вам позвонил Крис?» – спросил я.
«Нет. Во время вашего забега. В прессе появляется не так уж много историй о собаках, и когда они появляются, я всегда слежу за ними. Уже тогда я понимала, что Гоби – особенная собака, но никогда не думала, что мне доведется встретиться с ней».
«Вы не просто встретились с ней, Лу Синь. Без вас мы бы никогда не нашли ее. Благодаря вам нам сегодня есть что праздновать».
Мои слова заставили ее покраснеть, но каждое из них было сказано от души.
Она подняла глаза и указала на доктора, Маэ-Линь и остальных. «До Гоби мы пытались заботиться о бездомных собаках, но нас никто не слушал. Мы боролись, но у нас не было ни сил, ни влияния. Но поиски Гоби все изменили. Мы приобрели голос. Вы помогли нам показать, что это правильно, когда люди заботятся о животных».
Мне не хотелось уходить, но чем дальше, тем больше я возвращался мыслями к Гоби. Я надеялся, что у нее все в порядке, пока она одна сидит в номере отеля. В конце концов меня охватило беспокойство, и я поднялся наверх. С Гоби было все в порядке, и я дал небольшое интервью лондонскому Times перед тем как ненадолго выйти к Ричарду, который собирался уезжать рано утром.
Я знал, что будет полезно, если он присоединится к поиску, но не представлял, насколько сильно буду зависеть от него. Он не только поддержал меня, когда я был готов сдаться; он разработал план по проникновению Гоби в отель и сам оказался весьма убедительным аргументом, когда мне казалось, что ее хотят забрать.
По характеру я одиночка – это неизбежно для человека, которому приходится пробегать сотни километров в неделю во время тренировок. Но, по иронии судьбы, самая крепкая дружба в моей жизни завязывалась с людьми, с которыми мне приходилось соревноваться во время ультрамарафонов. Там каждый из нас сам по себе ежедневно проходил через ад, но связь, возникшая между нами там, необыкновенно сильна.
Вылетая в Урумчи, я предполагал, что поиски будут похожи на очередной ультрамарафон. Я думал, что мне придется прилагать над собой значительные усилия, и ожидал того же от других. Но из поисков Гоби я вынес несколько ценных уроков для себя.
Я понял, что работать в команде – а не каждый сам по себе – далеко не так плохо, как мне казалось раньше. Я обнаружил, что мои слабые стороны компенсировались за счет сильных сторон других. Мне не приходилось тащить на себе всю работу. Я мог положиться на других, и они были готовы к этому. Они не подвели меня. И я тоже не разочаровал их.
19
Каждая радиостанция и каждый телеканал, с которыми я общался во время поисков, просили о новом интервью, после того как Гоби нашлась. За несколько дней после возвращения Гоби я дал всего пятьдесят интервью – лично, по телефону и по скайпу. Такой плотный график устраивал меня. Он позволял мне отвлечься от страхов, которые усиливались с каждым часом.
Я переживал не только из-за визита мужа Нурали или встречи с горничной. После интервью для Times, в баре отеля, Ричард делился со мной своими теориями заговора, и всю ночь после этого мне виделись темные личности, притаившиеся во мраке.
Впрочем, нельзя не признать, что логика Ричарда была убедительной. Он считал, что Гоби не убегала, по крайней мере, не так, как думала Нурали. Он сказал, что, когда история Гоби получала всемирную известность, кто-то мог вычислить, что на этой собаке можно заработать неплохие деньги, и воспользоваться первой же возможностью. Наверняка они так долго держали ее у себя, потому что интерес к ней возрастал, а с ним и возможность получить большее вознаграждение. Но мой приезд в Урумчи все изменил. Внезапно местная пресса заинтересовалась этой историей, а вместе с ней и местные власти начали проявлять интерес, и городские чиновники присоединились к группе в WeChat. После этого дело начало становиться опасным.
«Поэтому Лу Синь столько раз звонили и сообщали, что Гоби уже нет в живых или что ее убьют, если сумму вознаграждения не увеличить».
«Подожди, – сказал я, – что значит, столько раз звонили? Я думал, звонили только один раз. И никто мне не говорил, что они просили денег».
«Да, – отвел Ричард. – Тысячу раз. Они просто не хотели беспокоить тебя».
Я не знал, что и думать. С одной стороны, я был благодарен им за заботу. Если бы я знал всю эту историю, я бы не смог ничем помочь и беспокоился бы еще больше. Но мне не нравилась мысль, что меня обманывали.
Я пытался осмыслить все это, но Ричард еще не закончил.
«А тебе не кажется странным, что Гоби в конечном итоге оказалась у того, кто знал Нурали?»
«Так ты думаешь, что ее украло семейство Ма?»
«Нет. Они не нуждались в деньгах и не были заинтересованы в краже собаки. Но очень странное совпадение, что Гоби оставили там, где ее могли найти люди, знающие ее историю. И вообще, рядом с городом полно гор и открытых мест, а как вышло так, что Гоби решила спрятаться у дороги возле самого дорогого в районе закрытого коттеджного поселка? Она же еще не привыкла к жилью первого класса, а?». Вероятнее всего, что ее подбросили похитители.
