– Извините, – я попятилась. – Проверю, узнаю, – с этими словами я выскользнула за дверь, жутко радуюсь тому, что моя наглость сошла мне с рук.
Оказавшись в коридоре, я тут же открыла трудовую книжку Василия Ивановича. Прежде чем прийти в «Кабуки», Василий Иванович год проработал в ресторане «Адмирал».
«Адмирал», «Адмирал», – название мне определенно было знакомо. – Вспомнила! Неплохое заведение, но пять лет назад оно прогорело. Кажется, хозяин продал ресторан компаньону, а тот не смог удержать заведение наплаву. Нет, «Адмирал» не подходит. Искать там нечего. Небрачному сыну Василия Ивановича должно быть лет двадцать пять или около того. А в этот период он, если верить записи, работал в ресторане при гостинице «Дружба». И проработал он там довольно долго.
Из кухни вышел Олег, новый повар.
– Виктория Викторовна, – обратился он ко мне. – Тут я списочек набросал, что нужно купить из овощей. Я могу взять машину?
– Да, я с вами поеду, покажу вам торговые точки, в которых мы обычно покупаем фрукты и овощи, – обрадовалась я возможности удрать из ресторана.
«Но прежде мне нужно поговорить с Марией Павловной», – отметила я для себя.
– Олег, подождите меня у парадного входа, минут через двадцать я освобожусь. И скажите Ивану, чтобы он вынес в зал вещи вашего предшественника.
– Скажу. Виктория Викторовна, если вы выйдите через двадцать минут, то я успею разделать мясо, – доложил Олег, повысив при этом свой рейтинг еще на несколько пунктов. Парень не терял ни минуты.
Мария Павловна терпеливо ждала меня в зале. Официант, зная о том, что за столиком сидит вдова Василия Ивановича, заварил для нее чай и угостил пирожным. Однако ни к чаю, ни к пирожному она так и не притронулась. Она сидела с выпрямленной спиной, в задумчивости теребя ручки дешевой сумочки и глядя перед собой.
– Мария Павловна, вот трудовая книжка Василия Ивановича. Продукты для поминок и деньги я принесу завтра вечером. Вы ведь завтра еще не будете хоронить Василия Ивановича?
– Нет, не успею. Как назло, Васин брат уехал в командировку, вернется только завтра. Он единственный наш родственник. Как я могу без него хоронить?
– Мария Павловна, а сотрудникам мужа вы звонить будете?
– Зачем? Вы же и так все в курсе?
– Нет, я тут заглянула в трудовую книжку. До «Кабуки» Василий Иванович работал и в «Адмирале», и в «Дружбе», и в столовой номер пять.
– Нет, никому я звонить не буду, – насупившись, отрезала Мария Павловна. – Денег нет устраивать пышные поминки.
– Неужели на старых работах не осталось друзей?
– Теперь это не имеет никакого значения. Нам никто не нужен. И мы никому не нужны.
– Почему вы так считаете?
Резкий ответ Марии Павловны меня насторожил. Мне показалось, что она намеренно не хочет встречаться с сослуживцами мужа. Неужели она знала, что у Василия Ивановича была любовница? Не так проста Мария Павловна, какой ее считала Валентина Григорьевна. Боится, что и соперница придет проститься с Василием Ивановичем?
В то время, когда я подыскивала наиболее мягкую форму, чтобы спросить о любовнице, Мария Павловна сама решила объяснить, почему ей не хочется никого видеть:
– Я не думаю – я знаю. Если и были у Васи друзья на прежних работах, то они остались в прошлом. Я вам рассказывала, что после смерти нашего Славика, мы сменили и обстановку, и окружение. Не хотелось, чтобы что-нибудь или кто-нибудь напоминал нам о трагедии.
– Как хотите, – пожала я плечами. Понимая, что больше ничего от Марии Павловны не добьюсь, я стала прощаться. Мимо как раз прошел Олег, бросив в мою сторону вопросительный взгляд, мол, я уже освободился, а вы? – Простите, мне нужно идти работать. Вы еще здесь немного посидите, чайку попейте. Иван вынесет вам вещи Василия Ивановича, а я к вам завтра вечером забегу.
Олега я догнала на выходе из «Кабуки».
– Пойдемте, я вас познакомлю с Николаем, нашим водителем.
Мы двинулись к белому фургону с надписью «Кабуки» на боку.
– Николай, познакомься. Это Олег, наш новый шеф-повар, – представила я мужчин друг другу. – Теперь будешь его возить на рынок и в оптовые магазины. Еще сведи его с нашими поставщиками.
– А вы разве с нами не поедете? – удивился Олег.
– Поеду, но только не на рынок, а в оптовый посудный магазин. Надо бы тарелки обновить, – придумала я на ходу. – Вы меня до магазина подбросьте, а дальше уж я сама.
Чтобы меня отвезти в посудный магазин, Николай должен был сделать приличный крюк. Зато от посудного магазина до гостиницы «Дружба» было метров сто, не больше. Я очень надеялась на то, что в ресторане при гостинице найду человека, который двадцать пять лет назад работал с Василием Ивановичем. И лучше бы было, если бы этим человеком оказалась женщина, потому что любая представительница слабого пола помнит чужие служебные романы так же хорошо, как и свои.
Глава 19
Гостиница встретила меня тишиной. Некогда она считалась интуристской, а потому жизнь здесь била ключом. Группы иностранцев, фарцовщики-спекулянты, «ночные бабочки» заполняли вечерами этот тесный по нынешним меркам холл.
Теперь, когда понастроили больших комфортабельных отелей, «Дружба» перестала пользоваться тем успехом, который имела когда-то. Большую часть номеров снимали мелкие фирмы и частные предприниматели. Остальные номера сдавали командировочным, чье руководство не особенно было щедро на командировочные расходы.
– Здравствуйте, – поздоровалась я, заглянув за стойку администратора.
Девушка, откровенно дремавшая на стуле, дернулась, открыла глаза и недобро на меня посмотрела.
– А где у вас можно перекусить?
– Вы у нас живете? – спросила она и, оглянувшись на часы, висящие у нее за спиной, сказала: – Завтрак входит в стоимость проживания, но он уже закончился. Вам надо было спуститься до девяти тридцати.
– А можно покушать за свой счет? – жалобным голосом поинтересовалась я.
– Можно, идите прямо. За теми рекламными стендами вход в ресторан, – махнула она рукой.
Обогнув стенды, я нашла вход в ресторан. Лет шесть назад моя подруга праздновала здесь свой день рождения. Больше я ни разу сюда не заходила, но, похоже, ничто так и не изменилось с тех пор: те же тяжелые бархатные портьеры на окнах, те же стулья, обтянутые в тон портьер, тот же выщербленный местами паркет. Меня словно откинуло назад во времени. Я села за столик и в ожидании официантки предалась воспоминаниям.
Воспоминания о детстве и юности самые яркие. Конечно, девяностые годы, когда в магазинах ничего не было, когда творился такой криминальный беспредел, что страшно было выйти вечером на улицу, я помнила не очень хорошо, но и тогда были светлые моменты: походы в театр, кино, музеи. И стоили тогда билеты сущие копейки!
