– Это ты странный, Тейт.
– Спасибо, Фостер. – Он наклонился, намереваясь поцеловать ее в макушку, но она поймала его губы, целуя в ответ, а потом откинула подлокотник и уютно прижалась к Тейту.
И тогда Тейт почувствовал, что все действительно будет хорошо.
25
ТЕЙТ
Тейт резко проснулся от того, что самолет как будто провалился под ними. Когда пассажиры вокруг ахнули, а вещи, сложенные под сиденьями, разлетелись по проходу, он тотчас выпрямился в кресле. Его взгляд метнулся к Фостер. Невероятно, но она сладко похрапывала, пристроив подушку поверх своего рюкзака.
Запищал интерком, и голос капитана пронесся по салону – на этот раз он говорил связно и быстро, но Тейту совсем не понравились сквозившие в его словах мрачные нотки.
– Говорит капитан. Мы начали снижение над Хьюстоном и вошли в зону очень сильной турбулентности. Табло «Пристегните ремни» останется включенным до самого окончания полета. Бортпроводникам немедленно вернуться на свои места и не покидать их до приземления.
Самолет все еще подпрыгивал, но уже не так сильно, как за минуту до того. Он смотрел, как стюардессы бегут по проходу, спешно пристегиваются к откидным сиденьям, и вглядывался в их лица. Он подумал, что они не выглядят чересчур встревоженными, но тут пол под ногами снова начал проваливаться. Впервые в жизни Тейт понял, почему стюардессы постоянно твердят о ремнях безопасности – сейчас только ремень и удержал его, не позволив оторваться от сиденья и стукнуться головой о багажную полку.
Парню, сидевшему через проход от него, повезло куда меньше. Он вылетел со своего места, ударившись о низкий потолок, и упал, застряв между сиденьем и проходом. Парень схватился за голову и застонал. Тейт разглядел кровь у него между пальцами.
– О боже, что происходит? – У Фостер сон как рукой сняло. Ее рюкзак швырнуло на сиденье перед ними, в женщину, рыдающую в голос.
– Подушка еще при тебе? – быстро спросил Тейт.
– Да. – Фостер подняла ее с испуганным и недоуменным видом.
– Спасибо. – Тейт схватил подушку и повернулся к пострадавшему парню. – Держите, сэр. Вот. Прижмите к ране. – Тейт протянул ему маленькую подушку. Дрожащими руками парень взял ее и прижал к голове. В этот момент самолет будто замер в воздухе, а потом начал раскачиваться из стороны в сторону, словно пробирался по океанским волнам, а не сквозь воздушные течения.
– О боже. О боже. Нет, нет, нет. Я не хочу умереть вот так, – в панике бормотала Фостер, стуча зубами от страха.
Тейт схватил ее за руку.
– Посмотри на меня! Мы не умрем. Это всего лишь турбулентность из-за урагана. Мы почти в Хьюстоне.
Фостер открыла было рот, чтобы ответить, но самолет снова рухнул вниз, как будто рука Бога шлепнула его по макушке.
Фостер вскрикнула, и Тейт обнял ее, притягивая к себе, пытаясь защитить.
– Все будет хорошо! – Ему пришлось кричать, чтобы заглушить рыдания и вопли насмерть перепуганных пассажиров. Он взглянул на стюардесс, и его сердце ухнуло вниз вслед за самолетом. На их лицах он увидел страх. Неподдельный страх. Одна из них даже закрыла глаза, и по ее щекам струились тихие слезы.
– Нет! – завопила Фостер. Самолет накренился влево, и сверху на них посыпались желтые пластиковые кислородные маски. Огромные зеленые глаза Фостера поймали взгляд Тейта. – Мы погибнем, – прошептала она посиневшими от страха губами. – Мы падаем.
Тейт не успел ответить. Из громкоговорителя раздался еще один голос:
– Говорит второй пилот. Нас ожидает жесткая посадка. Всем пассажирам приготовиться к приземлению!
Тейт наблюдал, как стюардесса дрожащими руками потянулась к кнопке включения интеркома.
– Пассажиры, примите безопасную позу: наклонитесь вперед, положив голову на колени, накройте голову обеими руками. Выполнять! Немедленно!
Самолет дернулся и накренился, и пассажиры засуетились, принимая нужное положение, обливаясь слезами и надрываясь от криков. Все пассажиры, кроме Тейта. Он уловил запах рвоты и крови. Нос самолета опустился вниз, и Тейта отшвырнуло назад, так что внутри все перевернулось. Огромные двигатели лайнера угрожающе взвыли.
Мы падаем. Мы действительно разобьемся!
На мгновение сознание Тейта затуманилось от страха. Он зарылся лицом в волосы Фостер и просто ждал неизбежного конца.
Но тут Фостер не выдержала. Она отстегнула ремень безопасности и попыталась встать.
– Я убираюсь отсюда к чертовой матери! – Ее качнуло, и она упала на Тейта, когда самолет нырнул вправо. Она дрожала, а дыхание вырывалось рваными паническими хрипами. – Открой эту чертову дверь! Я хочу выбраться отсюда!
– Фостер! Мы в воздухе! Ты должна сесть и пристегнуться! – Тейта схватил ее, удерживая на месте.
Она вырывалась из его рук.
– Нет! Я должна выйти! Я должна выбраться отсюда! Я умею летать, черт возьми, и не собираюсь умирать в этом металлическом гробу!
И в этот миг паника улетучилась, и Тейт снова обрел ясность мысли. Он тотчас сообразил, что ему нужно делать. Вернее, что им нужно делать.
– Ты права! Это случится, но не с нами. И не сегодня. – Фостер, казалось, не слышала его и все рвалась в проход, ее плечи вздымались от истерических рыданий. – Фостер! Мы не разобьемся. Пока есть воздух на борту! – Понимая, что она его не слышит, он схватил ее за плечи и сердито стряхнул. – Фостер! Слушай меня. Мы можем это исправить. Воздух может исправить!
Фостер подняла на него остекленевший взгляд. Мертвенно-бледная, она выглядела почти прозрачной.
– Мы умрем, – сорвалось с ее дрожащих губ.
– Нет! Ты сама сказала, что умеешь летать! Мы умеем летать! Очнись, черт возьми! Ты должна мне помочь! – Он снова потряс ее за плечи, так что голова ее нелепо качнулась, а волосы взметнулись рыжим облаком.
Она нахмурилась, и ее остекленевший взгляд прояснился. И вслед за этим хмурое выражение лица сменилось улыбкой облегчения.
– Воздух! Мы можем управлять воздухом! И мы можем летать!
Фостер
– Вставай! – Фостер схватила Тейта за руки и, спотыкаясь, потянула его за собой в проход между рядами. – Делай, как я. – Она широко расставила ноги, упираясь в ряды кресел по обе стороны, и проследила за тем, как Тейт повторяет ее движения.
– Сядьте! – Фостер с трудом узнала голос стюардессы, прорвавшийся сквозь сдавленные рыдания. – И пристегнитесь ремнями!
Взгляд Фостер затуманился от слез, когда она, вытянув шею, обернулась и увидела бедняжку, крепко вцепившуюся в руку сослуживицы.
– Прошу, Господи! Пожалуйста!
Последние крики предназначались не ей, но Фостер почувствовала, как они впиваются в сердце, превращаясь в шестьдесят восемь причин добиться успеха. Именно это число она видела на табло в самолете. Шестьдесят восемь мест занято. Шестьдесят восемь душ на борту, включая ее собственную.
